Я знал, чего ждет Ведьмак. Мгновения, когда грудь полностью проступит и он сможет нанести удар в сердце. Прямо у меня на глазах кипящее облако опустилось еще ниже, сформировав тело до уровня пояса.
Однако, как выяснилось, я ошибался! Ведьмак не стал использовать свой клинок. Словно бы ниоткуда в его левой руке возникла серебряная цепь, и он вскинул руку, чтобы накинуть ее на Лихо.
Мне уже приходилось видеть, как он это делает: когда он набрасывал цепь на ведьму, Костлявую Лиззи. Тогда, образовав безупречную спираль, цепь упала на нее, прижав руки ведьмы к бокам. Лиззи рухнула на землю, не в силах делать ничего, только рычать, так плотно цепь обмоталась вокруг ее тела и туго обхватила рот.
Я не сомневался, что то же самое произойдет сейчас и настанет очередь Лиха беспомощно лежать на каменном полу. Однако в тот самый момент, когда Ведьмак готов был бросить серебряную цепь, Алиса неуверенно поднялась и сорвала повязку с глаз.
По-моему, она не собиралась делать этого, но тем не менее каким-то образом оказалась между Ведьмаком и его целью. И помешала точному прицелу. Вместо того чтобы упасть на голову Лиху, цепь лишь задела плечо. Он вскрикнул от боли, а цепь соскользнула на пол.
Однако это был еще не конец. Ведьмак схватил посох и вскинул его над головой. Послышался щелчок – мерцая в свете свечи, освободился скрытый в посохе клинок. Тот самый, который он точил на Хейсхеме. Я однажды видел, как он орудует им, во время схватки с Клыком, сыном старой ведьмы, Мамаши Малкин.
Ведьмак с силой нанес удар, целясь Лиху в сердце. Тот попытался увернуться, но это удалось ему лишь отчасти. Клинок пронзил левое плечо, и Лихо вскрикнул от боли. Алиса сделала шаг назад, с выражением ужаса на лице, а Ведьмак снова вскинул посох, готовясь нанести второй удар. На его лице застыло мрачное, решительное выражение.
И тут внезапно погасли обе свечи, погрузив во мрак и склеп, и туннель. Когда я с помощью трутницы торопливо зажег свой огарок, то увидел, что Ведьмак в склепе один. Лихо просто исчез! И Алиса тоже!
– Где она? – Я бросился к Ведьмаку, но тот лишь с грустью покачал головой.
– Стой, где стоишь! – приказал он. – Это еще не конец!
Он поднял взгляд туда, где в темной дыре на потолке исчезали цепи. Они образовывали петлю, рядом с которой свисал еще один, свободный конец цепи; к нему, почти касаясь пола, крепился большой крюк. Это было что-то вроде натяжных блоков, которые такелажники используют, чтобы опустить камень на яму с домовым.
Ведьмак, казалось, к чему-то прислушивался.
– Он где-то наверху, – прошептал он.
– В дымоходе?
– Да, парень. Можно и так сказать. По крайней мере, иногда это отверстие использовали как дымоход. Даже спустя много лет после того, как Лихо был связан, а маленький народец вымер, на этом самом месте слабые и глупые люди приносили жертвы Лиху. Дым через дымоход поднимался в его берлогу наверху, а цепи использовали для того, чтобы поднять обгоревшее подношение. И с некоторыми из этих людей он потом расправлялся по-свойски – расплющивал их за все труды!
Между тем что-то начало происходить – я почувствовал, как из дымохода потянуло холодом. Подняв взгляд, я увидел, как оттуда медленно вытекает и заполняет верхнюю часть помещения что-то вроде дыма. Как будто здесь совершалось новое жертвоприношение!
Но нет, это был не дым, а что-то гораздо более плотное. Что-то вроде воды, вроде черного водоворота, кружащегося над нашими головами. Спустя несколько мгновений он остановил свое движение и теперь напоминал полированную поверхность темного зеркала. В нем можно было разглядеть наши отражения: я, а рядом Ведьмак, вскинувший над головой посох с нацеленным вверх клинком и готовый нанести следующий удар.
Дальше все произошло так быстро, что я толком не успел ничего разглядеть. Поверхность черного зеркала вспучилась в нашу сторону, оттуда что-то выскочило, и вот уже Ведьмак, распростершись на спине, лежит на полу. Он грохнулся со всей силой, посох отлетел в сторону и с треском раскололся на два неравных куска.
В первый момент я замер в полном оцепенении – не в состоянии ни соображать, ни пошевелить хотя бы пальцем. Наконец, дрожа всем телом, я пересек комнату и подошел к Ведьмаку, чтобы посмотреть, как он.
Он лежал на спине, с закрытыми глазами, из носа стекала струйка крови. Дышал он ровно, глубоко, и я мягко встряхнул его, пытаясь разбудить. Никакой реакции. Я подобрал с пола меньший обломок посоха – тот, из которого торчал клинок. Он был длиной с мое предплечье, я засунул его за пояс и встал у цепей, глядя вверх.
Кто-то должен попытаться помочь Алисе, уничтожив демона раз и навсегда. И кто же, кроме меня, может это сделать? Я не хотел отдавать ее Лиху.
Для начала я постарался опустошить свой разум – чтобы в нем не осталось ни единой мысли, которую мог бы прочесть Лихо. Ведьмак, наверно, учился этому не один год. А мне оставалось лишь попытаться сделать все, что в моих силах.
Я стиснул конец свечи зубами и крепко обхватил руками свисающую цепь, стараясь по возможности не звенеть ею. Потом поставил ноги на крюк и зажал цепь коленями. По веревке я лазил хорошо, вряд ли по цепи окажется труднее.
И я начал со всей возможной быстротой карабкаться по холодной, жесткой цепи. Добравшись до слоя дыма, я сделал глубокий вдох, задержал дыхание и просунул голову во мрак. Ничего видно не было, и, хотя я не дышал, дым проникал в рот и нос, а в горле возник едкий вкус, напомнивший о подгорелых сосисках.
Внезапно голова вынырнула из дыма, и я подтягивался до тех пор, пока плечи и грудь не оказались выше его. Это была круглая комната, почти в точности такая же, как нижняя, с одной лишь разницей – то, что там выглядело как дымоход, здесь напоминало уходящий вниз ствол шахты, и дым стлался в нижней половине комнаты.
В противоположной стене во тьму уходил туннель, а на каменной скамье, тоже точно такой, как внизу, сидела Алиса. Дым доходил ей почти до колен. Левую руку она протянула Лиху. Мерзкий монстр склонился над ней, стоя на коленях в клубах дыма. Его изогнутая дугой обнаженная спина вызвала в памяти образ огромной зеленой жабы. Прямо у меня на глазах он сунул руку Алисы в свой большой рот. Она вскрикнула – Лихо начал высасывать у нее из-под ногтей кровь. Это был уже третий раз, когда он подкармливался кровью Алисы, и, когда с этим будет покончено, она полностью окажется в его власти!
Я был холоден как лед, а мой разум пуст – никаких мыслей в голове. Подтянувшись еще выше, я слез с цепи на каменный пол. Лихо слишком увлекся, чтобы заметить мое присутствие. В этом отношении между ним и потрошителем из Хоршоу не было никакой разницы: когда он ел, то ничего вокруг не видел и не слышал.
