ГД. Книга четвертая (СИ) - Звездная Елена

– Ох ты ж, Господи, упадет ведь! – воскликнула миссис Эньо.

– Скорее свалится мисс Ваерти, – мрачно высказался доктор Эньо.

А я и не знала, что у меня настолько плачевный вид, но врач, как и всегда оказался прав – на девятой ступени меня повело, и я непременно потеряла бы равновесие и даже сознание, но лорд Гордан удержал. Затем на миг прижал к себе, давая возможность передохнуть, и мы продолжили путь, столь трудный, что, боюсь, он еще будет долго сниться мне в кошмарах.

Количество ступеней, ведущих в подземелье ровнялось тридцати девяти. Тридцать девять ступеней. Еще никогда, ни одна лестница не была стол существенна для меня, еще никогда не казалось мне, что подъем вверх может быть практически бесконечным. Я устала. Я была измотана настолько, что перед глазами все плыло и уже давно, весьма давно не я поддерживала лорда Гордана – а он меня. И, казалось бы, это должно было окончательно утомить его, но тот факт, что поддерживал он, словно бы придавал ему сил. И каждый новый шаг дракона становился все увереннее, рука, обнимавшая меня за талию – держала крепче, ладонь, сжимающая мою руку – все теплее.

– Я рада, что вам лучше, – прошептала с трудом и хрипом, вырывающимся из груди, едва мы подошли к входной двери.

– Источник моей силы – вы, мисс Ваерти, – тихо ответил дракон.

– Я рада, что это так, – и это было правдой. Почти. – Мистер Уоллан, прошу вас, откройте входную дверь.

Дворецкий со всем достоинством, которое сохранял даже в такой ситуации и даже с ружьем в руках, поспешил исполнить просьбу.

– Анабель, опять в тапочках на снег?! – не сдержался лорд Давернетти, кажется всерьез озаботившийся моей обувью.

Лорд Гордан же остановился в дверях и тихо спросил:

– Мисс Ваерти, что дальше?

Семь кругов ада – вот что будет дальше. Самая сложная часть трансформации. Профессор Стентон практически никогда не позволял мне проводить, более того – и ассистировать мне доводилось не часто. Возможно поэтому, когда стало известно что лорд Арнел сумел пройти завершающую стадию перерождения, я испытала одновременно и гнев и неимоверное облегчение. Но с лордом Горданом мне придется сделать все самой. Абсолютно все, при том что сил уже не осталось, и все же – я должна справится. Просто обязана. Я или сделаю это или… не сумею спасти и Гордана, как когда-то не сумела спасти леди Елизавету Энсан-Карио, и все что мне останется – беспомощно наблюдать за его смертью. Лучше уж умереть самой!

– Все будет хорошо, – заверила я с уверенностью, которую не испытывала. – Лорд Гордан, весь этот ритуал, это последовательная и отработанная схема. Рабочая схема. Мы с профессором Стентоном проводили ее более трех тысяч раз.

– Трех тысяч? – потрясенно переспросил лорд Давернетти.

Не оборачиваясь, указала на очевидное:

– Численность королевской гвардии – три тысячи оборотней. В рамках императорского заказа мы проработали трансформацию с каждым из них.

И это было правдой. А вот ложью являлось утверждение «Все будет хорошо». Ведь мне абсолютно не было известно, что произойдет далее. Но благодаря присутствию лорда Арнела я, по крайней мере, была уверена, что в любом случае, мои близкие останутся в безопасности, и эта уверенность придавала мне сил.

– Нам нужно спуститься, – сообщила я лорду Гордану.

Он кивнул, напряженно глядя на меня.

– Надеюсь вы… не простудитесь, – добавила неуверенно.

Лорд Гордан был полуобнажен, а его брюки давно и безнадежно были насквозь мокрыми, как, впрочем, и мое платье.

– Я – нет, – ответил дракон, – а вот вы…

– Переживу, – еще одна ложь.

Но стремясь уйти от неприятной темы, я задала очень важный вопрос:

– Вы видели лорда Арнела в драконьей форме. Не могли бы вы подсказать, сколько примерно шагов представляет собой длина одного его крыла.

Лорд Гордан задумался, вовсе не обращая внимания на порывы ледяного ветра, словно, в отличие от меня, действительно не замечал их, и произнес:

– Как минимум около сорока.

Что ж, я кивнула, принимая его ответ, с тоской посмотрела на темную заполненную снегом мглу беспросветной ночи, и сообщила:

– Нам следует отойти от дома на пятьдесят шагов.

Дракон окинул меня взглядом, в котором отразилось все сомнение по поводу целесообразности этого, и мне пришлось добавить:

– Вы не должны отпускать меня или как минимум мою руку. Это важно. Жизненно важно. Пожалуйста.

Всего на один миг Гордан закрыл глаза, судорожно вздохнул и приказал:

– Мистер Уоллан, подайте мне плащ для мисс Ваерти.

