Леонида проводили почти до выхода — не из вежливости, а из-за количества постов охраны на этаже, каждый из которых требовал пропуск или удостоверение. Удостоверением выступал Виктор Викторович — с его стороны достаточно было небрежного взмаха нераскрытой красной книжки, как постовые вытягивались по стойке смирно — видимо, личность была известная и явно не в чине майора. Лео отодвинул массивную деревянную дверь, глубоко вздохнул, оставляя все проблемы за спиной. Впереди был Петербург.
Виктор Викторович тоже глубоко вздохнул, проводив гостя, оставшись в одиночестве со своими мыслями. Ясное дело, что студент политеха не мог быть шпионом, однако произносить подобное вслух даже в своем кабинете было равноценно самоубийству! В том театре абсурда, в который порою превращалась отечественная разведка, не было места обычному парню, освободившему самолет. Даже Самому доложили о раскрытии глубоко законспирированного агента, вынужденного вскрыться благодаря их мудрой задумке, за что светлое начальство уже получило свою долю премий и наград. Все единогласно решили — очередной победе отечественной разведки — быть! За чужим агентом следить денно и нощно, докладывать каждый день. А где взять людей на этот бардак? Вот и пришлось оформить отделению академии ведомства очередную практику — зато в отчеты попадет рекордное количество задействованных сотрудников, а значит — поручение исполнено тщательно и в срок, премии прилагаются.
Вот только странное чувство было на сердце Виктора — словно проглядел что-то. На мгновение замерев, он прокрутил все события этого утра еще раз и расслабился — вроде, все верно.
Впрочем, он и не мог знать, что задание дадут выпускникам, да еще оформят преддипломной практикой. Полтора десятка выпускников, полных энтузиазма от карьерных перспектив за успешное выполнение особо важного дела, этим же вечером вылетели в Санкт-Петербург. По необъяснимой случайности, в список счастливчиков вошли не лучшие выпускники, а исключительно чьи-то дети. Можно было предположить, что виною этому протекция родителей, но ведь это просто невозможно после принятия очередного антикоррупционного закона!
***
Петербург встретил Леонида на редкость ясной погодой, улыбнулся через стекло иллюминатора золотым отблеском залива и лично засвидетельствовал свое почтение через уста персонала Пулковского аэровокзала. Люди тут были как-то добрее, наверное, чем в другой столице — во всяком случае, дорогу подсказала первая же компания на улице, и даже посоветовали поторопиться — дело шло к вечеру, так что была опасная вероятность не успеть до развода мостов.
Лео то и дело оборачивался, пытаясь заметить обещанную слежку, переходил с одной стороны улицы на другую, меня направление движения, неожиданно останавливался у витрин и напряженно вглядывался в отражения, вбегал на ступеньку автобусов за секунду до закрытия дверей — словом, принимал все меры из известных ему детективов — слежки не было. Да и в самом деле — его он беспокоится? Пусть себе следят, ему скрывать нечего. Так что Лео поймал частного извозчика, передал водителю листочек с записанным адресом и расслабленно откинулся на сидение.
В небесах изредка мелькали аэромобили скорой помощи, пожарных и черные покатые капельки воздушных машин госслужбы — другим машинам в воздух подниматься категорически воспрещалось. Говорят, в свое время запрет проплатили дорожники и производители жидкого топлива, но официально все мотивировалось борьбой с терроризмом. Раньше бы Лео понимающе ухмыльнулся, но после личной встречи запрет казался не таким уж и наивным. Если представить заряженную гремучим грузом аэрокапсулу, да еще направленную в жилой сектор — мало никому не покажется. Сейчас же все передвижение ограничивались транспортными магистралями со вмонтированными детекторами взрывчатых веществ, а любовь народа к скорости и потребности экономики в быстром передвижении грузов скомпенсировали подземными многополосными и многоярусными магистралями — сотни тоннелей пронзали все страны, соединяя ключевые точки товарообмена.
Всем же тем, кто не мог жить без полетов на небе, давалась возможность улететь на одну из терраформированных планет — там никаких запретов не было, так как все грузы проверялись еще на Земле. Вот только на новых планетах тоже было немало проблем и, как минимум, требовалось много работать в не самых благоприятных, а то и опасных условиях, оттого желающих на переезд было совсем не много.
Такси притормозило у одного из подъездов длинной многоэтажки. В здании не было грации старой части города — металл и пластик начала двадцать первого века смотрелся ветшало, как старушка под слоем косметики
Лео буквально взлетел по ступенькам и замер у домофона. Он не помнил номер квартиры! Вернее — сомневался в нем, а бумажка осталась у водителя такси, уже заворачивающего за угол дома. Набрал первый вариант — дверь сразу же открыли, даже не спросив кто там. И зачем им домофоны?
На седьмой этаж он влетел пешком, пытаясь скрыть за биением сердца от нагрузки, тревогу и переживания от скорой встречи. Палец решительно вдавил кнопку звонка и тут же отпрянул, как от огня. Секунды ожидания тянулись почти бесконечно, вызывая то опаску, то нежность, то удивление, а под конец — легкий шок, когда дверь открыла бабушка лет шестидесяти, в пуховом платке на плечах. Зеленые глаза требовательно посмотрели через толстые линзы в оправе из Гуглглас — любимом изобретении всех старушек мира, позволяющем следить за улицей из окна и смотреть сериалы одновременно.
— Тасья? — удивленно спросил Лео.
— Та-а, не-ет, у нас звонок на двоих общий, — по-доброму отозвалась старушка, — Она же не слышит ничего в своем пластиковом гробу, етить его. Сейчас маякну ей через аську.
— Ага, — кивнул обрадованно парень — то ли тому, что вскоре вживую увидит любимую, то ли тому, что старушка — не она.
В этот раз пришлось ждать около часа — дело понятное, пока найдешь безопасное место, пока выйдешь из игры и переоденешься. Впрочем, Лео был не в том положении, чтобы возмущаться — он-то опоздал на три дня!
— Привет! — хрупкая девушка слегка покачнулась с пятки на носок и неуверенно улыбнулась.
— Приве-ет, — протянул Лео, зачаровано рассматривая невесту. Знал бы, что едет к такой красоте — сам бы захватил самолет.
Щелкнула замком железная дверь, прохладная рука взяла его ладонь и повела за собой. Лео роботом шагал следом, позабыв закрыт рот.
— Извини, что опоздал, — пробарабанил он, опомнившись. В руках он мял билет Москва-Питер, а в мыслях уже готовился рассказать фантастичную историю произошедших событий.
