— Самое скверное, — подытожил Альсандер, — мы не знаем, то ли это Рогей умудрился напакостить, то ли у шелландцев такие уж нравы… либо это валькинги подстраивают нам ловушку. Ох, до чего не люблю я вот так блуждать с завязанными глазами! Мы с братьями привыкли за себя отвечать, но для этого неплохо бы знать, что все-таки происходит. Паршивец Рогей — взялся, понимаешь, командовать! Иди туда, иди сюда. А нас спросил? Да еще скрывает свои намерения, хотя мы имеем полное право знать все!
— Кажется, слепой недоволен, что у него хромой поводырь, — хмыкнул Мелибоэ. Альсандер ответил злым взглядом, но Эвименес вмешался:
— Вспомним-ка лучше, брат, доброе старое правило: пролитого не поднимешь, так что давай займемся тем, что нам предстоит. Рогей подождет, с ним мы еще разберемся. А вот как быть с этими бесконечными переходами на голодное брюхо? Люди измотаны и, случись что, пожалуй, не выдержат новой битвы вроде той, четыре дня назад!
— Может быть, остановимся здесь? — предложил Альсандер. — Отправим людей пополнить припасы, а в Геспелниц, или как его там, пошлем разведчика. Пусть перехватит нашего шустрого мариоланца… — И мрачно глянул на Эйрара: — Что скажешь, господин дейлкарл?
— Я… — начал Эйрар, но осекся: — Прежде, чем что-то решать, надо бы выведать побольше. Где проводник?
Позвали белореченца. Эйрар пригласил его сесть, и тот поведал, что до Геспелница осталось не менее пятнадцати тысяч шагов; постоялый двор был расположен на перекрестке дорог в местности, славившейся молочными стадами. Там часто собирались погонщики скота, и если уж где-то можно было раздобыть последние новости, так скорее всего именно там («Ну да, и так же точно растрезвонят про нас…» — недовольно проворчал Плейандер). Гостиница была выстроена из дерева и покрыта дранкой, а расположена в низине, что, в общем, затрудняло ее оборону (это на вопрос Плейандера, что представлял собой Геспелниц). Вокруг было чистое поле, но саму харчевню окружала рощица (это Эйрар спросил, легко ли, например, всадникам с пиками добраться до ее стен). Но на вопрос о настроениях хозяина проводник только развел руками — чего и следовало ожидать, поскольку белореченцы были в большинстве своем домоседами и равно не любили ходить в гости сами и принимать у себя чужих.
— Ну так вот вам мое слово, — сказал Эйрар. — По-моему, надо бы нам немедля двигаться вперед и добраться до Геспелница, чего бы это ни стоило. Мы найдем там еду, это уж точно, и либо встретим Рогея с его парнями, отчего нас сразу станет в полтора раза больше, либо, во всяком случае, будем загодя предупреждены об опасности и сможем вернее оторваться от погони.
Разгорелся короткий спор. К немалому удивлению Эйрара, Плейандер его поддержал, а Эвименес был против. Эвадне хмурилась и кусала губу, Альсандер осторожничал, но, в общем, тоже склонялся к мнению Эйрара. Мелибоэ сидел по другую сторону огня, шипевшего в сырых дровах. Пальцы волшебника переступали по мягкому зеленому мху. Котенок, выбравшийся из-под Эйрарова плаща, подкрался к магу и принялся ловить лапками его пальцы, уверенный, что с ним играют. Когда решение о раннем выступлении и долгом переходе назавтра было почти уже принято, Мелибоэ неожиданно поднялся и перебросил котенка на колени трангстедцу.
— Ни один зверь, — сказал он, — не понимает человека лучше, чем кошка… Юноша, я не воитель и не стратег и не берусь советовать, что следует делать. Однако гадание открыло мне, что в Геспелнице тебя подстерегает страшная опасность. Лучше избери иной путь!
— И нас… тоже подстерегает? — осведомился Плейандер. Судя по голосу, карренец был потрясен, чему Эйрар несказанно удивился.
Глаза волшебника закатились:
— Да, и вас тоже… но не столь грозная, ибо у вас свои судьбы. Опасность, о которой я говорю, относится лишь к нему.
Эйрар почувствовал, как стянуло кожу на скулах.
— Раз дело касается меня одного, я повторяю — надо идти. Прошлый раз я прислушался к такому вот гаданию об опасности и потерял… слишком много потерял!
Тем дело и кончилось. Эйрар отправился к своим рыбакам, и к нему присоединился Мелибоэ.
— Уж очень ты прямолинеен, молодой человек, — сказал он ему, пока шли.
— Да нет, я не о предсказании, юные храбрецы вроде тебя постоянно ими пренебрегают, вы ведь ужасно самостоятельные и не терпите никакого принуждения… ну да нам, философам, к подобному отношению не привыкать… Но зачем было говорить об этом так прямо и при всех, да еще после того, как Плейандер выдал свой страх? Эвадне, милый мой, к тебе как раз то и влечет, что ты не такой резкий и грубый, как она сама. Тоже избранник судьбы, но помягче; кое в чем она тебя превосходит. Да, с такими бесстрашными и дерзкими девушками — свои сложности. Проявишь жесткость, властность — и тотчас ее потеряешь. Короче говоря, делай что хочешь — но тоньше, дружок, тоньше, если в самом деле намереваешься чего-то добиться!
22. ШЕЛЛАНД. ЗЛО, ПОДСТЕРЕГАЮЩЕЕ В ГОСТИНИЦЕ
Они ехали. Мучимые голодом и мозолями, натертыми о седла, они все-таки ехали. Люди сделались молчаливы и открывали рот большей частью для ругани. Однажды Эйрар еле успел вмешаться, чтобы предотвратить драку между карренским латником и одним из своих рыбаков. Хорошо хоть, погода чуть-чуть разгулялась, дождь больше не донимал их, но и без того переход выдался тяжкий и вдобавок до невозможности скучный. Когда котенок начал беспокойно возиться и пришлось выпустить его погулять — даже это показалось Эйрару разнообразием. Правда, шустрый малыш тут же исчез в зарослях бурьяна. Пришлось Эйрару побегать за ним, краснея под градом насмешек, которыми засыпали его карренцы.
Будь он в другом настроении, он бы заметил, как редели кругом леса и все чаще появлялись фермы, а на фермах — люди и скот. Но ему было не до того, и он искренне изумился, когда за одним из поворотов, за отлогим подъемом, его глазам предстали люди, ожидавшие отряд. Спешившись, они стояли подле коней, а позади них уже виден был Геспелниц: широкий луг плавно сбегал к длинной одноэтажной гостинице под сенью древних дубов. На дубах чернели грачиные гнезда, вокруг стояли большие хлева, выстроенные, должно быть, нарочно ради погонщиков скота и их стад. А дальше — далеко-далеко, за рощей и хлевами, за мягкими увалами полей и лугов — острое зрение Эйрара различило мерцающую серебряную полоску. Это была главная река Шелланда — Веллингсведен. Так вот почему постоялый двор выстроили именно здесь: снизу по реке приходили корабли из южных земель, сверху — лодки из окруженной горами Ставорны. Нежданно открывшийся вид был до того хорош, что Эйрар, спускаясь с холма, едва прислушивался к разговорам товарищей — да, в общем, ни о чем особо важном они и не говорили. До цели было рукой подать; казалось, от этого усталость сразу навалилась вдвое сильнее.
