Но едва подумав об этом, Лена остановилась, как вкопанная, сжав голову руками. Точка боли вспыхнув, разрослась, на миг поглотив ее сознание, потом, отхлынув, стала постепенно утихать, снова сжимаясь в крошечный пульсирующий очаг, который ни на секунду не давал забывать о себе. Смахнув с ресниц выступившие слезы и подтянув съехавший на сгиб локтя ремешок сумки, Лена неверным шагом двинулась дальше под любопытные взгляды ранних прохожих.
Тетя Женя видимо только открыла библиотеку и где-то в ее недрах гремела ведром, собираясь мыть полы. Наткнувшись на нее у кабинета Ангелины Ивановны, Лена поздаровавшись, быстро прошла мимо, и прихватив ключи от своего подвала, спустилась к стальной двери. Отключив сигнализацию и отомкнув замок, вошла в его такую знакому и родную прохладу со стойким запахом старой бумаги и успокоилась. Здесь она чувствовала себя в безопасности.
Рухнув на стул, Лена выдвинула ящик стола, достала книгу и бережно, почти благоговейно, раскрыла ее. В подвальной полутьме ее страницы и впрямь излучали слабое бледное сияние. Галлюцинация? Включив настольную лампу и надев очки, девушка принялась копировать незнакомые письмена, тщательно выписывая каждую букву, на каталожную карточку. Пока она занималась этим, ее мысли кружили вокруг загадочного письма и непонятных знаков, означающих буквы и того, кто смог бы прочесть их. Но когда она подумала о том, что было бы величайшей глупостью и непростительной ошибкой отдать книгу так и не узнав, что в ней… Додумать она так и не успела — острая боль полоснула по глазам, мозг разорвало на атомы, и Лена, потеряв сознание, уронила голову на разворот книги.
Из самых глубин бытия, ее звал голос:
— Лена-а!
Ангелина Ивановна.
— Леночка-а!
— Да, — с трудом подняв голову, что была тяжелее чугуна, дрожа от озноба и слабости, шепотом отозвалась Лена.
— Ле-ена! Я знаю, что ты там. Евгения Владимировна сказала, что ты пришла ни свет, ни заря. Поднимайся, чай уже готов.
— Сейчас, — пробормотала Лена, ладонями растирая лицо.
Боль утихла, но, все равно, пульсировала где-то в голове, тикая там словно бомба замедленного действия, готовая вот-вот взорваться новым невыносимым приступом. Опершись локтями о стол и положив свою многострадальную голову на ладони, Лена закрыла глаза и попыталась сосредоточиться, не обращая внимание на уже слабо стучавшую боль. Она твердо знала одно, что ни за что не пойдет к Ангелине Ивановне на чай. Так Лена сидела до тех пор, пока не услышала, что Ангелина Ивановна удалилась к себе в кабинет, так и не дождавшись ее.
Тогда лихорадочно засунув исписанные карточки в карман джинсов и на всякий случай, немного постояв в дверях, чутко прислушиваясь, Лена быстро, стараясь не выдать себя случайным шумом, поднялась наверх, рассчитывая незаметно миновать кабинет заведующей и, столкнулась с ней на площадке. Придирчиво оглядев девушку с головы до ног, Ангелина Ивановна смотрела на нее взглядом сообщницы. И пока Лена, которую все же застали врасплох, собиралась с мыслями, чтобы избежать объяснения, Ангелина Ивановна заговорщически зашептала:
— Надеюсь, Леночка, ты, перед тем как отправить Васю на работу, покормила его?
— Покормила? — тупо повторила за ней Лена, не понимая, о чем идет речь.
— Ну да, — быстро осмотревшись вокруг, кивнула Ангелина Ивановна. — Конечно дело молодое и вам было не до того, да и Вася сразу не скажет, но… он привык к плотному завтраку. Думаю, ты должна теперь об этом знать. Его мать, знаешь ли, придирчиво следит за его питанием.
— Питанием? — эхом вторила за ней Лена.
— Зайди-ка ко мне в кабинет: ведь нам есть о чем поговорить? — заулыбалась Ангелина Ивановна, еще раз оглядев помятый вид девушки и, видимо, сделав какие-то свои выводы на сей счет.
— Ой, — осторожно прижав ладонь ко лбу с неловкой наигранностью, воскликнула Лена. — Извините, Ангелина Ивановна, но я обещала прямо сейчас зайти к Юлии Петровне. Это ненадолго… — попятилась она под ее недоумевающим взглядом.
— Ты забыла про чай… — вдогонку быстро удаляющейся Лене, напомнила Ангелина Ивановна.
А сбежавшая от нее Лена, проходя в читальный зал через абонемент, увидела за кафедрой вопреки своему ожиданию не Светлану, а Юлию Петровну.
— Здравствуй, Леночка, — тепло поздоровалась с ней женщина. — Ты все же решилась подняться из своего подвала на поверхность?