Мистер Уоллан схватил первый попавшийся с вешалки, но передать ему одежду не позволил мистер Оннер – отобрав плащ, похоже многострадальный плащ миссис Макстон, он насадил его на конец ружья и протянул Гордану, стараясь держаться максимально далеко. Разумный шаг – дракон взял плащ, но Зверь нанес удар – и рассеченное ружье рухнуло на пол. Мне сделалось дурно при мысли, что подобное могло произойти с рукой мистера Уоллана. Остальным, определенно, тоже стало весьма не по себе. И в первую очередь лорду Гордану.

– Мисс Ваерти, полагаю, вам лучше остаться здесь, – тихо произнес он.

Иногда, несомненно, ложь ранит, но в некоторых случаях – ложь во спасение в сотни раз лучше правды.

– Если мы не завершим трансформацию, вы потеряете контроль над разумом, и уже никогда не сможете вернуться в человеческую форму, – сказала я.

И да, это была ложь. По крайней мере один дракон в моем доме знал это совершенно точно… и я надеялась, что у него достанет благородства промолчать. Однако, молчать лорд Арнел, превосходно прошедший стадию завершающей трансформации не стал, и произнес с нескрываемой издевкой надо мной:

– И тогда, лорд Гордан, из-за своего размера, в качестве половых партнеров вам придется рассматривать исключительно… китов.

Полицейский потрясенно посмотрел на меня. Я опустила взгляд, чувствуя, как стремительно краснею, лорд Давернетти не удержался от потрясенного возгласа, а лорд Арнел добавил язвительно:

– Как вы в целом относитесь к рыбам?

Судя по взгляду, которым младший следователь наградил своего градоправителя, интерес, даже гастрономический, к любой рыбе с данного момента иссяк полностью. И закутав меня в плащ, лорд Гордан меня же подхватил на руки, чтобы быстрым шагом, в попытке скрыть злость и раздражение, покинуть мой дом.

Но, если быть откровенной, я, несмотря на все свое смущение, была благодарна лорду Арнелу за это язвительное замечание – мне не пришлось и далее упражняться в искусстве максимально правдоподобной лжи.

Пятьдесят шагов. Ровно пятьдесят. И лорд Гордан остановился, напряженно взирая на меня.

– Уже можно отпустить, – я попыталась улыбнуться.

– Прямо в сугроб? – младшему следователю абсолютно не нравилась эта ситуация. Более чем не нравилась.

– Можно куда-нибудь не в сугроб, – мне было безумно холодно, я с трудом могла говорить, не стуча зубами, но и согреть себя сейчас я не могла, понимая, что мне понадобиться каждая капля той магии, что во мне еще осталась.

Лорд Гордан огляделся, заметил поваленное снегом дерево невдалеке и направился к нему. В этот момент мне стало искренне жаль мой забор, пусть и довольно старый, но весьма оригинальный и изысканный, окружающий этот дом не менее двух столетий. Но я не сказала полицейскому ни слова.

Он донес меня до поваленного дерева, смахнул с него снег, усадил меня, и опустился на колени передо мной, сжимая мои ладони.

Наверху над нами завывала метель, с гор несло холодом, ледяной ветер пронизывал до костей, а я собиралась с силами, чтобы произнести приносящее доверившемуся мне мужчине немыслимую боль:

– Quod veraimago!

И Гордан рухнул на ледяную, промерзшую землю, забившись в припадке, и зарычав от боли, и трансформируясь вовсе не в дракона – в Зверя. Здесь, вдали от камня-основания и драконьей магии, Зверь стал сильнее, и становился сильнее с каждой секундой. И все что мне сейчас оставалось – верить в любовь. Истинную, искреннюю, преодолевающую все преграды любовь. Настоящую любовь, как в сказке. Как во всех сказках разом. Потому что единственным, что могло спасти меня сейчас – была любовь. Этот этап, последний этап трансформации, был самым опасным. Профессор Стентон не допускал меня к нему, потому как порой оборотни, обезумев от боли обретали невероятную силу, рвали оковы, гнули прутья клеток и добирались до дракона, пару раз буквально разрывая его горло клыками. Профессора спасало лишь то, что он был чистокровным драконом, а вот магия не спасала. Даже защитная, даже щиты, даже серебро. Ничего не спасало, поэтому от последней стадии трансформации Стентон держал меня как можно дальше. И когда я занялась Арнелом, я знала на что иду, осознавала риск, но я проводила трансформацию в подземелье дома, вблизи камня-основания, а это было существенной защитой. А вот практически чудом стало то, что взбешенный Арнел последний этап трансформации прошел сам. Самолично. И эмоцией подтолкнувшей его к этому была злость. Но сейчас, здесь, не было ни злости, ни защиты камня-основания, ни возможности прибегнуть к охранной магии. У меня не было ничего. Абсолютно ничего, кроме… любви. Любви лорда Гордана ко мне. Любви, которая теперь должна была защитить нас обоих.