— Долго одевать, — пробурчал Крог, восседая на обломке пня.
— Я помогу, — улыбнулась эльфийка и опустила ладони на плечи орка. — К тому же, теперь ты превратился в душку и не станешь спорить со мной, верно?
Крог ответил улыбкой и расстегнул первое крепление на груди. Постепенно Лиаре стал открываться вид на исписанное татуировками и шрамами тело. Многие из них были получены много лет назад, в процессе бесконечных сражений, иные, появились на теле орка несколькими месяцами ранее. Удивление девушки вызвало то, сколь много следов заполучил Крог за то время, что пребывал в её поисках. Нутро сжалось в комок.
— Это с того дня? — прикоснувшись к объёмному шраму на правой трапеции орка, промолвила девушка.
— Да. В тот день Крог нашёл Лиару.
— И едва не отдал свою жизнь.
— Крог ни о чём не жалеет. Особенно сейчас, — орк окинул взглядом свою подопечную. — Лиара не оставила помирать. Хм! Ещё и этот волшебник! Хе-хе! Крог чуть не придушил Шеймуса.
— Вы многое прошли вместе. Я молила Силанну, чтобы вы не пострадали и богиня услышала мои мольбы, — на мгновение Лиара замолчала и опустила взгляд. — Я знаю, что Шеймус что-то скрывает. Вижу, что об этом знаешь и ты. Я не жду ответа… а потому, скажи, каково теперь твоё будущее?
— Тарлад. Харасан-Талу. Крог идёт за Лиарой.
— Об этом я и хотела поговорить, — девушка обошла орка, сев на колени, напротив него. Тонкие фиолетовые ладони мягко взяли объёмную бурую ладонь, где красовался шрам — следствие принесённой орком клятвы. — Пророчество Киры не обещает ничего хорошего. Видение Анны так же предсказали беду. Крог… я не хочу, чтобы с тобой или с Кузой что-то стряслось. Особенно теперь, когда вы отыскали друг друга. Я знаю, ты чтишь клятвы, знаю, что ты дорожишь мной, как и я дорожу тобой, — орк нахмурил взгляд и попытался дать ответ, но был остановлен Лиарой. — Подожди. Позволь, я закончу. Мы многое прошли вместе, и ты сделал очень многое для меня. Я обязана тебе жизнью. Но я не могу рисковать судьбой Кузы. Я отпускаю вас, Крог. Вы не должны следовать за нами.
На несколько мгновений орк затих. Взгляд тёмных глаз неотрывно вглядывался в сияющие глаза эльфийки. Это была всё та же самая девушка, чьё бессознательное тело Крог некогда отыскал в лесу, та самая беззащитная девушка, что так сильно напомнила ему дочь, но всё же совсем иная. Голос Лиары более не трясся при каждом слове, несмотря на все грядущие испытания в её глазах не сиял страх. На клыкастом лице расцвела улыбка — добрая и настоящая.
— Лиара сильно выросла с нашей первой встречи, — бурая ладонь мягко перехватила эльфийские ладони. Ещё никогда орочий бас не звучал столь мягко и по-домашнему. — Но Лиара ничего не поняла. Дело не в клятве. Лиара и Крог не просто друзья. Лиара названная дочь Крога и названная мать для Кузы. И если Лиара думает, что Крог оставит свою синеглазку, то Лиара сошла с ума.
Эльфийка застыла, но Крог уже предвидел дальнейший поворот и, не дожидаясь действий эльфийки, потянул её за руки, утопив в собственных объятьях. Лиара прижалась к орку, ощущая твёрдость и тепло, что ныне согревало его душу. Ни он, ни она, ни старик Шеймус, ни малышка Куза, ни даже Ку’сиб — никто из них более не был прежним, во всех смысла став лучшими версиями себя.
— Спасибо… за всё, — прижавшись к колючей щеке орка, прошептала девушка.
Крог хотел стянуть объятия так сильно как мог, но ныне он понимал, что рискует навредить не только Лиаре, но и жизни, что теплилась у неё внутри. Орк разгладил белые волосы и мягко боднул девушку лбом. Клыкастое лицо продолжало тонуть в улыбке — самой радостной улыбке, что когда-либо красовалась на этом пугающем лике.
— Мы начали этот путь вместе, вместе его и пройдём. До самого конца. И… будь рядом со стариком. Сейчас Лиара нужна Шеймусу.
