Гуннером. Грузовик накренился, и сердце Лауры подпрыгнуло. Она ждала, что их остановят, но они ехали всё дальше и дальше от Эрла и его купола.
— Нужно осмотреть Акселя, — пророкотал Кэм.
Он нашёл фонарь, и они перевязали рану Акселя. Больше всего её беспокоила рана на плече, синяк на виске, вероятно, просто вызовет головную боль. Кейси ввела ему седативное средство, когда они на короткий миг остановились.
— Если мы не уедем, как можно дальше от купола, он просто ускользнёт от нас и вернётся туда. — Таков был её мрачный прогноз.
Аксель очнулся на следующий день. Не открыв полностью глаза, он хрипло пророкотал Кэму:
— Ты труп.
Кэм не умер в ту же минуту, когда Аксель очнулся потому, что Лаура разрыдалась. Они спасли её, хотя ему это не очень нравилось. Из-за травмы у него были некоторые проблемы, а значит, какую-то часть времени он провёл в бреду и в лихорадке. В какой-то момент он стал даже немного нерациональным, гадая, удалось ли его стае выбраться целыми и невредимыми. Гуннер сделал крюк к лесу, чтобы дать Акселю возможность пообщаться с дикой природой, убеждаясь, что волгары выбрались без потерь. Они отделались лишь несколькими травмами. Во многих отношениях это просто чудо.
Но Аксель не мог радоваться, потому что Эрл ещё оставался угрозой.
Аксель не сомневался, что этот мужчина попытается вновь отобрать у него Лауру. Стоило убить его, когда был шанс. Аксель ещё злился на Кэма за то, что тот поступил правильно. Если бы Аксель вернулся в купол, когда выли сирены, вероятно, умер бы. Здравый смысл не особо смягчил гнев особенно, когда Аксель увидел новые шрамы на спине Лауры.
Менее чем через два дня они вернулись в Хейвен. Два дня, и он смог найти облегчение в исцеляющем прикосновении Олиандера. Ещё через день он почувствовал себя хорошо, чтобы найти Лауру. Они, наконец, перестали давать ему седативные. Идиоты думали, что он не сможет встать. Хорошо же они его знали.
Он нашёл Лауру на парковке с Никки. А значит, не только Вера смотрела на неё с ревностью.
Аксель подошёл прямо к Лауре и встал на колено, склонив голову.
— Извини.
— За что?
— За то, что облажался, и ты пострадала. И за то, что так долго пришлось ждать извинений.
Лаура смотрела на него.
— Ты находился в искусственном сне, и не за что тебе извиняться.
— Ты должна злиться на меня. — Так бы было понятно, почему она избегала его кровати и спала на полу, появляясь, когда он засыпал, и, уходя до того, как он просыпался. Она ненавидела его.
— Я не сержусь на тебя. — Она покачала головой, привлекая внимание к коротким волосам, затем подняла руку к макушке и покраснела, будто стесняясь.
Он встал и отвёл её руку.
— Не надо. Всё в порядке.
Она сморщила носик.
— У меня отвратительная причёска.
— Волосы отрастут снова. — Однако шрамы на спине только поблекнут и никогда не исчезнут. Потому что он облажался.
Аксель отвернулся, но Лаура схватила его.
— Не мог бы ты уже прекратить винить себя. Ты не виноват. Я попросила эту сделку, я заставила тебя согласиться на неё, и всё пошло не так, как планировалось. Главное мы оба выжили. — Она обхватила его щёки. — И мы можем быть вместе. Ну, если ты всё ещё хочешь меня.
От уязвимости в её голосе Аксель зарычал и обнял её.
— Конечно, я тебя хочу.
— Я ухожу. — Никки отодвинулась.
Аксель смотрел только на Лауру.
— Извини.
— Ты опять за своё. — Она обняла его за шею. — Мне казалось, что ты умрёшь.
— Я крепче, чем кажусь
— Насколько? — Она выгнула брови.
Он перекинул её через здоровое плечо и направился обратно в свою комнату.
— Эй, босс, что нам нужно?..
— Разберись сам, я собираюсь вздремнуть.
— Э-э-э-э, ладно. — Гуннер говорил так, будто сдерживал смех.
— Мне тоже нужно вздремнуть, — добавила Лаура, подавляя смешок.
Аксель тяжело дышал к моменту, как добрался до подиума, ведущего в комнату.
— В следующем месте, которое мы будем называть домом, либо будут лифты, либо только один этаж.
— Идиот. Отпусти меня, — предупредила она.
Он поставил её, как только вошли в комнату. Затем закрыл двери и повернулся к Лауре лицом.
— Лаура, я…
Он так и не успел закончить предложение, когда она бросилась к нему, прижавшись к губам.
— Заткнись и поцелуй меня. — Она крепко обняла Акселя.
Он наслаждался ощущением её тела рядом со своим, затем обнял за талию и крепко прижал, чтобы поднять и отнести на кровать. Она легла на матрас, полузакрыв глаза и приоткрыв губы. Аксель мгновение наслаждался её телом, задерживая взгляд на округлости груди, а затем переводя его на дразнящую улыбку на губах.
— Помнишь наше время на озере?
— Мы были намного более обнажёнными.
— И ты говорил намного меньше. Для мужчины, который с нетерпением ждал момента затащить меня сюда…
— Затащить? — протянул он, стаскивая футболку, когда она сняла свою через голову. Он понял, что она осталась только в бандаже. — Мне не пришлось бы прибегать к жестокой тактике, не избегай ты моей постели.
— Олиандер сказал дать тебе возможность исцелиться.
— То, что ты рядом, исцеляет. — Он расстегнул штаны, но оставил их на себе, когда опускался на Лауру.
Она вытянула руки, чтобы провести кончиками пальцев по новому шраму, немного ниже.
— Прости, я не знала, что Эрл прятал кого-то в душе.
— И почему мы оба извиняемся за то, что не могли контролировать.
— Может, мы потом поговорим. Мне казалось, кто-то обещал показать, что он уже исцелился. — Она схватила его за руки и потянула на себя, прижимаясь к его губам.
Аксель тоже обнял Лауру, углубив поцелуй. Она отвечала ему, показывая, как его хочет. Он скользнул ладонью между их телами, нетерпеливо дёргая за брюки, чтобы их опустить и скользнуть в её горячую влажность. Затем накрыл её тело своим, раздражаясь, что брюки всё ещё на ней. Аксель прижался налитым стволом к её сердцевине. Лаура дрожала и извивалась. Аксель застонал, когда она завертела бёдрами. Он целовал её с голодной самозабвенностью, будто это их последний раз. Потому что в Пустоши никогда нельзя быть уверенным в чём-то. Наконец, он отстранился от её великолепных губ и занялся другими частями тела. Он скользнул пальцем по её груди, опустился между полушариями, замечая, как у Лауры перехватило дыхание. А от прикосновения по телу пробежали мурашки. Склонив голову, он обхватил одну вершинку губами и втянул в рот. Лаура выгнулась и вскрикнула, впиваясь пальцами в постель. Её наслаждение стало
