она, браслеты вспыхнули, она схватила магию из огня Амелии и толкнула через браслет с ее вариацией Захвата, согнула магию в большую невидимую ладонь и сжала горло дракона, ударила им об каменную стену лестницы.
Внезапная атака удивила Марси, как и ее жертву. Она не хотела биться, но драконы не одни были с инстинктами. Как только она ощутила, как пальцы Грегори сжались, что-то в ней укусило в ответ. Пожалуй, нападать на магическое существо в десять раз больше нее было глупой идеей, но это было уже сделано. Колебания теперь могли увидеть как слабость. К счастью для нее, Марси не медлила. Ей надоело, что драконы смотрели на нее свысока, надоело слушать, как они ругают Джулиуса, который только пытался помочь этим лузерам с тех пор, как получил власть. Кроме Амелии и Джулиуса, она устала от Хартстрайкеров, и после того, что сказал этот, она была рада растереть его в пасту об стену.
К сожалению, Грегори не был согласен с этим планом. Он боролся с ней, бил по ее магии своей изо всех сил, и это было плохо. Магия Амелии была поразительной, но не бесконечной, и, благодаря недавнему пиру Призрака, ее запас быстро иссякал. Если он продолжит так с ней биться, она потеряет все силы в скором времени, а потом ей придет конец.
Проще всего было лишить его сознания, но Джулиус старался не причинять насилия. Он даже не ранил Бетезду, а она поступала хуже, чем вопила оскорбления. Марси не хотела портить его репутацию, потому что дракон вел себя глупо. И она вряд ли могла вырубить его оставшейся магией. Ей нужно было отвлечение, что-то, что заставило бы Грегори перестать отбиваться, чтобы она проявила свою силу. Марси тряхнула ладонью, направила Грегори от стены к пустому пространству по центру лестницы.
Она все еще не знала, где именно они были на горе, но падение было серьезным. Тридцать этажей должны серьёзно ранить даже дракона, если он будет пойманным во время падения. Грегори тоже это понял, потому что перестал бороться. Марси холодно улыбнулась ему, мысленно считала до шестидесяти, надеясь, что этого хватит, чтобы он понял, что ее стоило бояться, пока она не оставила его тут, связанным заклинанием.
Таким был план. Но она едва дошла до двадцати, как ледяной голос приказал:
Брось его.
Марси взглянула на Призрака. Он сидел на перилах рядом с ней, сияющие глаза глядели на парящего дракона с холодным презрением.
Сделай это, — приказал он. — Он не оставит нас, если ты пощадишь его.
Наверное, так и было, но Марси покачала головой. Одно дело — ставить на место наглых драконов, но, какими бы грубыми они ни были, она провела линию насчет убийства. И она сомневалась, что могла его убить.
Как только он преодолел шок от того, что висел беспомощно в воздухе, Грегори стал бороться еще сильнее, сжигая остатки ее магии в процессе. Так Марси сомневалась, что сможет сдержать его достаточно, чтобы сбежать, как и не сможет поддерживать заклинание на расстоянии по пути вниз. Если бы они были в СЗД, она набрала бы силы из магии вокруг нее, но тут сила была разреженной, бесполезной. Она хотела отпустить его и побежать, пока он попытается не разбиться, когда голос Призрака проурчал в ее разуме:
У меня есть сила.
Марси вздохнула.
— Только не снова.
Почему нет? — спросил он, его сияющие глаза были невинными. — Дай мне власть. У меня есть все, что нужно, чтобы этот больше нас не беспокоил.
Она мотала головой раньше, чем он закончил. Она слышала от него эти предложения раньше, и они всегда оказывались страшнее, чем она хотела платить, особенно за такую глупость. Время было на исходе, и Марси отдернула руку, отпустив Грегори за секунды до того, как ее магия иссякла.
— Думаю, ты меня понял, — она смотрела на него свысока, подражая Амелии, пока он хватался за перила. — Беги, маленький Хартстрайкер, пока я не сделала ху… ах!
Грегори прыгнул, не дав ей закончить, перемахнул через перила и врезался в каменные ступени телом. На жуткий миг Марси придавил его вес, а потом ладонь сжала ее горло, он поднял ее над полом и прижал к стене.
— Уже не такая наглая? — прорычал он, скаля зубы, пока Марси тщетно боролась с его хваткой на ее горле. — Твои трюки могли держать в узде слабака, как Джулиус, но я не глупый, смертная. Я знаю, как твоя магия работает, и я чую, когда вы лишаетесь сил. Мы оба знаем, что у тебя почти ничего не осталось.
Холод паники пронзил ее, и Марси стала бороться сильнее, но это было безнадежно. Он был намного больше нее, намного сильнее. Он даже не чувствовал ее удары ногами. Он сжимал, не давал ей дышать, его пальцы давили на ее горло.
— Я могу убить тебя сейчас, — спокойно сказал он. — Поверну руку, и твоя шея сломается, как у курицы. Я не делаю это, потому что это лишит меня причины, по которой я вообще к тебе полез, — он склонился и усмехнулся ей в лицо. — Это твой счастливый день, смертная. Джулиус снова проявил себя неумелым главой клана драконов, показал свою привязанность к тебе. Глупо с его стороны, но что еще ожидать от неудачника? — он сжал ее запястье свободной рукой. — Посмотрим, как он захочет проводить голосование, когда я отправлю ему твой палец, да?
Он изогнул ее ладонь до боли, но Марси была так занята дыханием, что не ощущала этого. С ее паникой и хваткой дракона на ее шее мир уже стал темнеть, но хуже было то, что Марси боролась не только с Грегори.
Пусти меня! — взревел Призрак в ее разуме. — Я закопаю его за то, что он посмел нас коснуться!
«Потому я не могу тебя отпустить! — закричала она, давя на связь изо всех сил. — Ты не понимаешь? Он делает это, чтобы задеть Джулиуса. Если мы убьём его, мы проиграем!».
Если мы убьем его, он будет мертв, а мы — нет. Это не проигрыш.
Было куда больше этого, и Призрак знал это. Он был там. Он видел, как Джулиус боролся за мечту о клане, где такое не происходит. То, что Грегори опустился до того, что угрожал ей, было доказательством, что Джулиус получал свое, и Марси не хотела быть слабым звеном. Она прибыла на гору Хартстрайкер, чтобы помочь ему, а не мешать ему, позволяя рептилии-переростку использовать ее как приз.
Но это и произойдет, если ты