4
391 год Э.С.Д. Месяц Изумрудной Песни. Центральная часть эльфийских земель. Провинция Тарлад.
Послышался протяжный волчий вой. Первые вечерние часы плавно опустились на окрестности чёрных лесов. Редкие цветы, что радовали взгляд после затянувшихся зимних холодов, сворачивались в бутоны. Птицы, число коих заметно возросло с приходом первых месяцев весны, неспешно прятались по гнёздам. Редкие пробудившиеся феи и кутаны скрывались среди древесных крон и позеленевших лугов. Окружение наполнила вечерняя песнь дриад, что исцеляла земной покров и его наполнение. Застывшее над линией горизонта солнце, наполнило оранжевым сиянием ворс бескрайних лесов и одинокую гору близ древнего покинутого храма…
Несмотря на то, что ночь уже ступала по простору земель, а тарладские хищники — одни из самых опасных созданий на всём материке Талана выбрались в охотничьи угодья, жизнь в поселение Лан-Фэл лишь набирала ритм. Титаническое древо, возвышавшееся над плоскостью земли не менее, чем на шестьсот футов, виднелось за многие мили вокруг подобно маяку, вокруг которого кипела и множилась жизнь лесной обители. Тысячи сине-зелёных огоньков ирад воссияли среди необъятной кроны, что стала домом для высшего сословия эльфийского общества. Народ лесов всегда славился близостью к живой природе, и в этот день они собирались в окрестностях площадей, дабы славить первое полнолуние в месяц Изумрудной Песни — важнейший праздник эльфийской культуры.
— «Shad — Ir Hal », — глядя на тусклый полнолунный диск, неспешно тянущийся по своду небес, улыбнулся друид.
Златоглазый эльф восседал на площадке среди величественной кроны в компании любопытных синекрылых фей и юного фо́текса — диковинного зверька, внешне схожего с поместью кота и летучей мыши. Друид выдохнул и опустил взор на корни древа, где толпы сородичей уже собирали столы и возжигали ирады на главной площади. В эту ночь именно его юной ученице предстояло занять место среди тысяч эльфийских глаз и произнести заветную молитву, адресованную луне и великим духам природы. В этот самый миг она поведёт за собой песнь — тысячи эльфийских голосов, сплетённых в единую симфонию.
Однако в сей миг, эльфийских слух тревожила симфония иная, и то было не пение дриад, не музыка его братьев, а стальной отзвук клинков. Два изящных лотраэна скрестили сталь в очередном стремительном выпаде. Фехтовальщики отступили по сторонам, закружившись в динамичном танце. Как и в танце, один из них задавал ритм движения, второй принимал правила игры.
— Ты можешь быстрее, — стальным голосом промолвил эльф, что задавал тон движению. Его тело было укрыто в роскошное парадное одеяние, а клинок, сжатый в твёрдой руке сиял голубыми переливами.
«Фаилриз» уже давно стал символом генерала Тэлагата и продолжением его руки. За годы, проведённые в боях, «Лезвие Удачи» ни единожды оправдало своё имя, защищая жизнь и честь Лорота. Меч, благодаря которому существовало и само прозвище генерала — Telagath — «Холодная Рука».
Его протеже, чей рост, несмотря на относительно юные годы, идеально совпадал с ростом Лорота, а тело укрывал лёгкий парадный доспех, ускорил движение. Лотраэн в его руках являлся по-настоящему прекрасным оружием, что ещё не успело заслужить ни славы, ни имени. Эльф резко изменил направление движения, перехватив инициативу, и задал темп очередным выпадом. Генерал парировал, вновь скрестив сталь. Короткое смещение, попытка зайти с фланга. Протеже пресёк и продолжил атаку широким диагональным ударом.
— Хорошо, — отразив атаку, кивнул генерал. И он, и его ученик понимали, что в боевом варианте результативность сего действа, имела бы совсем иные последствия. — Собранность и лёгкость. Конечная цель важна, но нельзя забывать про процесс. Выступая к противнику, улавливай его ритм и рушь в ключевой момент. Контроль ритма — ключ к успешному нападению и защите. Финальная атака была идеальна.
— Едва ли я смог бы совершить нечто подобное в условиях реального поединка, — склонился перед Лоротом оппонент. — Я отдаю себе отчёт в том, что все мои успехи — есть ваша благосклонность. Благодарю вас за данные мне уроки, генерал.
