— Красиво… — выдохнула я, сама того не ожидая, — как же здесь красиво!
Этьен, дернувшись, посмотрел на меня, а я добавила, уже осознанно:
— Что ж, здесь мы и останемся.
Этьен робко сделал шаг — словно мое нечаянное восклицание разбило стену между нами, убаюкало встречный ветер, и ему легче было двигаться мне навстречу. Секунду помолчав, он проговорил:
— Виви… Я… сам не знаю, почему я так подумал. Наверное, уж слишком отчаянными были наши сборы, весь этот поход. Но это все равно меня не извиняет.
Он снова повесил голову. Я видела, что он и вправду переживает, и мне вдруг так захотелось крепко обнять его. Человеку свойственны ошибки, и мы здесь не исключение. Но не время, да и не место для нежностей. Только сейчас я заметила, какой холодный и пронизывающий ветер дует здесь.
— Ладно, живи, прощаю, — устало улыбнулась я, и моя улыбка словно бы отразилась на его лице, — Давай хоть немного отдохнем, вместо того, чтоб препираться. Времени у нас нет, нужно будет собираться с силами.
Я и сама удивилась, как буднично говорила обо всем этом. Неотвратимое приближалось, и я собиралась к нему готовиться, будто к экзамену или сдаче проекта. Но что толку бесконечно переживать, если намного полезнее будет продумать тактику, повнимательнее осмотреть это место, его сильные и слабые для нас участки, вообще попытаться представить себе рисунок боя…
Я разворачивала пакет с бутербродами, когда в небе глухо пророкотал гром — словно сторожевая собака, рычавшая на чужака в предупреждение ему. Разряд молнии, сверкнувший следом, казалось, сейчас дотянется до вершины горы, обожжет языком света. Отбросив рюкзак, я вскочила. Этьен встал рядом. Без слов было ясно, что это — готовность номер один. Ведь небо до этого момента было поразительно безоблачным.
Я сделала глубокий вдох. Если кто-то есть еще там, на небесах, или на далеком Олимпе, в райских садах или долине Шангри-Ла — отзовитесь! Я прекрасно знала, что мы оба можем погибнуть — и что, скорее всего, как раз именно так и будет. Но я просила не за себя. Будет, черт возьми, обидно, если мы погибнем зря, отдав человеческую цивилизацию на заклание тьме.
Услышал ли кто-нибудь мой отчаянный призыв? Уже в следующую секунду по нам хлестнул, словно кнутом, резкий порыв ветра, которому здесь не препятствовало ничто. Словно ошалев от собственной безнаказанности, он принялся закручивать явившиеся, как солдаты по команде, тяжелые тучи в свинцовые страшные жгуты, тянувшиеся от небес прямо до земли. Мы замерли в ожидании, и каждый мускул дрожал от напряжения.
Темные жгуты уплотнились в черные струи, подбиравшиеся все ближе к нашей каменной площадке. Вокруг окончательно стемнело. Чтобы хоть что-то различать, я метнула сгусток рыжего пламени в наши рюкзаки. Пылающее снаряжение озарило все пляшущим, неверным светом, а наши тени изгибались в шаманском танце. Мы переглянулись. Сейчас, наверное, мы были словно бы зеркальными отражениями друг друга — в глазах светилась та же решимость, руки сжаты в кулаки, тело застыло в боевой позе. Темные жгуты огибали нас, окружая.
Вот они оторвались от туч, породивших их, и с устрашающей плавностью заскользили к нам, сжимая кольцо. Закрыв глаза, я мысленно потянулась вверх. Пусть солнце, заслоненное тучами, поделится со мной огненными сполохами — я не прошу, я требую! Пусть обезумевший ветер даст мощи моим ударам, а земля — неумолимой стойкости моему телу. Я не упаду, пока они не будут повержены. Потом — пусть, но не сейчас.
Сегодня я могу потратить всю свою магию, до донышка, до последней капли — и не просто могу, а должна. Кому именно должна, людям или самой себе, или Этьену, верившему в меня и в наши силы, я не знала — сейчас было все равно.
Темные столбы, закручивавшиеся сами в себя вокруг нас, поблескивали молниями. Я вдруг вспомнила искристо-темный купол над озером Леман. И ведь все это было совсем недавно, вот только Этьен тогда был простым смертным, мой разум не терзало столько сомнений, да и вообще, кажется, все это было детскими играми по сравнению с тем, что нам предстояло сейчас, на этой высоте и в этой тьме.
Вопреки своим привычкам, под рев хлеставшего нас будто со всех сторон ветра я попыталась как-то оценить ситуацию — обычно в такие моменты я уже доверялась своим инстинктам и просто вступала в борьбу. Наверное, все дело в том, что раньше моим противником была просто грубая необузданная стихия, подстегиваемая «маршалами» от темной энергии, сейчас же мы противостояли самой этой энергии, обретшей, кажется, и плоть, и разум.
Нас было двое, и мы ожидали нападения, были, насколько могли, готовы к нему. Казалось, плюсы на этом и заканчивались. Мы стояли практически на вершине горы под шквальным ветром, и даже без их атаки могли свалиться вниз и рассыпаться на части. Но такого не случится — уж слишком это было бы просто.
Я положила ладонь на грудь, на солнечное сплетение — и почувствовала, как наливается теплом мой анх. Торопливо глянула на Этьена — его скарабей тоже был на месте, хорошо. И силы наши при нас. Ждать было уже нечего, убегающие секунды нужно было ловить за хвост. Вытянув руки вперед, соединив запястья и раскрыв ладони, я нанесла пламенный удар.
Жгуты разорвались, тьма замельтешила перед нами мелкими клочками, словно стая голодных комариных самок на болоте. Этьен встал ко мне спиной, и я почувствовала, как он пытается тоже ударить по искрящейся тьме — но теперь ее сложно было поймать, клочки перелетали так быстро, что невозможно было сосредоточить свои силы на чем-то одном — и большая часть заряда просто улетала в воздух. Что ж, хитрый ход. Что еще вы приготовили?
Через несколько мгновений сплошного жара я все же нашла решение. Я рискнула и попыталась соединить силу огня и тепла, придав им при этом форму щита. Такой пресс ненадолго отодвинул от нас бушующую тьму — но лишь на время. Перегруппировавшись, темная энергия преобразилась в тонкий, будто бы эластичный заслон, снова стягивавший кольцо окружения. Такой экран вполне мог отражать силу рикошетом, и проверять это на собственной шкуре желания не было. Не зная, что делать, я пальнула вверх, и Этьен успел поддержать мой выпад. Множество искр рассыпалось вокруг нас невероятно красивым, но бесполезным фонтаном. Я почувствовала, как намокла моя спина, и теснее прижалась к Этьену. Так будет проще не отвлекаться на холод и жар.
Неожиданно падающие искры все же сослужили нам службу — казалось, рассчитанный на мощный выброс силы, темный заслон не смог противостоять крошечным точечным ударам. Выглядело это так, словно рассыпавшийся с догорающей сигареты пепел прожигает мелкие дырочки в дорогой тонкой ткани. На неожиданность, выходит, лучше всего отвечать неожиданностью, даже если это сюрприз и для самого тебя.
