Ознакомительная версия.
Но потом могучие чародеи Запада возгордились, возжаждали власти. Нашли способ – спутали магические линии в клубок, перетянули на себя по недосмотру, по злой ли воле богов и демонов – и нарушилось равновесие Мира. На Западе сгустилась невиданной мощи магия, изменилась, переродилась, изуродовалась. В бурлящих ее потоках сгинули и сами чародеи, и породившие их народы. Зато возникли племена тварей новых и невиданных, с дурной колдовской силой в крови. От злобы их и неумения полезла во все стороны проклятая нежить, грозя гибелью всему Миру.
И вот, чтобы уберечь обокраденный Восток от истекающего магией Запада, не допустить войны, которая разрушит обе части Мира, собрались все уцелевшие мудрецы, чародеи, колдуны и ведьмы и, ценой великой крови, отделили Инферн от Аваллона магическим Заслоном, направив с Севера на Юг последний мощный поток чистой природной магии.
На этом месте и вырос Черный Лес.
Хельги присвистнул. Ничего себе – чистая природная магия! Сплошная гнусь и уродство.
Ведьма противно ухмыльнулась, оскалила гнилой клык:
– А ты чего ждал? Исчадия Инферна прут через Заслон, а на их пути будут незабудки расцветать? На вашу погибель Заслон поставлен… да вы, видно, сильнее оказались, одолели. И то сказать: чем демона удержишь? Хотя… – она оскалилась еще сильнее, – пути вашему пока не конец. Время есть – а вдруг изничтожит?
– Зачем же нас изничтожать? – резонно заметил Хельги. В возможностях Заслона он не сомневался. – Мы не в беззащитный… как его?.. Аваллон пробираемся, а к себе домой, в Инферн.
– Вот! – Ведьма покачала перед носом Хельги грязным когтистым пальцем со старческими шишками на суставах. – В том-то и суть: а как попали вы в Аваллон?
– Да без проблем! По реке заплыли. По реке Иткелен, что на Севере… Хотя, если честно, мы-то считали, что идем в Инферн. В Староземье все думают, что Инферн на Востоке.
– Так вот оно! – поразилась ведьма. – Хитры, ох хитры вороги! Нашли, как северных демонов провести… Каково, а! Стольким поколениям мысли перевернуть! Вот слушай… Когда тянули Заслон, ледяные демоны не позволили его до Границ Жизни довести – мешал он им. Взамен обещали: никого из Инферна в Аваллон не пропускать, изничтожать. Но вы-то, наоборот, якобы в Инферн шли! Демонам до смертных дела мало, не глазами смотрят – в мысли заглядывают. Ваше счастье, сразу назад не повернули, иначе вас вмиг порешили бы! Хи-хи-хи! Кстати, почто вы на Восток подались?
Хельги чуть не сболтнул о спасении Мира, но вовремя остановился, слукавил:
– Подрядились за деньги. Мы наемники, платят – выполняем, а зачем – не спрашиваем.
– В Аваллоне что творили?
– Приносили пользу обществу. Истребляли драконов и проклятых младенцев. Твои несчастные и обокраденные аваллонцы развели демон знает что! Счастье, что мы к ним забрели. Страшно подумать, чем могло дело кончиться!
Во взгляде старухи скользнуло понимание, новая, невысказанная мысль. Скалиться она прекратила. Но Хельги этой перемены не заметил, его занимало другое:
– Что же получается? Народы, жившие до раздела мира, повымерли, а мы уже потом появились?
– Не все вымерли, – отвечала ведьма, – эльфы – те уцелели, оградились своей магией от всего света и переждали черные времена. Тоже не поголовно – иные переродились. В тварей вроде вашей рыжей девки. Да и твоя родня от эльфов. – Хельги поморщился. – Из людишек кое-кто остался… вон как расплодились, постылые… Измельчали… Говорят, первоначальные люди только на Закатных островах остались. Они там богине Дану поклонялись, под ее покровительством были, она их уберегла. Мордоворот ваш не из них ли? А девка, что поздоровее, и подземельник бородатый – тоже из новых. И вас много-много, один другого поганее!
«Сама-то ты кто!..» – чуть не брякнул Хельги, но сдержался.
Сприггану стало грустно. Картина мира предстала пред ним во всей неприглядности. Оказывается, все они злобные, неумелые твари с дурной магией в крови. Не слишком веселый вывод, но, пожалуй, справедливый.
Остались последние два вопроса:
– Скажи, о каком демоне ты толкуешь?
– Не скажу. Молчать буду, – решительно отрубила старая. – Узнаешь, когда время придет. Теперь не время!
– Ладно, – покорно смирился спригган. – Ты тоже из мудрых и вещих… Ответь хотя бы, почему ты живешь в таком… гм… сомнительном месте и оно тебе не вредит? Ты сама из Инферна или из Аваллона?
– А я, милок, испокон тут живу, почитай, с самого раздела. Навроде сторожа поставлена, поток держать. Не из Инферна, не из Аваллона. Когда они возникли, я уже старая была…
Спригган понимающе кивнул. Судя по внешнему виду, бабка не преувеличивала.
Утром дождь прекратился, вода ушла, оставив после себя вязкую топь. Принцы отправились поискать кусты, а вернулись грязные, как два болотника: поскользнулись на мокрой траве, растущей вокруг ведьминого дома.
Чтобы не злоупотреблять сомнительным гостеприимством старой карги, в путь вышли не позавтракав. Но Эдуард даже не пикнул. Он рассмотрел хозяйку при дневном свете и устрашился до предела.
По пути Хельги рассказывал о ночной беседе тем, кто был в состоянии слушать.
– Теперь ясно, откуда старуха знает язык «Непереведенного трактата», – заключила диса, – наверное, он был в ходу в дораздельные времена.
– Кстати, – обратился Хельги к Рагнару, – тебе что-нибудь говорит имя Дану?
– Разумеется, – подтвердил рыцарь. – Моя мать родом с Закатных островов, ее народ чтит эту богиню.
– Тогда можешь радоваться! Непричастность орков к твоему рождению доказана.
– Каким образом?! – завопили в один голос Рагнар и Энка.
– Ведьма сказала: после раздела люди измельчали, кроме тех, кто поклонялся богине Дану. Ты потому такой здоровый, что унаследовал габариты первоначальных людей.
Рагнар гордо воспрянул:
– Вот! Я всегда знал, что орки ни при чем! Никогда не сомневался!
Но именно теперь все поняли: еще как сомневался!
Последние дни в лесу были самыми кошмарными. Вся мощь древнего Заслона обрушилась на путников в последней попытке их уничтожить.
Глухая, ватная тишина давила на уши. Голоса гасли в двух шагах: отстанешь, потеряешься – никакое «ау» не поможет. А других звуков не было вовсе. Не скрипели, не шумели деревья, ни одна ветка не хрустела под ногами. Лишь кровь бухала в ушах. Воздух, сырой и холодный, дрожал как в знойной Сехальской пустыне. Сгустилась дурная синева, клубилась туманом, застила пеленой, – контуры предметов расплывались, двоились. Временами изображение вовсе переворачивалось, деревья будто висели в воздухе кронами вниз. А потом начали падать, ронять крепкие с виду сучья, грозя в любой момент раздавить пришельцев. И все это в полной тишине! Лишь чудом удавалось уворачиваться.
Ознакомительная версия.
