— Нет ничего невозможного. Это была твоя осознанная жертва. Ты должна была пройти через боль, чтобы слиться со стихиями. Ты всё делала правильно?
— Насколько это было возможно. Так как вы рассказали…
— Но твоё пламя было синим… Синим, а не зелёным, — произнёс Старик, как бы раздумывая. — Но это после. Дай мне шкатулку.
И только после того, как Мира протянула шкатулку Старику, она заметила, что друзья застыли, как вкопанные. Кто-то сидел, кто-то, по-видимому, попытался сделать шаг, и застыл в несколько комичной позе. Но Мире отчего-то не хотелось смеяться. Они были похожи на восковые фигуры.
— Что ты с ними сделал? — Мира начинала свирепеть. — Исправь! Сделай как было. Верни их!
Но Старик даже не сделал попытки встать, впрочем, как и Мира. Они впились друг в друга взглядами. Старик продолжал смотреть на неё, а она на него. Это было трудно. По спине пробежал озноб. Голова начала кружиться. Тело ломило, глаза немного слезились. "Не сдамся!". Кажется, она опять начала злиться. "Ты сделаешь так, как я хочу! Верни друзей. Верни их!". От напряжения стало жарко. Кажется, она вспотела. Кровь начала стучать в виски. "Не сдамся! Слышишь! Верни моих друзей". По-моему, она уже кричит.
Старик смотрел на девочку и думал… "Спи… А она ничего! Сопротивляется!.. А должна уже быть без сознания. Она же столько сил потратила! Засыпай. Спи!.. Нет, ещё не время…". Он продолжал смотреть на неё в упор и отбивать пока ещё слабенькие попыточки заставить его сделать то, что хочет она. "Спи!". Пока он был сильнее. Но ведь это были попытки девчонки, которая ещё мало что смыслит в чародействе! И побери его Грань, если они не увенчаются успехом! "О, кажется, она немного поддалась, — он сосредоточился. — Засыпай!".
Мира свирепела, но сделать ничего не могла. Было плохо, очень плохо. Она вспотела так, что одежда начала прилипать к телу. В голове, кажется, поселилась группа барабанщиков. Вокруг всё поплыло. Мира потеряла сознание.
Хлопок!
— Мираэль, встань! — Мира снова очнулась. Это стало походить на какое-то бесконечное прокручивание киноленты. Когда же это закончиться? Её обняли чьи-то крепкие руки.
— Умница! У тебя всё получилось! Ты достала их, — это Винар. — Мира, тебе плохо?! Боже, да она на кусок мела похожа!
— Мира, скажи хоть что-нибудь. Мира, как ты? — "Мира, Мира, — проворчала про себя та, — сколько можно? Как же плохо… Нет никаких сил…". В голове по-прежнему стучало, глаза закрывались. Она напоминала кусок ваты.
— Отойдите! — скомандовал Старик. Он положил ей руку на голову. Мира почувствовала тепло. Старик делился энергией, как это делала она сама.
Через четверть часа Мира уже стояла на ногах с довольно сносным видом. Старик расставил их вокруг деревянного пенька, на котором стояла шкатулка. Но, когда он её открыл, все немного разочаровались. Там лежали обыкновенные побрякушки. Никаких фанфар и искр. Никакого особенного свечения.
— И ради этого нужно было доводить её до такого состояния?! — возмутился Анри. — На ней же лица нет!
— Не стоит судить по внешнему виду, — возразил старый Маг, — А Мираэль я дал силы ровно столько, чтобы она могла стоять, знать, что делает и помнить. Я не всесилен. Она потратила слишком много сил. Ей нужно просто отдохнуть. Она сможет это сделать чуть позже. Подойдите ближе. Каждый из талисманов должен выбрать себе хозяина.
Ребята подошли ближе. Обыкновенные на вид талисманы вдруг заиграли разными цветами и погасли.
— Аслан! Ты первый. Талисман, который зажжется, когда ты подойдешь, будет отражать твою суть и станет твоей опорой. Подойди и возьми его! — Аслан всё ещё с недоверием осторожно приблизился к алтарю. Побрякушки лежали, как обыкновенные игрушки. С первого раза нельзя было определить, какой они имеют цвет. Но внезапно один из них зажегся зелёным светом. Сначала вспыхнул ярко, затем сменил окрас на мутновато-салатовый и немного приглушил свет, как будто кто-то набросил покрывало на лампочку. Аслан взял его. Это была большая зелёная брошь. Очень красивая и тонкая работа. Большой мутновато-салатовый камень был оправлен в витое листиками серебро. Аслан не терпел побрякушек, но это было нечто особенное. Аслан приколол её к одежде. И, почувствовав тепло, улыбнулся.
— Отлично, — Старик был доволен. — Теперь ты, Винар. Не бойся, иди.
Винару достался браслет. Он удивлённо посмотрел на редкой красоты вещицу. Он обожал браслеты, но такой видел впервые… Браслет состоял из тонких переплетённых полос. Он был не литой. Просматривался рисунок. Тонкие полосы металла придавали какое-то до боли знакомое очертание… "Барс!", — осенило Винара. И, действительно. Причудливое переплетение полос серебра создавало образ оскаленной морды дивного животного, которое спасло Винару жизнь. Морда была изображена в профиль. Единственным глазом барсу служил мутновато-голубой камень. Браслет был лёгким, и доходил почти до локтя. Винар тот час надел удивительный подарок.
Затем пришла очередь Милы, которая получила красивую диадему с жёлтым камнем. Мила внимательно посмотрела на своё приобретение. Красивая резная работа. Из причудливого узора можно было выделить какой-то определённый рисунок. Она присмотрелась. Две пантеры, вытянувшись, прыгали друг к другу, упираясь лапами в камень. Диадема была тоже серебряной. Она светилась мягким цветом. Её украшал единственный камень — мутновато-лимонного цвета. Мила взвесила на руке лёгкую вещицу, и, последовав совету Старика, надела украшение на голову. Диадема её не украсила, не испортила, как это обычно бывает с напыщенными побрякушками. Она очень чётко вписалась в образ Милы, став её неотъемлемой частью.
Потом подошёл Анри, его признало кольцо. Точнее сказать, это был массивный перстень. Анри с удовольствием рассматривал красивую вещь. Оправа была серебряной с витиеватым рисунком. Он видел работы друзей. Несмотря на разницу в вещах, они были частями целого. Каждая из вещей — вписывалась в суть владельца, словно изготавливалась только для одного хозяина. Анри пока не мог уловить в какой образ именно. Пока… Но сейчас он с видимой радостью надел кольцо на палец. Оно точно обтекло его, подстроившись под размер, и став мутновато-розовым.
И, наконец, наступила очередь Миры, которая открывала и завершала обряд кольца. Было видно, что каждый из друзей, когда надевал амулет, чувствовал радость. И, похоже, каждый почувствовал, что теперь что-то может. Мира взяла свой амулет. Обыкновенную небольшую подвеску-камень на серебряной цепочке. Единственным необычным явлением его — была форма. Она напоминала небольшое яблоко с перепелиное яйцо. Мира пригляделась к подвеске. Ничего особенного. Он остался таким, каким и был — молочно-белым на серебряной цепочке. Мира одела его на шею и… потеряла сознание. Всё-таки Старик не был всесилен…
