— Да прекрати ты! Кстати, уже не смешно.
— Да, блин! Я не смеюсь, понимаешь? Не вызывает у меня это место веселья!
— Дружище, — вот теперь Семён посмотрел на меня, — Поверь, никакой подставы с моей стороны нет. Скорее наоборот — подгон босяцкий.
Честно, ни хрена он меня не успокоил, но гундеть я перестал. Только не от его слов, а скорее от осознания неизбежности — уже приехали. Особо нас недосматривали. Семён приложил карточку к планшету подошедшего «бойца», тот пикнул и встречающий разбрелись в разные стороны, утратив к нам интерес. От ворот джип свернул направо и через несколько метров остановился у невысокого здания. Мы прошли через капсульный турникет и оказались в просторном коридоре, окрашенном в светлые тона.
— Пойдём, побыстрее закончим с формальностями, времени не так много, — махнул рукой Семён, приглашая идти следом.
— Времени на что? — замер я.
— Да что ж такое? Пойдём, сам всё узнаешь! — не дожидаясь, он развернулся и пошёл к первой двери слева.
Помещение походило на совещательную комнату — большой овальный стол с множеством приставленных стульев. Один из них был занят важного вида дядькой в строгом костюме, с внушительной стопкой бумаг. После проведённого брифинга, где в основном объясняли, что я ничего не видел, не слышал и вообще глухонемой с детства, начался «сбор подписей».
Подписка о неразглашении там тоже была. Я поступил крайне непрофессионально, подписав целую кипу бумаг не читая — послушал Семёна. Ставил подписи и думал, что даже понятия не имею, где нахожусь.
Покончив с этим, мы вышли с обратной стороны здания и оказались перед странным ангаром. Полусфера, с рельефной поверхностью, со множеством антенн от земли до макушки. Прям стальной ёж-броненосец! Чем-то напоминало голову Инженера из фильма «Восставшие из ада». Сравнение неприятное, но очень близкое.
Навскидку, диаметр строения был порядка ста метров, а высота на уровне шестого-седьмого этажа. Его же видно за версту, должно быть? Семёном пояснил, что официально этот объект относится к каким-то Радиотехническим войскам, где подобные «строения» являются нормой и не вызывают лишних вопросов.
— Это «колыбель» и нам как раз туда. Но сперва, зайдём вон тот «вагончик». Попьём кофейку или чайку. Поговорим, и я введу тебя в курс предстоящих дел!
— Как ещё на хрен дел?! — сразу напрягся я, — Никакими делами заниматься не стану! Ты так и сказал где мы, и за ким хером.
— Серый, поверь, дела бывают не только уголовными и сложными. Существуют ещё приятные, увлекательные и прибыльные! Пошли уже, чё замер? Обещаю, сейчас всё объясню. И ты действительно мне скажешь спасибо.
«Вагончик» оказался довольно уютной кафешкой в стиле СССР. Чистые, покрытые лаком, деревянные полы. Стены обшиты вагонкой. Шесть столиков в виде квадрата, каждый на четыре персоны. Стулья со спинкой оказались на удивление удобными. Помещение было наполнено приятным запахом дерева, перемешавшегося с ароматами натурального кофе, жареного мяса и чего-то ещё аппетитного.
За небольшой стойкой стояла немолодая, но приятной внешности женщина, и что-то записывала, не обращая внимания на вошедших. Мы прошли в самый дальний угол, расположились у небольшого окошка с мутным стеклом. Однако оно было мутным по структуре, а не от грязи и пыли, как в моей квартире.
— А «Зина» к нам подойдёт или как? — спросил я Семёна, ощутив комфорт и немного успокоившись.
— Ты с ней знаком?! Не может быть, она вообще из другого конца Страны!
— Её действительно зовут Зина? Просто она выглядит так… как у «Зина из магазина».
— Охренеть, у тебя интуиция. Уже который раз. Это, кстати, хорошо. Чего? — удивился Семён, на мой пристальный взгляд.
— Объяснишь, что мы здесь в конце концов, делаем?
— Секунду, тебе чай или кофе?
— Кофе.
— Зинаида, радость наша, принеси нам два кофе, каких-нибудь плюшек на свой вкус и запиши на меня.
Когда Зинаида подала ароматный, горячий напиток, к нему небольшие пирожные, и ушла, Семён начал.
