Выбравшись из машины, я перешел через дорогу. С левой стороны над дверью три кнопки звонка, которые соответствовали трем табличкам. Я нажал на кнопку у таблички «Маккленнан». Никто не ответил. Я снова нажал и, приготовившись ждать, огляделся по сторонам.
Грик-стрит явно живет ночной жизнью, но большинство любителей этой жизни уже растеклись по домам: до рассвета всего пара часов.
Вскоре послышались шаги, сопровождаемые скрипом щербатых половиц. Отодвинулся засов, потом еще один, и дверь приоткрылась. В щелку выглянул Гейб Маккленнан. Несвежая рубашка с коротким рукавом, трехдневная щетина — да, вид у него не самый лучший.
Несколько секунд Маккленнан тупо на меня смотрел, пребывая в полном недоумении. Совершенно очевидно, я не тот, кого он ожидал увидеть в четыре утра на пороге своего офиса. Пожалуй, у Гейба не просто недоумение, а что-то больше похожее на замешательство или даже ступор.
— Кастор, какого черта? — пробормотал он.
— Хочу проконсультироваться с тобой по рабочему вопросу.
— Посреди ночи?
— Ну, раз ты еще не спишь…
Гейб протер глаза кулаком.
— Кастор… — снова вздохнул он и рассмеялся, будто не веря собственным глазам. — Ладно, заходи.
Отвернувшись, Маккленнан пошел по коридору, я — следом. Получается, свет на третьем этаже не имел к Гейбу никакого отношения: он открыл дверь справа от лестничной площадки, рядом со шкафом без дверец, где прятались электросчетчики и, пьяно прислонившись к стене, лежали полуоблысевшие швабры.
Несмотря на сомнительное месторасположение и обшарпанный фасад, офис Гейба давал моему сто очков форы. Центральное место в нем занимал антикварный письменный стол с ножками в виде когтистых лап. Стол массивный, во всю ширину комнаты. У шкафа для документов четыре отделения, вишневый шпон, а на самом верху — большой букет хризантем в вазе. На стене даже диплом висит, только бог знает какой. Наверное, что-нибудь вроде «Умею плавать двести метров».
— Ну, чем могу помочь? — спросил Гейб, обходя свой огромный стол. Д-да, дело тут не только в щетине: мой коллега действительно выглядит неважно. Мешки под глазами такие темные, будто, застав врасплох, кто-то нанес ему удар-двойку, а на рубашке при желании можно рассмотреть карту Озерного края с озерами Конистон и Уиндермир у подмышек. Все это для Маккленнана весьма необычно: у него орлиный нос, худощавое телосложение, а седые волосы он носит продуманно небрежной копной, чтобы походить на актера Ричарда Харриса. В нормальных условиях его стиль можно назвать аккуратным, даже щеголеватым, но сегодня он явно переработал, впрочем, я тоже.
На секунду забыв обо мне, Гейб порылся в карманах и достал небольшой пузырек с таблетками, который оказался наполовину пустым. Быстро проглотив сразу две, он внезапно подобрел и решил поделиться с ближним:
— МДМА, — пояснил Гейб, будто я сам не понимал, — хочешь?
Я покачал головой. На амфетаминах сидят многие специалисты по изгнанию нечисти, временно или постоянно. Они — по крайней мере некоторые — утверждают: стимуляторы делают их чувствительнее к присутствию мертвых, то есть позволяют принимать более широкий спектр сигналов. Доля правды в этом есть, но лично я во время отходняка теряю куда больше, чем получаю при кайфе. Поэтому от куколок стараюсь держаться подальше.
— Меня интересует Боннингтонский архив, — заявил я, примостившись на краешке стола. В «гостевое» кресло садиться не хотелось: это дало бы Гейбу незаслуженное ощущение превосходства.
— Никогда о таком не слышал, — без малейшего труда парировал Маккленнан. Я заглянул было ему в глаза, но Гейб тут же опустил голову: на этот раз принялся исследовать ящики стола. Вот что ему нужно: на две трети пустая бутылка «Джонни Уокер».
— Точно не слышал?
Посмотрев на меня, Маккленнан пожал плечами: после двух куколок ему любое море по колено.
— Да, точно. Кастор, охота на призраков — работка непыльная; тем не менее я предпочитаю заниматься ею в сознательном состоянии. А что за беда?
— Так, ничего, просто делаю для них срочный заказ, и по ходу всплыло твое имя.
Гейб нагнулся и снова начал рыться в ящиках — мне была видна только его макушка.
— Мое имя? И кто обо мне говорил?
— Даже не помню, — соврал я, — кто-то сказал, что ты там бывал. Или, может, твое имя мелькало на каких-то квитанциях. Вот я и решил возобновить знакомство и узнать, чем ты там занимался.
Резко задвинув ящик, Маккленнан выпрямился и посмотрел на меня также, как несколько минут назад, когда открыл входную дверь: в глазах усталость и апатия, а тревоги не видно. Получается, вопросы его особо не задевают.
— На квитанциях ты моего имени не видел, потому что я никогда не был в том архиве. Если кто-то меня вспомнил, то наверняка в связи с другими заказами.
— Да, вероятно, — с напускным сожалением отозвался я. — Просто дело сложное, вот и захотелось совета попросить.
— Так, пожалуйста, проси, — милостиво позволил Маккленнан. — Почему бы и нет? Мы же оба профессионалы, верно? Рука руку моет, ну или один другому хрен целует. Черт, стаканов не найду! Подожди секунду, ладно?
Гейб обогнул письменный стол и скользнул за приоткрытую дверь. Наклонившись вперед, я увидел, как он поднимается по лестнице: наверное, решил одолжить стаканы у индийской массажистки.
Недаром говорят: безделье до добра не доводит; руки у меня так и чесались. Я подошел к шкафу и дернул за ручку верхнего ящика. Закрыт. Три молниеносных шага — и я за столом, с «хозяйской» стороны, там верхний ящик остался открытым.
Внутри обычная канцелярская ерунда — можно рыться минут пять и не найти ничего интереснее скрепок или карандашной стружки. Однако мне повезло: в дальнем правом углу обнаружилось колечко с двумя одинаковыми ключами — очень удобно: всегда под рукой, несмотря на кажущийся бардак. Вернувшись к ящику, я попробовал ключи. Подходят! Негромкий укоризненный щелчок, и ящик открылся.
Картотека: Гейб хранил папки в алфавитном порядке, а к некоторым прикрепил ярлычки, подписанные одной и той же шариковой ручкой.
Эйвбери
Армитидж
Аскот
Бентам
Бисли
Болем
Брукс
Черт! Я просмотрел с самого начала, но ничего ценного не нашел: ни папки со стикером «Боннингтон», ни дымящегося, пистолета.
С другой стороны, шагов на лестнице тоже пока не слышалось, и в глубине ящика я заметил папку на букву Д: Дракер. Не знаю, откуда взялось вдохновение, но я решил просмотреть тот ряд от конца к началу: Дин, Димок, Де Вер, Даком… Гроукотт.
Черт, черт, снова ничего… Вот невезуха.
