Пришел доктор, просит принять. Что передать ему?
Я вскочила на ноги, едва не опрокинув тарелку, и потянула за собой Густава.
В гостиной уже ожидал пожилой седовласый мужчина в черном поношенном костюме и небольших кожаным саквояжем.
— Планы изменились, генерал, меня срочно вызывают в соседний город, — начал он прямолинейно. — Поэтому я пришел раньше. Давайте приступим немедленно!
В кабинете Ральфа уже было приготовлено все необходимое: вата, склянка с обеззараживающей жидкостью и бинты.
Из саквояжа доктор достал тонкую металлическую коробочку с остро наточенными скальпелями.
От вида узких лезвий стало дурно.
— Не смотри, — шепнул Ральф, подходя сзади. — Закрой глаза, я сам направлю твои руки куда надо.
Густав сел перед хирургом в кресло, и ни один мускул не дрогнул на его обезображенном лице.
— Неужели тебе ни капельки не страшно? — тонким голосом проговорила я. — Меня вот, кажется, стошнит!
Доктор нахмурился и вытащил флакон с резко пахнущей жидкостью.
— Не вздумайте упасть в обморок, — строго предупредил он. — Дышите этим, если почувствуете себя плохо. И соберитесь, от вас зависит внешность вашего брата!
Густав слабо мне улыбнулся и замер, не дыша.
— Приступаем! — громко произнес доктор. — Извольте терпеть, молодой человек! Обезболивающего у меня нет, но постараюсь сделать все быстро. Если хотите, то прикусите ремень или кусок ткани, так будет легче.
— Не надо, — упрямо мотнул головой брат. — Режьте смело, я вытерплю.
Хирург поджал губы и приблизился к нему, держа скальпель, как пишущую ручку.
Я резко отвернулась и уткнулась в плечо Ральфа, глубоко вдыхая. Он обнял меня одной рукой, крепко прижимая, а другой — нащупал метку на моем запястье и осторожно надавил, потирая ее круговыми движениями.
Чужая искрящаяся сила рванула в меня бурным потоком, заставив охнуть и изумленно посмотреть на дракона.
Сразу стало легче дышать, туман в голове прояснился, и я почувствовала себя невероятно сильной.
— Не смотри! — Ральф надавил мне на затылок, заставляя снова уткнуться в плечо. — Закрой глаза!
Густав слабо застонал сквозь зубы, и мороз продрал по коже. Воображение рисовало страшную картину: хирург кромсает его лицо во все стороны, как заправский мясник.
— Не дергайтесь, Густав! — прикрикнул доктор. — Иначе потеряете много крови!
Время текло мучительно медленно, и казалось, что это никогда не кончится.
— Пора, Каролина! — Ральф взял мои руки в свои, согревая. — Готова?
Я кивнула, крепко зажмуриваясь.
Ральф направил мои ладони, и бурлящая сила стала выплескиваться из меня, будто кран открыли на полную мощь.
Густав снова застонал, но на этот раз я не услышала боли, скорее, от удивления.
— Молодец, не торопись! — ласковый шепот Ральфа успокаивал. — Еще чуть-чуть!
Никогда во мне не было столько магии! Ладони покалывало, лицу стало жарко, и сердце исступленно колотилось. Только бы все получилось!
— Это потрясающе! — ошалело пробормотал доктор. — Невероятное зрелище!
— Хватит! — скомандовал Ральф, сжимая мои ладони. — Все закончилось!
Силы внутри оставалось еще на несколько человек, в теле разлилась непривычная бодрость и легкость.
Обычно после исцеления я чувствовала себя усталой, но сейчас была готова марафон пробежать.
— Каролина, посмотри на меня! — голос брата прозвучал непривычно звонче. — Это чудо!
Я опасливо разлепила глаза и невольно улыбнулась, едва не зарыдав.
Лицо Густава преобразилось полностью: кожа чистая и гладкая, почти светится, лишь тонкие малозаметные линии остались на месте прошлых шрамов.
