Настанет время – и мне придется ответить. За все. Чем я оправдаю свои действия? Найду ли причину, достаточную, чтобы объяснить все свершенное? Сомневаюсь. Семена ненависти, невольно брошенные моей рукой в чужие души, уже проросли. И вряд ли легко будет вырвать их окрепшие побеги…
Боги, ну почему я всегда приношу несчастье тем, кого люблю? И тем, кто любит меня?!
«Очередное светлое посольство. С некоторых пор все эльды меня раздражали. Стоило глянуть на их спокойные умиротворенные лица, и сразу же вспоминалась та давняя история…
Украдкой сжав кулаки, я заставил себя улыбнуться. Ничего. Переживу. Как мне когда‑то объяснили: я могу хоть сейчас взять и вырезать все это посольство – и мне никто слова супротив не скажет. Вернее, потом упрекнут в несдержанности и напомнят об обязанностях Князя, но никто не посмеет перед лицом Совета назвать меня убийцей. Ведь по сравнению с жизнями эльфов моя несравненно более ценная. Эти слова Рейма засели в моей памяти и время от времени прорывались наружу, искушая. Иногда просто до безумия хотелось проверить, так ли это.
Странно, но именно эта вседозволенность и вынуждала меня четко следить за своими действиями и возводить вокруг себя стены из запретов.
Мир для меня безопасен. Но безопасен ли я – для мира?
Я снова в мыслях мусолил этот старый вопрос, практически не наблюдая за церемонией. За тринадцать с небольшим лет, минувших с моего совершеннолетия, я уже привык к ним и необходимые фразы выдавал машинально, не особо вдумываясь в их значение.
Наконец официальная часть подошла к концу. Вот и славно – дальше Вейрин и сам разберется. В конце концов, это его посольство, а не мое – я их в замок точно не приглашал!
Я уже собирался выскользнуть из зала, когда в мой рукав вцепился некто настолько наглый, что на мгновение я опешил. Никто и никогда не подойдет к Владыке по собственной воле! И уж конечно, никто не станет протягивать к нему руки! Это же ни в какие ворота не лезет!
С трудом справившись с удивлением, я взглядом скользнул по тонким пальцам, сминавшим ткань моего рукава, по изящным запястьям, по худым рукам с острыми локотками… Девчонка. Ко мне посмела приблизиться эльдская девчонка! Причем бесстыдно юная – на вид ей было не больше пятнадцати. Боги, почему они снова притащили с собой ребенка?! Неужели прошлый случай не научил их осторожности?! Или у них там так много детей, что скормить одного–двух монстру для них пустяк?!
Я посмотрел в зал, пытаясь понять, где находятся родичи этой девчонки. Но все были поглощены обсуждением чего‑то сверхважного и, разумеется, забыли, что детям совсем не безопасно находиться в стенах замка. По крайней мере, пока здесь нахожусь я.
Боги, ну почему ко мне вечно тянет этих светлых младенцев?!
Девчонка, проигнорировав мой откровенно враждебный взгляд, улыбнулась. Блаженная, что ли? Или не знает, в кого вцепилась? — Он тебя уже простил. Прости и ты себя, – вдруг выдала она и как‑то сразу смешалась. После этих слов пальцы ее разжались, а щеки вспыхнули нервным румянцем. — Извини? – растерянно выдал я, старательно контролируя все свои чувства. Почему‑то в этот момент эмоции абсолютно не желали слушаться. А ведь это далеко не впервые – стоит какому‑нибудь эльду оказаться рядом со мной, как сразу же начинаю утрачивать контроль. Словно проклятие какое, честное слово! — Ну, я про то, что тебя мучает. Отпусти. Прости. И забудь. Не дело прошлому омрачать тропу будущего. – Девочка говорила совершенно серьезно, и это пугало. — Ты Видящая? – настороженно уточнил я. — Нет. Этот дар не для меня. Но я чуть чувствительнее прочих, поэтому я тебя и знаю. Ты особенный, – с улыбкой заявила она. При этом ее жемчужно–серые глаза сияли, как две звезды во тьме.
Особенный? Это она о чем? О моей разорванной в лоскуты душе? — Вряд ли. Я всего лишь двуцветный выродок. Хотя в какой‑то мере это, наверно, делает меня «особенным». – Я не смог удержаться от сарказма. Мне хотелось поскорее отделаться от этой девчонки и стереть из памяти ее взгляд. Ну не смотрят так на дрессированных уродцев! Не смотрят!
Эльда нахмурилась и до крови прикусила губу. Вид у нее был крайне забавный, но какой‑то естественный, умиротворяющий.
Солнечный лучик, теплый и непокорный, легкий и своевольный…
Дитя.
Теперь уже настала моя очередь обеспокоенно хмурить брови. С чего бы этот ребенок так на меня влиял? Но рядом с ней было как‑то по–особенному… уютно…
И от этого хотелось сделать что‑нибудь отвратительное, заставить ее осознать, насколько я опасен. Особенно для таких невинных и чистых детей. Боги, да я же сам не знаю пределов собственных сил!