Большая, уютная женщина, мать троих детей, счастливая жена, казалось Юлия Петровна, свое благополучие распространяла на окружающих. Ее, с ее добродушным характером, трудно было вывести из себя, и ко всем этим достоинствам, она еще была безотказна.
— Юлечка Петровна, вы-то мне и нужны. Так нужны, что из-за вас я и покинула свой подвал. А Света где?
Загадочно улыбнувшись, Юлия Петровна поправила, сползшую с полного плеча, ажурную шаль.
— И что за нужда у тебя такая ко мне? — улыбнулась она.
— Надо разрешить небольшую загвоздку… — и Лена полезла в карман джинсов за карточками.
— Ага, стало быть, вот они какие твои небольшие загвоздки, — и Юлия Петровна опустила со лба на переносицу очки. — Что касается Светланы, то мы с ней на время поменялись местами. Она теперь обслуживает читателя в читальном зале, — пояснила она, вглядываясь в исписанные карточки.
— ?
Опустив карточки, Юлия Петровна, склонилась над кафедрой, лукаво покосившись на пенсионерку, с озабоченным видом, бродившую между книжными стеллажами, и зашептала:
— Очень Света просила поменяться с ней местами. Ей, видишь, не терпится закадрить парнишку, что пришел сейчас в читальный зал и, не мне тебе говорить, до чего она настырная, когда речь заходит о молодых людях, — и Юлия Петровна вновь всмотрелась в исписанные Леной карточки.
— Как вы думаете, на каком языке это написано? — едва справляясь со своим нетерпением, спросила девушка.
Юлия Петровна поднесла карточку к самым глазам и, подняв очки, сощурившись, всмотрелась в строчки.
— Интересно, — задумчиво пробормотала она и не отрывая глаз от карточки, спросила: — Ты уверена, что точно скопировала оригинал?
— Угу.
— Шрифт не готический, не арабская вязь, не латинское написание, но и не кириллица, но что письмо древнее — однозначно. Ничегошеньки не могу прочесть. Знаешь что, загляни ко мне перед тем, как будешь уходить.
— Я, наверное, после обеда уйду, — не уверенно сказала Лена, еще ничего точно для себя не решив.
— Тогда спущусь в хранение сейчас. Думаю к твоему уходу управлюсь… Что с тобой, миленькая? Тебе плохо?
— Ничего… ничего… сейчас пройдет… — бормотала Лена, стараясь преодолеть полуобморочное состояние.
Разговаривая с Юлией Петровной, она прикидывала к кому из знакомых, с кем позволяли боле-менее короткие отношения, она могла бы напроситься ночевать, когда очажок боли разросся терновым венцом обхватив ее голову, вонзая в нее свои шипы. Чувствуя, как едет ее сознание, Лена вцепилась в край стола, тяжко переводя дыхание.
— Попей водички, — поднесла к ее губам стакан с водой, встревоженная ее состоянием Юлия Петровна.
Глоток холодной воды привел Лену в себя и она поспешно отбросила от себя мысль о бегстве из дома, словно какую-нибудь ядовитую змею.
— Господи, да на тебе лица нет! Ты же зеленая. Пойдем-ка в читальный зал, там воздуха побольше и потише, — причитала сердобольная Юлия Петровна, и обхватив Лену за плечи, повела ее подальше от любопытных глаз пенсионерки, выглядывающей из-за стеллажей.
Сидящая за конторкой Свтлана увидев их, вскинулась было, но поняв, что это не читатели, успокоилась.
— Привет, — улыбнулась она Лене, которую Юлия Петровна принялась заботливо усаживать за стол.
— Эй, что это с тобой? — тут же нахмурилась Светлана и показала на стул за конторкой возле себя. — Садись сюда. Может врача вызвать?
— Да что вы в самом-то деле? Со мной все в порядке, — слабо запротестовала Лена.
Хотя мысль о том, чтобы укрыться в больнице показалась ей очень привлекательной, если бы Лена терпеть не могла больницы, да и книгу тогда придеться оставить.
На абонементе раздраженно постучали по кафедре.
— Я пойде, а ты присмотри за ней, — велела Светлане Юлия Петровна. Когда она удалилась, Светлана вплотную придвинула свой стул к Лене.
— С тобой, правда, все в порядке? Ты хреново выглядишь.
— Знаю. После обеда отпрошусь домой, — проговорила Лена, с ужасом прислушиваясь к себе.
— Здорово, что ты пришла, — зашептала Светлана. — Погляди-ка на это чудо, только осторожно… Да не верти ты головой! Из деревни что ли…
Она чуть кивнула, указывая в сторону стола с разложенными на нем свежими газетами. Возле него, положив ногу на ногу, сидел молодой человек и читал «Комсомольскую правду», не замечая жгучего интереса, который вызвал у двух старшеклассниц. Склонясь над раскрытой энциклопедией они украдкой поглядывали на него.