— У меня всегда были губы бантиком? — недовольно пробурчал брат, разглядывая себя в зеркало. — Или это ты решила внести улучшения?
Его глаза, абсолютно здоровые, искрились от удовольствия, кажется, даже румянец налился.
— Это твои обычные губы! — я обняла его, всхлипывая. — Я так рада, что получилось!
— Ну, Каролина, вы меня просто поразили, — доктор плюхнулся на стул и не отрывал от меня восхищенного взгляда. — Как бы нам с вами посотрудничать? Вы могли бы оказать неоценимую помощь тем, кто вернулся с войны!
— Это можно обсудить в другой раз, — вмешался Ральф, засовывая ему в карман мешочек с монетами. — Спасибо, что пришли, всего хорошего!
— Понял, — вздохнул доктор, собирая инструменты и аккуратно упаковывая их в саквояж. — Было приятно иметь с вами дело! А теперь прошу извинить, мой поезд скоро уходит! Всего хорошего!
Он почтительно склонил голову и вышел из кабинета.
— Спасибо, сестренка! — Густав поцеловал меня в лоб. — Ты подарила мне новую жизнь!
— А теперь шел бы ты, дорогой братец, — Ральф широко улыбнулся, показывая острые клыки. — Я бы хотел обсудить свадьбу со своей будущей женой!
Прошло три недели
Я стояла в комнате невесты и почти приплясывала от нетерпения. Вокруг суетились помощницы модистки Катрин, аккуратно облачая меня в роскошное платье из нежнейшего шелка с кружевом ручной работы.
Сама Катрин, высокая худощавая дама со скорбным лицом, пристально следила за их работой.
— Каролина, потерпите еще минуту, — уговаривала она, придирчиво оглядывая меня со всех сторон. — Чуть подтянем корсет, приколем вуаль — и готово!
Я смирно застыла, украдкой кидая взгляды на себя через зеркало.
О таком платье мечтает каждая девушка: молочно-сливочного цвета, пышная юбка с небольшим кружевным шлейфом была похожа на безе, лиф расшит жемчугом, а узкие рукава отливали под светом ламп холодным серебристым блеском.
Волосы убраны в элегантный низкий пучок, к которому полагалось прикрепить вуаль. По моей просьбе мастерица по прическам выпустила на висках пару мягких локонов, которые красиво обрамляли лицо.
— Вам сюда нельзя! — вскричала Катрин, когда дверь в комнату распахнулась. — Брысь, кому говорю! Нельзя видеть невесту, плохая примета!
— Я не жених! — отбивался Густав от строгой дамы. — Я брат, мне можно! Пустите, неугомонная вы женщина!
Я чуть не засмеялась, заметив, как Катрин недовольно поджала губы. На такой аргумент у нее ответа не нашлось.
— Боги, Каролина! — Густав обошел меня кругом, придирчиво разглядывая. — Очень красиво! Но ты ходить-то в этом сможешь? Или мне тебя на тележке придется к алтарю подкатить?
Катрин явно приняла критику на свой счет.
— Это последний писк моды, — высокомерно объявила она, закипая с каждым словом. — Натуральный жемчуг, между прочим, а над кружевами трудились монахини ордена Благородного Мирта! Обратите внимание, что вышивка на подоле выполнена непрерывной нитью, а это вам — не на плацу маршировать! Тут нужен адский труд! Мои девочки ночей не спали, чтобы уложиться в срок!
— Понял, признаю, — Густав отступил назад, удивленный таким напором модистки. — Кстати, на плацу вот в этом вообще не помаршируешь!
Катрин поджала губы и негромко пробурчала себе под нос что-то похожее на: «Понимал бы чего, нахальный солдафон!». А может, мне показалось.
— Я пришел сказать, что все ждут невесту, — примирительно произнес брат. — Оркестр старается, гости шепчутся, мэр
