— Да как у тебя язык повернулся сказать!
— Слышь, а ты знаешь, что кричишь на нечисть? — выдавил из себя, срываясь на смех, ближайший мужик.
— Нечисть? Да хоть и нечисть! Запрягу, пахать будет!
— На мне где сядешь, там и слезешь. А может и свалишься.
Но бабе надоело говорить, или поняла, что не переспорит. Схватив обидчика своего сына, за левое плечо, потащила в сторону своего дома. Не далеко, один шаг. Терри спокойно, медленно, пережала руку, этой тёти, в запястье, с силой вывернула, вызвав болевой шок.
Женщина немедленно взвыв дурным голосом, мешком свалилась на землю.
— Ты что сделал, мальчишка! Упёрся бы, нас на помощь позвал.
Мужчины не должны делать такое — Искренни, возмутился самый представительный мужик. Остальные хмуро выразили согласие.
— Вот вы и не делайте, а меня это не касается.
— Что тут происходит у моего дома?! — с угрозой сказала незаметно подошедшая бабушка. По–другому не скажешь, такая крепенька, молодцеватая бабушка.
— ААААА!!! Убили!!! РУку!!!! Вырвали–и–и–и!!! — Потрясая предполагаемо вырванной конечностью, заголосила баба.
— Вроде на месте твоя грабля. — Не особо обратив внимания на вой, заметила бабушка.
— У–у! Введьма! — Тётка прекратила орать, встала. — А тебя гада…
К месту действа спикировала фея.
— Гесала! Где вы так долго были? — Воскликнула она. — Тут такое было!
— Так эти двое к тебе, ведьма?! — зло обрадовалась тётка.
— Ты привела её? А, я, вас, ждала только завтра к полудню. Ведать старею. — Посетовала Гесала.
— С Терри, по–другому не бывает. Думаешь одно, она делает другое!
— Успокоила ведунью, фея.
— Я говорю, твои гости!!!
— Ты чего орёшь? — Грубо спросила Гесала.
— Мне руку вырвали!
— И чем ты не довольна?
— Пусть, этот пацан, на меня работает. Месяц.
— Я всегда знала, что ты глупа, но чтоб настолько!
— Я?!?
К тётке подошёл самый смелый мужик и шепну ей на ухо.
— Девчонка! Ты девчонка?
— Да. А ещё я демон. Ищу, у кого бы душу забрать?
— Хорош, так шутить. — Сказал ближайший мужик, отступив на пару шагов.
— Мне сообщили, что некий дед Митрофан, хочет демона увидеть?
Короля Ада, не обещаю, но демона покажу. — Нехорошо улыбаясь, произнесла Терри, намереваясь открыть портал в лагерь.
Она редко открывала портал, тем более куда надо. По очень простой причине, принцип портала магического формирования ей был не понятен.
Но сейчас, что–то пошло не так, Терри почувствовала Силу. Та самая, дьявольская сила, что долго спала где–то в глубине сознания, не давая о себе знать. Терри несколько раз использовала Силу суккуба, не на полную, немножко. В этот раз поток Силы захлестнул сознание, забивая человеческие чувства. Окружающий мир резко приобрёл другой смысл, резкий свет заходящего солнца слепил глаза, вонь немытых тел людей, желание выпить их души. Или, хотя бы, поиграть, получить удовольствие от их ужаса и страха. Где–то посреди сознания настойчиво маячила мысль, что надо открыть портал и позвать других.
Но не хотелось, присутствующих людей было немного. Следом возникла другая мысль, а что будет потом, после…! Бесшабашность, присущая всем демонам, отступила, дьявольская Сила, неторопливо покинула сознание Терри.
Резко выдохну, Терри, огляделась. Рядом осталась только Гесала.
По всей деревне стояли тишина и опустение.
— Где все?
— Разбежались по домам.
— ЭТО долго было?
— Нет. Четыре моих вздоха.
— А…
— Нет. Таким как ты, трансформироваться необязательно. Достаточно выпустить свою истинную сущность наружу.
— Это не моя… .
— Я знаю. Ты быстро справилась.
— Почему?
— Разбежались? Демоническая Сила может напугать кого угодно, тем более, настолько большая.
— Аэри тоже испугалась — Потеряно спросила девочка.
— Не знаю, вернется, спросишь.
— Я пойду, пожалуй.
— Успокойся, у той глупой бабы есть чуть–чуть магической силы.
Вот она и злит, всех кого попало.
— На этот раз у неё особенно хорошо получилось. — Терри улыбнулась. — Может зайти к ней, спросить какие претензии?
— Позже. Идём.
В доме ведьмы было приятно тепло и сумрачно. Сказав Терри, чтобы присела, где пожелает, хозяйка дома оставила её одну, надолго исчезнув в соседней комнате. Минут через пять, вернувшись, она, внимательно оглядела комнату.
— Ты готова?
— Смотря к чему. — Немного нервничая, ответила девочка.
— Давай присаживайся ближе к столу. Посмотрим, где путь дорога к твоему дому затерялась. К слову, ты куда больше ищешь, путьдорогу — к своему Дому, к Родным, к своему Счастью?
— Сложный вопрос.
— Значит, разницу понимаешь. — Констатировала ведьма.
— Дорогу к родителям. Остальное, думаю, по пути найду.
— К родителям, значит к родителям. — Согласилась Гесала. — Личных вещей родителей, у тебя конечно нет?
Терри помотала головой.
— Хорошо. — С сомнением в голосе сказала ведьма. — Дай ладонь.
У–у, как не хорошо!
— Проблемы?
— Да. Только это твои проблемы. Искать твоих родителей по твоей крови или по твоему имени, не только опасно, но ещё и бесполезно.
— Почему?
— А то ты не понимаешь?!
— Значит, нет? — Обречённость и тоска резко навалились на Терри.
— Ну что ты. — Ведунья подошла поближе, встав сзади девочки, положила свои руки ей на плечи. Правая–левое, левая–правое. — Твоя память, твоя душа, твой зов. Твои родители тебя тоже помнят, их души болят, они тоже зовут тебя. — Только этот путь не прост, дорога длинная не прямая, поход поэтому пути–дороге не короткий будет.
— Пусть.
— Родителей ты найдёшь. Но найдёшь ли своё счастье, не потеряешь ли свой Дом?
— Моё счастье никуда от меня не денется. Дорогу домой я не забуду. Путь, пройденный один раз, можно пойти снова.
— Ты можешь прийти, куда стремишься, но время твоё может уйти.
— Когда Бог, творил время, он сделал его достаточно. Время не может уйти, это мы не хотим ждать.
— Не пожалеешь ли что ушла, не захочешь ли вернутся?
— Может, и пожалею, может и захочу. Лучше сейчас сожаление о пройденном пути, чем годы спустя, о былом страхе перед дорогой.
— Тогда, пусть будет по воле твоей. Я покажу начала твоего Пути.
Потом, куда бы, ни повела тебя Дорога, Ты рано или поздно выйдешь к дому своих родителей.
Гесала убрала руки с плеч, отступила на шаг назад.
— Смотри.
На расстоянии вытянутой руки, над столом, появилась изображение полуразвалин неизвестного громадного города, с большой высоты. Город выглядел почти целым и, всё же, в нём чувствовалось очень давняя заброшенность. Картинка висела прямо в воздухе, край мутный, истаивающий в сумрак комнаты. Изображение становилось чётким и красочным от края к центру.
