А если так, что мне было действительно известно? О чем я могла ей рассказать, не сомневаясь в своих словах? Что я в самом деле знала о Яме? У меня имелись только догадки о том, сколько ему лет и откуда он родом. Ему еще не представилась возможность закончить историю о том, как он стал психопомпом. Он что-то говорил об осле, вот и все, что я помнила.
У меня не было ответа ни на один из вероятных вопросов Джейми. Но надо же было поддерживать беседу в том же русле.
– Тебе, конечно, моя история кажется странной.
– Естественно, – ответила она, постукивая пальцами по рулю. – Часть меня хочет верить, что ты совершенно спятила. Например, придумала парня-спецагента, чтобы чувствовать себя в безопасности.
– С чего тебе вдруг захотелось в такое верить?
– Потому что тогда тебя некому использовать.
Я изумленно уставилась на нее, чувствуя, что меня буквально подташнивает.
– Он не такой.
– Лиззи, ты не сомневаешься в обратном. Ведь в каждом боевике девушка западает на своего спасителя, как будто все в порядке вещей. Но в реальной жизни так влюбиться хуже некуда. Послушай, Лиззи, когда в тебя стреляют, эмоции скачут, как безумные. Кстати, не это ли называется стокгольмским синдромом?[65]
– Я думаю, так происходит, когда влюбляешься в террориста, а не в хорошего парня.
– Верно. Вот что самое худшее. Но не запала ли ты на парня просто потому, что была напугана? – напрямую спросила она, оторвавшись от дороги и пристально посмотрев на меня.
Я отрицательно покачала головой.
– Нет, Джейми. Он то и дело повторял, что было бы лучше, если бы я полностью забыла о нападении, пусть даже я позабуду и его. Но я не могу. С первой же секунды, как я его увидела, между нами установилась связь.
Она снова сосредоточилась на дороге.
– Значит, он секси.
– Да, он такой, – проговорила я через минуту, хотя все во мне пело от мысли, что я опишу его вслух. – Карие глаза, бронзовая кожа, он высокий… рельефный.
Я прекрасно помнила, как его мышцы перекатывались под шелковой рубашкой.
– Рельефный? Он что, качается в спортзале?
– Нет. Он похож на того, кто вырос на ферме. – Стоило мне это произнести, я поняла, что попала в точку. Тогда, тысячи лет назад использовали, в основном, ручной труд.
– Рельефный, – протянула Джейми.
Внезапно мне захотелось рассказать Джейми все, или, по крайней мере, почти все.
– У него есть сестра-близнец, которой он очень дорожит. Они привязаны друг к другу.
– Необычно, но круто. – Джейми вздохнула. – Значит, ты закадрила его в Далласе? Например, когда лежала в больнице?
– Нет. Это произошло здесь, пару дней назад. Именно тогда мы впервые… в общем, познакомились.
– Он был в Сан-Диего? Надеюсь, он тебя не преследовал.
– Нет. Он случайно тут оказался. И я его позвала. Ведь между нами есть связь. Поверь мне, Джейми.
Она опять пытливо взглянула на меня, и ее глаза вернулись к дороге лишь спустя некоторое время.
– Ладно. Я тебе верю, Лиззи. И я рада, что кто-то оказал тебе поддержку. Но будь осторожна.
– Хорошо, – солгала я.
Я не собиралась убегать от того, что мне открылось. Яма мудро посоветовал мне выкинуть из головы тех маленьких девочек. Но я не могла поступить подобным образом. Бедная Минди до сих пор тряслась от ужаса: ей необходима уверенность, что убийца не будет ей угрожать. А мне самой надо точно знать, что остальным своим жертвам он тоже не причинит вреда.
Я ласково накрыла ладонь Джейми своей рукой, желая сказать что-нибудь, что не было бы полуправдой.
– Здорово, что мы опять нашли общий язык. Теперь моя история стала для меня еще более реальной: ведь я поделилась с тобой самым сокровенным.
Она улыбнулась мне и взялась за руль, поворачивая машину на ученическую парковку. Там уже толпился народ, друзья собирались группками, бурно радуясь новой встрече или вместе унывая от того, что вернулись в школу. Все выглядело таким обыденным и земным, что у меня слегка защемило сердце.
Неужто я теперь не принадлежу к этому миру?
Забавно и странно, но я, светящаяся и полноцветная, в сером мире выглядела неуместно. Но школьная автостоянка тоже была мне чуждой – слишком полной жизни для психопомпа вроде меня.
Меня тошнило от этого термина. Я начала искать в Сети что-нибудь получше помпа, но обнаружила только давнишние замены, типа «проводник душ» и «зловещий жнец», а также кучу сверхъестественных созданий с именами вроде Ойа, Шолотль, Пинга и Мут, плюс Яньло-ван – бог смерти из китайской мифологии с бычьей головой и лошадиным лицом.[66]
По вполне понятным причинам я до сих пор находилась в поиске.
Джейми аккуратно проехала скопление галдящих подростков и обнаружила свободное местечко. Я вышла из машины, и ученики начали украдкой поглядывать на меня, некоторые вытащили мобильники. Но здесь хотя бы не было телевидения или газетчиков. Зимние каникулы продлились ровно столько, чтобы моя слава уцелевшей пошла на убыль.
Однако, направляясь с Джейми к школьному крыльцу, я заметила припаркованный на улице черный седан с одиноким водителем внутри. Спецагент наблюдал за проходящими гуськом учениками.
– Подожди секунду, – сказала я Джейми и пересекла полоску газона между стоянкой и улицей.
При моем приближении стекло в окне быстро опустилось.
– Привет, спецагент.
– Приятно вас снова увидеть, мисс Скоуфилд. – Как обычно Элиан Рейес был в черном костюме и солнечных очках, а сегодняшний галстук оказался ярко-красным.
– Я тоже. Но, м-м… – замялась я.
– С чего такая честь? – он просиял улыбкой, которая на миг сверкнула на солнце. – Мой босс беспокоился, как пройдет ваш первый день в школе.
– Вы ничего от меня не утаиваете?
Он пожал плечами.
– Нет, мисс Скоуфилд, никаких свежих разведданных. Банальные предосторожности.
– Как мило с вашей стороны, парни. Но моя подруга видела в новостях кое-что об этом культе смерти, мол, фэбээровцы собираются совершить налет на их штаб-квартиру или берлогу в горах.
– Слухи, мисс Скоуфилд.
– Ясно, – хмыкнула я. – А вы профессионал.
– Мне нельзя выдавать вам секретные сведения. Здесь, в Южной Калифорнии, мы в основном имеем дело с незаконным оборотом наркотиков. Впрочем, нашумевшее дельце о терроризме всегда увлекательно.
– Рада, что смогла оказаться полезной. – За спиной раздался звонок на первый урок. Я повернулась и увидела, как Джейми смотрит на нас круглыми от удивленья глазами. – Ну и влипла!
