– Алекс, а во скольких схватках участвовал ты?
– Во многих, вы уж мне поверьте на слово. – Я задумался. – Кстати, спасибо, что напомнил. Парни, обо мне никому ни полслова. Ясно?
– Ясно, – вразнобой ответили они, а некоторые и вздохнули с сожалением, потеряв единственную возможность похвастаться перед аборигенами.
Вскоре мы дошли до нужного дома, провожаемые заинтересованными взглядами некоторых местных, которых, как я отметил, в деревне было немного. То ли все ушли куда-то, то ли просто населения здесь было очень мало. Велев ребятам подождать во дворе, я зашел в дом. Он действительно был большим. На одной его половине находилась кухня и столовая на полсотни человек, а на второй несколько комнат, в первую из которых я и заглянул. Там никого не обнаружилось, зато оказалось много разнообразного оружия, по большей части из ерундовой стали, как я успел рассмотреть. Во второй же комнате сосредоточенно обедал старик. На меня он обратил внимание, только когда я кашлянул.
– Добрый день, – поздоровался я. – Не подскажете, где я могу найти командира Хагела?
– Ты его уже нашел, – ответил старик, откладывая надкусанную куриную ножку. – Я так понимаю, пополнение из столицы?
– Не совсем из столицы, но суть вы уловили, – тут я вспомнил о манерах и вытянулся, отдал честь и громко произнес: – Сержант Алекс Эльф вместе с двумя с половиной десятками выпускников тренировочного лагеря Ленца прибыл под ваше командование.
Закончив доклад, я протянул командиру бумагу с печатью и подписью короля, которую тот сунул, даже не прочитав, в стол и, недовольно скривившись, заключил:
– Новобранцы. А я просил воинов… Эх, разрази всех вас демоны!
В расстроенных чувствах он сильно стукнул кулаком по столу, так что кружка, которая стояла на нем, подскочила и перевернулась. За моей спиной открылась дверь, и румяная пожилая женщина прошмыгнула мимо меня и подошла к командиру.
– Чего ты кричишь? Неужели пересолила?
– Нет, ты посмотри, Марфа, что творится! Я регулярно докладываю королю, что нам кочевники житья не дают, лишили нас двух десятков опытных воинов только за последний месяц, а тут вместо сотни латников мне присылают зеленых юнцов, которые еще мечи толком держать не научились. Куда это годится? Так нас просто сметут в следующий раз, а мы даже потрепать степняков напоследок не сумеем!
Командир тяжело вздохнул, глядя, как Марфа убирает пустые тарелки, и снова обратился ко мне:
– Сколько месяцев был в лагере?
– Один, – честно ответил я.
– Сосунок! – выдал мне Хагел и добавил непечатное.
– Тихо, котик, не ругайся! – легонько стукнула его Марфа по макушке. – Не кричи на мальчика, он же не виноват…
– Да, демоны бездны, виноват не он! Виноватым буду именно я, когда их кочевники стрелами нашпигуют и в капусту порубят! – гневно воскликнул Хагел, сжав кулаки.
Видимо, ситуация тут была гораздо хуже, чем описывал мне король. Нужно все брать в свои руки, иначе дело не сдвинется.
Дождавшись, пока вспышка ярости у командира пойдет на спад, а Марфа выйдет из комнаты, забрав тарелки, я достал из угла табурет, как всегда на трех ножках, поставил его перед столом Хагела и уселся на него.
– А теперь по порядку и коротко изложите мне обстановку в Городе, – приказал я.
Видимо, переход был слишком резким, поэтому начальник некоторое время просто смотрел на меня, соображая, почему я так себя веду. Потом в его голове забрезжила идея.
– Так вы не новички? – с надеждой спросил он. – Гвардия?
– Нет, – разочаровал я его. – Все те парни на улице прослужили не больше пяти месяцев.
– А ты?
– А я, как уже сказал, всего месяц, но по этому поводу не расстраиваюсь.
– Так почему же вас всех сюда прислали? – не мог понять командир.
– Объясняю четко и ясно. Прислали сюда одного меня, чтобы я своими глазами оценил обстановку на границе, а этих ребят просто дали мне в нагрузку. И если вы удосужитесь прочитать документ, который я вам только что предоставил, то много вопросов прояснится само собой. Я же пока хочу узнать у вас одно – что тут творится?
Хагел опять вздохнул, появившаяся было в его глазах надежда угасла без следа.
– Ситуация в Городе – хуже некуда. За последние месяцы было три нападения кочевников, причем каждый раз они наваливаются большими силами. Из моей сотни, что пришла со мной сюда пять лет назад, когда Город только строился, осталось всего двадцать человек.
– И как же вы отражаете нападения? – недоуменно спросил я.
Я действительно этого не понимал. Ведь для того, чтобы захватить этот Город, кочевникам нужно всего человек сто – сто двадцать, судя по количеству его защитников. Почему же они еще этого не сделали?
– Нам помогают все жители Города, – ответил Хагел. – Именно поэтому население стремительно сокращается. В последний раз кочевники убили почти четыре десятка людей.
– А сколько всего в Городе жителей? – уточнил я.
– Сейчас примерно две с половиной сотни… осталось, – глухо проговорил командир.
– А было пять лет назад?
– Шесть сотен, – голос Хагела совсем обесцветился.
– Как часто нападают кочевники, какими силами, в какое время суток?
– По-разному. В прошлый раз днем налетели почти сотней, конными, убили десятерых наших дровосеков и пятерых моих воинов, что их охраняли, а затем напали на Город. Хорошо, мы хоть ворота успели закрыть да их отогнали, больше десятка стрелами побили, но они еще пяток городских сумели со стены сшибить. В позапрошлый раз, два месяца назад, они ночью пешими подкрались незаметно к самой стене да начали перелазить через нее. Дозорный слишком поздно их сумел заметить, но тревогу поднял. Только пока мы подоспели… Тогда погибло больше сорока человек, но и с полсотни кочевников, которые ворвались в Город, мы уничтожили. После этого мы стали выставлять больше дозорных. Еще раньше…
– Мне все ясно, – пробормотал я. – Схемы нет, логики нет, предугадать их следующее появление не удастся… Но почему вы не выставляете дозоры в приграничье? Ведь они бы смогли хотя бы предупреждать вас заранее о нападении, чтобы все жители успевали укрыться за стеной Города.
Хагел нахмурился:
– Парень, не держи меня за сопливого юнца. В первые несколько лет мы так и делали. Высылали конные дозоры в степь, объезжали окрестности. Но только поблизости кочевники никогда не ставят свои стойбища, а долго торчать в голой степи без пищи и воды нельзя. Да и, кроме того, поначалу ведь нападений почти не было, а потом и сами дозоры становились легкой добычей степняков. Именно так два года назад потеряли почти два десятка человек вместе с лошадьми, нарвавшись на большой отряд кочевников, и после этого решили сами в степь не лезть. У нас просто нет опыта, чтобы сражаться с ними на равных, поэтому на открытом пространстве у наших разведчиков нет никаких шансов.
