Одного лучника зарубили. Элодан выругался, видя, что другим тоже не добежать до леса.
Внезапно откуда-то из кустов в конников полетели стрелы — еще залп и еще. Стреляло около двадцати человек. Солдаты осадили коней и повернули назад.
Из засады вышел Лло Гифс.
— Железный ты человек, — сказал он Элодану.
— В устах кузнеца это должно звучать как похвала.
— Так и есть. У меня кровь в жилах застыла, как я увидел твою оборонительную линию.
— Они вернутся, Лло, и мы их не сдержим. Но ты все равно подоспел вовремя.
— Да, повезло. Я встретил охотников из этой деревни. Они сказали, что ты здесь, и я пошел с ними. Потом мы услышали крики и засели в кустах.
— Стало быть, наш прославленный герой искал меня? Можно спросить зачем?
— Мне нужен человек, который смыслит в военном деле.
— Так ты все-таки собираешь войско? Самое время, Лло. Калека к твоим услугам, если ты его принимаешь.
Лло хлопнул его по плечу.
— Твой топор попал куда надо. Похоже, ты делаешь успехи.
— Я целил в коня, — отрезал Элодан. — И промахнулся меньше чем в десяти футах.
— Я никому не скажу, — пообещал Лло. — Ладно, пошли. Брион ведет деревенских в пещеры, но нам понадобятся еда и топливо.
— Есть одно предложение.
— Ты наш полководец — выкладывай, — усмехнулся Лло.
— Дай мне двадцать человек, и мы прикроем ваш отход.
— Будь осторожен, Элодан. Я не хочу потерять тебя в самом начале войны.
— Войну начали они, дружище, — пусть теперь на себе узнают, что это такое.
Бавис Лан, командир кавалеристов, спешился перед хижиной, у которой сидели три золотые собаки.
— Клянусь Черой, это золото, — прошептал он, осмотрев изваяния. Его адъютант Люгас молча ждал рядом. — Не стой столбом, Люгас. Докладывай!
— Восемнадцать лошадей и девять человек убито, восемь человек ранено. Прикажите продолжать преследование?
Бавис, высокий худощавый человек сорока с лишним лет, снял шлем и пригладил тронутые проседью волосы.
— Нет. В лесу они нас запросто перестреляют. Двух деревень на сегодня достаточно — им будет о чем поразмыслить. Остановимся здесь, а завтра ударим на север, вдоль по долине.
— Слушаюсь.
— Что скажешь об этих статуях?
— Очень красивые, командир.
— Правда ведь? Отвезу их в Макту, преподнесу королю.
Дверь открылась, и из хижины вышел человек крепкого сложения с бронзовой накладкой на глазу. За ним шел белокурый юноша с испуганными глазами. Бавис схватился за меч.
— Ты кто, черт возьми?
— Хозяин этого дома. Боюсь, эти статуи слишком хороши для такого тупицы, как Ахак. Он их не оценит — ведь в них нет крови.
— Твоя речь выдает изменника, — заявил Люгас, обнажив клинок.
— А твои действия выдают мясника. — Человек опустил руку на голову одной из собак и добавил: — Оллатаир.
Собака открыла рубиновые глаза и прыгнула, вцепившись зубами в правую руку офицера. Люгас не успел даже крикнуть, как его кисть вместе с мечом отлетела прочь. Он упал на колени, в ужасе глядя на хлещущую из обрубка кровь.
Генерал застыл на месте, одноглазый вернулся в хижину, собаки последовали за ним, и дверь закрылась, а в открытом окне блеснул золотой свет.
Бавис Лап, моргнув, ринулся вперед и вышиб дверь ногой. В хижине было пусто.
— Помогите! — закричал Люгас. — О боги! На помощь!
— Лекаря! — взревел Бавис. — Эй, кто-нибудь, найдите лекаря!
Высоко на холме сверкнула вспышка, и появились Руад и Лемфада с собаками. Чародей был мрачен, его руки дрожали. Он вынул из собачьей пасти окровавленную кисть и швырнул ее вниз.
— Будьте вы все прокляты! — прошипел он.
— Надо найти остальных, — тихо сказал Лемфада. Не в силах оторвать глаз от кровавого пятна на снегу.
Руад, не отвечая ему, смотрел на деревню. Солдаты спешили на помощь раненому офицеру.
— Ты заплатишь мне за это, Ахак. Так или иначе Оллатаир заставит тебя расплатиться. — Он отвернулся и зашагал к лесу.
В сумерки они добрались до пещер. Там горели костры, и Гвидион врачевал раненых. Лло Гифс подошел к одноглазому чародею.
— Ты и есть тот самый мастер?
— Да, — Руад посмотрел в голубые глаза плечистого воина. — А ты — Сильная Рука. Надеюсь, это имя дано тебе не напрасно. Сила понадобится тебе, когда растает снег.
— Я знаю. Дагда сказал мне о королевском войске. Ты поможешь нам?
— Сделаю, что смогу. Но ты должен знать, что войско короля возглавляют рыцари Габалы, смертельно опасные в бою.
— Я тоже опасен, чародей — можешь мне поверить, — улыбнулся Лло.
— Вера верой, но у этих рыцарей волшебные мечи и доспехи, а сами они наделены необычайными способностями.
— Не пугай меня, чародей. — Лло положил свои ручищи на плечи Руаду. — Придумай лучше, как их победить.
— Если бы это было так просто.
— Я и не говорю, что просто. Но они живы, а значит, и смертны. Найди способ убить их.
Мананнан, бессильно уронив голову, позволил стражникам схватить себя за руки. Но тут же молниеносным движением высвободил правую и ударил стражника локтем в горло. Тот с криком отшатнулся назад, а Мананнан боднул в лицо второго. Выхватив кинжал из-за пояса солдата, он прыгнул к Павлусу, сгреб его за длинные белые волосы и приставил нож к его сморщенной шее.
Четверо других солдат, успевшие обнажить оружие, застыли в нерешимости.
— Вели им уйти, иначе тебе конец, — сказал Мананнан.
— Уходите, — пропищал Павлус. — Оставьте нас! — стражники вывели из комнаты двух пострадавших и закрыли за собой дверь. Мананнан запрокинул Павлусу голову и кольнул его ножом. Пустив струйку крови на белый хитон.
— Сейчас ты покажешь нам, где мои доспехи и где стоит мой конь. Тогда я, возможно, оставлю тебя в живых. Ты со мной? — спросил рыцарь, бросив взгляд на Морриган.
— Что мне еще остается?
— Выходим через заднюю дверь. Стражники, может быть, уже там, но мы прорвемся.
Вместе с хнычущим Павлусом они вышли в сад, где густо, почти тошнотворно пахло цветами. Стражники в черных плащах держались на расстоянии. Беглецы, следуя указаниям Павлуса, прошли за высокую белую стену, где стояли конюшни. Каун застыл в стойле неподвижно, как статуя. Мананнан провел рукой по его спине, но конь не шелохнулся.
— Что вы с ним сделали? — вскричал рыцарь.
— Мы сделали его лучше, чем он был, как и тебя. Разве ты не понимаешь, Мананнан? Мы даровали тебе бессмертие!
Рыцарь притиснул старца к стене.
— Бессмертие? Вы чуть было не превратили меня в такого же, как вы все, — в пожирателя душ!
— Не будь таким праведником, — огрызнулся Павлус. — Вы ведь забиваете животных на мясо — в чем же разница? Может быть, ты скажешь, что у быка нет души? Но это живое существо, состоящее из костей, мяса и крови, как и человек. Мы создали эликсир жизни — какое же право ты имеешь судить нас?
