— Угу. — Глеб не отрывал взгляда от окна.
— А что ты ел? — томно произнесла Галина Даниловна.
— Ананасы в шампанском, — буркнул Глеб.
На выручку Лёне с Гулей по снежной каше спешил физкультурник. Он походил на пожарную каланчу, которая вот-вот завалится. Размахивая руками, он, видимо, пытался урезонить агрессивную молодежь.
— Небось опять кофе с бутербродами! — возмутилась географичка. — Знаешь, к чему приводит такое питание?.. — Тут наконец она обратила внимание на сцену за окном.
Один из подростков, незаметно зайдя физкультурнику за спину, заехал ему по ногам обрезком трубы. Физкультурник рухнул как подкошенный.
— Разиня старая! — пробормотал Глеб. Географичка ухватила его за рукав куртки.
— Не лезь, сами разберутся!
— Ну прямо! — Вырвав руку, Глеб побежал к выходу.
Физкультурник лежал на асфальте и, когда пытался подняться, получал трубой по спине. Один из подростков обхватил сзади брыкающуюся Гулю, а двое других держали за руки Леню, которого торжествующий Медведев сладострастно колотил кулаками в живот. За сражением этим наблюдали группы школьников всех возрастов: не одобряли и не вмешивались.
Глеб вылетел из дверей торпедой. Пацан, лупивший физкультурника, даже не заметил, как из руки его исчез обрезок трубы, а сам он оказался в сугробе головой вниз. Двое, державшие Лёню Рюмина, выпустили свою жертву и бросились на Глеба. Вернее, лишь дернулись в его сторону, но к успели сделать ни шага: будто мешки с тряпьем, они отлетели в сугроб вслед за дружком. Облапивший Гулю попробовал прикрыться ею, как щитом, но попытка эта успеха не имела. Теперь вся лихая четверка барахталась в куче, медленно оправляясь от шока. Никто из ошеломленных зрителей толком ничего не успел разглядеть: вся эта баталия длилась буквально несколько мгновений.
Гуля метнулась к побитому Лёне, который выглядел плачевно, однако пытался держаться гоголем.
Глеб помог физкультурнику подняться.
— Валенок ты, Сенька!
— Знаю, — хмуро отозвался тот. — Легко еще отделался.
Меж тем «виновник торжества» Медведев из 9-го «А» стряхнул наконец оцепенение и попробовал дать деру. Он пробежал метров двадцать, когда Глеб его заметил и настиг в три прыжка. В буквальном смысле — в три огромных прыжка.
— Кенгуру прямо! — восхищенно брякнул кто-то из пятиклашек.
Глеб мысленно обругал себя последними словами.
— Запрыгаешь тут… — пробормотал он. — Скользко, как на катке.
Он крепко держал Медведева за ухо. С опаской выбираясь из сугроба, один из подростков сквозь зубы процедил:
— Сильно крутой, да? Не ссы, есть покруче.
Физкультурник шагнул в его сторону.
— Дай-ка его мне.
Глеб преградил ему путь плечом и чуть встряхнул Медведева за ухо.
— Уй! — взвизгнул тот. — Вы что, оборзели?!
— Да, — кивнул Глеб и обратился к четверым его заступникам: — Чтоб я вас больше здесь не видел.
Подростки с независимым видом отряхивались.
— Ну и что ты нам сделаешь, чмо? — осклабился тот, что лупил физкультурника трубой.
Глеб взглянул на него в упор.
— От настроения зависит: покалечу или убью. Хочешь проверить? Считаю до трех. Один, два…
Лихая четверка убралась без лишних слов. Глеб оглядел толпящихся вокруг школьников.
— Валите по домам, маленькие мерзавцы, — сказал он. — Спектакль окончен.
Школьники послушно стали расходиться, обмениваясь впечатлениями. Они вовсе не сгорали от стыда. Медведев меж тем заканючил:
— Пустите! Ухо оторвете!
— Ничего, приклеишь, — успокоил его Глеб. Побитый Лёня Рюмин тем временем слегка привел себя в порядок.
— Отпустите его, Глеб Михайлович, спасибо, — проговорил он смущенно. — Это одноклеточное свое получит.
— Ой-ой, напугал, блин! — огрызнулся Медведев, пытаясь вырвать ухо из пальцев Глеба.
Гуля полоснула его взглядом.
— Шакал облезлый.
Лёня взял ее под локоть.
— Пойдем. Он у меня за Можайск улетит. — Подхватив свои сумки, они пошли к автобусной остановке.
— Ой-ой, я от страха обхезался! — бросил им вдогонку Медведев. — Грозить мне тут всякий будет!
Глеб отпустил его.
— Дуй отсюда. Некогда мне, твое счастье.
Потирая пунцовое ухо, Медведев поплелся прочь. Двухметровый учитель физкультуры хлопнул Глеба по плечу:
— Ну ты молоток! Я даже не просек, как ты успел покидать их в кучу!
Отводя взгляд, Глеб пробормотал:
— Сам себе удивляюсь. Как-то завелся вдруг…
В накинутом на плечи пальто к ним подошла географичка.
— И что вы этим доказали?
— Ты про что? — вылупился на нее физкультурник.
— Да ладно, Сень! Передо мной-то не надо! — отмахнулась Галина Даниловна. — У Лёнечки этого папаня — полковник ФСБ. Подсуетиться захотели, Семен Алексеевич?
У физкультурника, что называется, отвисла челюсть. Глеб сквозь зубы произнес:
— Галь, что ты мелешь?
— А ничего! — повысила голос географичка. — Им, шпанятам этим, и шестнадцати нет! Покалечишь — оправдывайся потом в суде…
— Всё, Галь! — Глеб взглянул на часы. — Извини, опаздываю.
Он ринулся к своему «жигуленку». Галина крикнула ему вслед:
— Полковник ФСБ тут разберется как-нибудь без тебя!
Физкультурник сердито теребил ус.
— На месте Глеба, — сказал он, — я бы тебя трахать не стал.
Географичка окинула его презрительным взглядом:
— Семен Алексеевич, а вам никто и не предлагает.
Физкультурник собрался было достойно ее отбрить, но лишь махнул рукой и зашагал к зданию школы.
Бар в кафе «Амброзия» был заполнен теперь почти наполовину. Из динамика жалобно завывал певец Киркоров, сетуя на то, что плохо спит ночами. Публика внимала ему весьма рассеянно, поскольку у нее, у публики, своих забот хватало.
Глеб (опять в темных очках) вошел ровно в три. Барменша помахала ему рукой. У стойки его уже ждали. Краснощекий крепыш Толян в расстегнутом пальто сидел на высоком табурете и ел шоколадку. Рядышком, тоже в расстегнутом пальто, стоял некто огненно-рыжий и пил апельсиновый сок. Ростом этот рыжий был чуть пониже физкультурника, зато габаритами гораздо его превосходил.
— Ты Глеб? — негромким баском уточнил сей богатырь, протягивая могучую длань. Казалось, его мускулы вот-вот прорвут пальто. — Я Стас. Возглавляю охрану.
— Знаю. — Глеб пожал его медвежью лапу. — Возьмешь меня на работу?
Стас откровенно оглядел его с ног до головы. И вдруг улыбнулся.
— Ну ты прямо быка за рога. Расскажи-ка о себе.
— Да что рассказывать-то, блин? — пожал плечами Глеб. И лаконично сообщил, что служил на военном корабле коком, что образования никакого, а драться его учил один китаец.