Я резко отвернулся от девчонки и сделал шаг к выходу. Молча. Есть проблемы, которые достаточно просто проигнорировать, и они исчезнут. — Постой, – девчонка снова вцепилась в меня. Смелая. Или глупая. Разве можно так цепляться к Владыке? Особенно к Двуцветному? Ее спасает только то, что дважды я собственных ошибок не повторяю.
Я обернулся, грубо стряхнул ее руку и уже собрался едко высказаться по поводу ее навязчивого внимания, когда кто‑то из светлых все‑таки соизволил нас заметить. — Санни! – резко побледнев, окликнула мою собеседницу одна из светлых и почти мгновенно оказалась рядом. Приобняв девочку за плечи и с настороженностью поглядывая на меня, женщина потащила ее к остальным.
Санни? Странное имя для эльды. Да и не имя – скорее прозвище, но какое‑то светлое и легкое. Лучик… теплый солнечный лучик… — Санни… – пробуя на вкус это имя, еле слышно выдохнул я. Но девочка, словно услышав, обернулась…
Ну уж нет! Эльдов в моей жизни и так слишком много!»
…Много? Много больше, чем нужно, – так вернее. Я устал привязываться к светлым, устал помнить, устал нести эту ношу…
Я не повторяю своих ошибок дважды? Ложь! Самая гнусная из всех. Повторяю. Раз за разом я останавливаю свое внимание на светлых детях, ломаю их судьбы, а потом старательно доказываю себе, что мне все равно.
Бездна, но почему всегда эльды?! Дар же уверяла меня, что всех Двуцветных вечно тянет к рыжим эльфам! Или я даже тут умудрился выделиться?!
Но почему именно светлые? Ведь они гораздо слабее прочих! Эльды никогда не смогут выдержать на себе груз внимания Двуцветного Лорда! Даже Биата с трудом справляется с моим присутствием в ее жизни, а ведь ей уже давно не сто лет и даже не тысяча – если на то пошло, Целительница всего на пару столетий младше Марвида, а это делает ее древнейшей среди светлых…
У всех свои слабости. У всех свои недостатки. Иногда я вижу их в гранях чужих душ, иногда занимаюсь препарированием собственной…
Откровенно говоря, меня не тянет к эльдам. Если честно, вряд ли в этом мире существует создание, способное заставить меня открыть перед ним душу. Блоки, ограничения, страхи – я не смогу перешагнуть через них. Я ненавижу находиться в толпе, я не переношу чужих, даже случайных, прикосновений, внутренне готовясь к самому худшему, я… этих «я» слишком много, но именно они и являются теми кирпичиками, что составляют мою личность. И я научился со всем этим жить. Нет, не жить – выживать. Всем назло.
Я принимаю решения – я же за них и плачу. Не больше и не меньше. Но почему‑то очень часто разменными монетами становятся другие – люди и эльфы. Почему? Что я делаю не так? Почему мое влияние на судьбы эльдов на порядок выше, чем на прочие расы?
Они же беззащитны передо мной. Абсолютно. Это‑то меня и притягивает. Разве можно не восхищаться ими? Хрупкие, ранимые, чистые души, не способные ничего противопоставить двуцветному выродку, но почему‑то вечно тянущиеся к нему. Бездна, что же привлекало ко мне этих детей? Что они видели во мне? И что я сам пытался рассмотреть в них?
Старые вопросы. Уже давно надоевшие. Бессмысленные. Но никак не желающие покинуть меня.
Я должен понять – должен! – иначе так и не смогу найти способ борьбы с этим.
И если честно, именно это желание гонит меня в светлые земли. Все остальное – не более чем повод, оправдывающий меня в собственных глазах.
О! Это у меня получается лучше всего! Оправдывать свои действия, какими бы глупыми или опасными они ни были, я умею. Впрочем, за этот грех, так же, как за прочие, мне еще предстоит заплатить. Самому. И не думаю, что Провидение сделает мне скидку, скорее уж спросит вдвойне…
…Утро началось для меня чуть раньше, чем для остальных. Телохранители Поля, стоявшие на страже, мрачно зыркнули в мою сторону, но почти сразу же отвернулись, потеряв ко мне интерес. Ну и ладно.
Выбравшись из одеял, я решительно направился в сторону леса – хотелось размять ноги, а заодно и поразмыслить немного, причем желательно подальше от чужих глаз. Все‑таки рядом с телохранителями купца я чувствовал себя… неуютно. Чем было вызвано это? Самому любопытно, но какой‑то потаенный страх не давал мне возможности присмотреться к ним повнимательнее. Меня пугали эти люди! Нет, не до безумия, но достаточно сильно, чтобы я старался как можно реже пересекать границы их личного пространства…