— Что ты знаешь о виртуальной реальности?
— В каком смысле?
— В прямом.
— Ну… что она есть. Её просто не может не быть.
— Не смешно.
— Хорошо, значится так… Люди надевают шлемы на голову и… ну и всё. Они попадают в эту самую реальность. Там бегают, стреляют, катаются, пугаются. Пожалуй, всё.
— А слышал что-нибудь про «глубокую» виртуальную реальность?
— Знаешь, слово глубокий ассоциируется у меня только с одним действием, тоже, кстати, реальным.
— Э… тьфу, блин, пошляк! Ладно, про «ВиЭр» полного погружения, слышал?
— А, ты про те капсулы «другого мира», которые перестали особо рекламировать из-за того, что цена выходит далеко за рамки достатка простого среднестатистического обывателя? Ролик видел как-то. Могу чисто гипотетически предположить, что ты помещаешься в такую капсулу, ну и оказываешься в мире, населённом какими-нибудь зомби или орками.
— Очень грубо, но к сути близко.
— Ещё вопрос. Ты игрок?
— Не, я не азартный…
— Я не про то, — отмахнулся Сёма, — В игры компьютерные играешь? Любишь «гамать»?
— Возможно, и люблю, не знаю. Я не располагаю временем чтобы даже понять, нравится мне в них играть или нет. Подростком да, мог сутками зависать. А теперь…
— М-да, не очень, конечно, но хоть представление имеешь. В общем, слушай и не перебивай, пока. Будут вопросы, потом спросишь. Давай сперва остановимся на так называемых виртуальных капсулах или «ВиртКапах». Это довольно прорывная и перспективная модель, находящаяся в стадии постоянной модернизации. Не слишком дешёвая, да, но достаточно неприхотливая в обслуживании. Их мобильность, габариты и умеренные потребности вполне сопоставимы со среднестатистической квартирой, лишь квадраты позволяли.
Название «капсула» носит скорее характер обиходной речи, чем описывает продукт. «ВиртКапы», это изделия открытого типа. Этакая электронная люлька, где к игроку подключаются стандартные нейродатчики. «Капсулы» снабжены необходимым минимумом сканеров, которые ведут сбор и общий анализ данных о состоянии здоровья. Также имеется ограничение на период беспрерывного цикла в сутки, который не может превышать двенадцать часов. По истечении указанного времени происходит принудительное отключение системы. И то, согласно открытых данных исследований максимум для организма составляет всего восемь часов. Ты слушаешь? Хорошо.
Вот. Но что такое восемь или двенадцать часов? Находятся «кулибины», снимающие ограничитель, что является основанием для прекращения страховки. Длительное пребывание в «ВиртКапе» начинает плавить серое вещество до такой степени, что мозг перестаёт работать. В итоге — либо овощ, либо труп. Думаешь, этого кого-то останавливает? Ни фига подобного. Статистика неумолима.
В связи с резким развитием виртуальной реальности, в научно-исследовательских кругах возникли жаркие споры на предмет того, что человек вполне способен приобретать новые и оттачивать имеющиеся навыки посредством этого. Но, как ты сам понимаешь, восемь часов для научно-исследовательской деятельности вообще не о чём. Необходим более длительный период, нужен полноценный эксперимент. Серый, ты где завис?
— Извини, отвлёкся.
— Слушай, чтобы потом не говорил, что я тебе ничего не рассказываю. Так вот, в своё время «оборонка» реализовала проект, оказавшийся прорывом в области медицины. В общем, как всегда, делали одно, а получилось другое. Так называемый «Рэб» — «реабилитационный блок», позволял проводить длительную реабилитацию пострадавшего, восстанавливая здоровье так, что биологически молодел человек. Накопленная радиация, опухоли, раковые метастазы, сложные переломы и многое другое — осталось в прошлом. Слышал, что «Рэб» даже криозаморозку может делать.
Технология оказалась настолько прорывной, что произвела эффект разорвавшейся бомбы! Весь мир только и говорил о разработке. Уникальная технология была моментально запатентована… Впрочем, к делу это имеет уже посредственное отношение. На очередных прениях кто-то из учёных озвучил идею о совмещении «Рэба» и «ВиртКапа», что позволило бы, наконец, поставить точку в этом вопросе.
