— Решайте, коллега, — невозмутимо объявил шеф. — Какой вам?
Камни. Доисторические, многотонные, вросшие в землю. Наружу торчат только верхушки. Тот, что рядом и с виду вполне обыденный, если не считать начертанных знаков невыясненного происхождения, — Гусь. Над ним на склоне оврага лежит Девичий — рельефно пластинчатый, словно черепаший панцирь. Вот и выбирай.
В принципе с Гусем работать сложнее. Артефакт почти пассивен, хотя кое-кто и считает: валун усиливает и восстанавливает мужскую потенцию. Снять показания со второго — его ещё называют Перунов — куда проще. Проще и спровоцировать скрытую в камне силу. Да, задал шеф дилемму.
Неупокоев заметил замешательство напарника и предложил:
— Давайте так. Вы идёте наверх. Делаете предварительные замеры и намечаете места под аппаратуру. Я к вам присоединюсь, как только тут закончу. Годится?
Алексей кивнул и начал взбираться по тропке. Достал и загодя включил магнитометр. Ого, даже здесь средняя напряжённость поля раз в шесть превышала стандартную, и сигнатура — дёрганая. Парень притормозил и счёл долгом предупредить шефа:
— Валерий Митрофанович, Гусь пульсирует.
— Спасибо, уже вижу, — откликнулся тот. — Работаем.
Алексей добрался до первой хворостины, унизанной разноцветными лентами.
Культ древнего бога? Да нет, всё куда сложней и деликатней. Если потеряла надежду, иди в Коломенское, повяжи ленту, посиди на камне, и он заберёт бабьи хвори, дарует тебе счастье родить.
На подходе прибор фиксировал постоянно растущую активность, а здесь — провал. Пару шагов в сторону, и показания восстановились. Та же картина повторилась и у следующего символа веры. Алексей осторожно прошёл полукругом и тщательно записал результаты. Для верности продублировал обход со счётчиком Гейгера. Без сюрпризов — норма, если можно считать нормальным полное отсутствие естественного радиационного фона. Ладно.
Прежде чем, снимать показания непосредственно с артефакта, парень расстелил на земле кусок брезента и выложил поверх аппаратуру, что до поры оставалась в рюкзачке. Затем прикинул удобные места для закладок, достал из чехла на поясе сапёрную лопатку и принялся аккуратно подрезать дёрн.
Обычно спокойный Гусь вёл себя более чем странно. Поначалу электромагнитное поле пульсировало короткими рваными пиками, затем генерация упорядочилась и пошла по нарастающей. Похоже, артефакт вошёл в резонанс.
Неожиданно раздался сухой треск, искра статического разряда сбила какое-то насекомое, неосторожно пролетавшее над камнем. Неупокоев невольно попятился: Тревожно запищал индикатор лептонов, и человек почувствовал острый прилив холода к ногам. Опустил взгляд. Оказалось, он по щиколотку стоит в густеющем зеленоватом тумане. Та же субстанция волнами переваливала через невысокий каменный парапет ручья, словно жидкий азот из открытого сосуда Дьюара, и тянулась к валуну.
Всё так же пятясь, аномальщик быстро поднялся выше по склону и обернулся.
Напарник стоял на коленях и увлеченно орудовал лопаткой, а в десятке метров за его спиной проснулся Девичий. Панцирные бугры на поверхности артефакта ожили, задышали, налились багрянцем.
Неупокоев уже и позабыл, когда в последний раз передвигался с такой скоростью. И так орал.
— Лёшка! Уходи от камня! Немедленно!!!
Парень и выпрямиться-то до конца не успел, как он поравнялся с ним, сграбастал за шиворот и поволок за собой.
Выскочили из оврага. Неупокоев резко тормознул и прохрипел:
— Хронометр… механический… включи.
Алексей машинально выполнил команду и только потом сообразил посмотреть, от чего же они бежали.
Девичий искрился коронными разрядами. Бугры на его поверхности вздувались и лопались, рождая шаровые молнии.
Парень перевёл взгляд ниже. Там на дне оврага прямо над Гусем набухал, питаясь туманом, зеленоватый кокон. Заострённая верхушка кокона округлилась, основание сплюснулось и раздалось вширь. В центре ближе к низу образовалось растущее тёмное пятно.
— Валерий Митрофанович, оно меняется, — горячо шепнул Алексей.
— Кто?
— Да вот же, над Гусем. — Парень ткнул в сторону артефакта. — Было веретено, а теперь вроде похоже на арку.
Неупокоев внимательно посмотрел вниз, потом на напарника и мягко, словно больного уговаривая, попросил:
— Алеша, пожалуйста, отойди от обрыва. У тебя начались галлюцинации. Так бывает, поверь моему опыту. Надо посидеть, собраться, и пройдёт.
Убедился, что тот отошёл от края, и продолжил наблюдения.
Алексей схитрил. Садиться не стал и назад шагнул ровно на столько, чтобы не потерять из виду происходящее над камнем. Украдкой надавил пальцем на глазное яблоко. Арка, нет, скорее, уже пещера послушно раздвоилась.
Выходит, глючит кто-то другой. Да разве шефу такое скажешь!
Парень тихо подвинулся чуть вперёд — лучше видно и Неупокоева успеет перехватить, если что.
Из темноты пещеры медленно выползло сотканное из тумана отвратительное создание. Сильное чешуйчатое тело на широко поставленных когтистых лапах, ряд гребенчатых пластин вдоль спины, подвижная шея, приплюснутая голова с широченной пастью и длинный заострённый хвост.
Навстречу гаду поплыла шаровая молния. Внутри плазменного сгустка началось какое-то движение. Он раздулся и лопнул. Серебристо-голубой огненный всадник нацелил копьё и ринулся на Змея.
Меж тем Неупокоев невозмутимо достал коммуникатор и принялся водить стилосом по экрану, словно и не заметил происходящего.
Алексей еле удержался от крика: «Какого чёрта вы возитесь?! Фотографировать надо!»
Выхватил собственный мобильник. Аккумулятор — в ноль, а был под завязку. Зараза!
«Ну, почему, почему же он медлит?!»
И тут парня посетила простая и ясная мысль: Неупокоев ничего не видит, артефакт выбрал только его, Алексея.
В овраге кипела яростная битва. Противники сшибались раз за разом.
Всадник никак не мог пробить шкуру чудища. Отступал, уворачивался от ударов хвоста и снова шёл в атаку. Постепенно его скакун начал уставать. Бока животного ходили кузнечными мехами. Он замедлил движения. И тут Змей метнулся вперёд и всей массой впечатался в коня. Тот не выдержал напора и завалился. Молниеносный удар хвоста наискось вспорол ему брюхо. Агонизирующее животное забило копытами.
В падении всадник отчаянно ткнул копьём наугад. Попал рептилии в шею. Хлынула кровь. Монстр судорожно дёрнулся. Древко хрустнуло и переломилось.
Змей отскочил в сторону и, пятясь, встал на дыбы. Взревел и попытался дотянуться передней лапой до застрявшего в чешуйчатых пластинах наконечника. Не вышло. Тогда он стал кататься по земле. Изворачивался, гнул шею из стороны в сторону, тряс уродливой башкой, размахивал лапами и бил хвостом. Наконец ему как-то удалось избавиться от стальной занозы.
