- Я не помню ни его, ни трагедии, мне не за что его прощать, но не жди, что я кинусь ему на шею. Я вообще не помню никого.
-Да, это и есть наказание Ании для нас, а для тебя благословение - отнятие твоей памяти. Не волнуйся, мы тебя любим и поможем тебе.
- Но как вы меня забрали оттуда, вы убили меня там? Кто вам позволил?!
- Твое земное назначение - отработать проклятие любви. Поскольку там ты уже перестала влюбляться и, фактически, отработала свою задачу, твой жизненный путь скоро должен был закончиться. Но при этом мы волновались о том, что твоя душа пойдет на следующее воплощение после смерти в том же мире. Поэтому мы немного опередили события и пошли на разделение души. Не волнуйся, там остался отпечаток, кусочек твоей души. Она будет там жить и даже может быть счастлива. Просто она, но уже не ты, станет мягче и спокойнее и проклятие над ней уже не будет властно.
Мы помолчали немного. Вот как... Значит, я бы все равно умерла, только чуть позже. И только попав сюда, я продлила свое же существование в моем теле. И вернуться мне уже не позволят. Придется привыкать к местному колориту, и к себе - другому. Грустно оставлять близких людей...
Через пару минут в комнату зашел молодой, очень высокий мужчина. Он, несомненно, был поразительно красив, также как и отец, и излучал силу, но если от папы было ощущение спокойствия и уверенности, то от брата шли эманации огня и страсти, сдерживаемых внутри. Лицо его было более жестким и выражало суровую решимость, я бы отпрянул от него, если не сидел бы на диване.
- Эллиэнн, познакомься, это твой брат Лукерииан, - сказал папа.
Я кивнул головой, не сводя с него взгляда. Мне кажется, я его видел где-то, кажется, во сне. Но он слишком красив. На Земле я бы точно запомнил, если бы встречала его. Я потянулся и прошептал отцу:
- Па, он что, все-все про меня знает, что было со мной на Земле?
Отец кивнул.
Я схватился за голову и начал краснеть.
- Ёооооперный театр! Как стыдно! А ему - каково было!
- Брат, поверь, ничего стыдного не было, ты жил по человеческим меркам, и ничуть не ронял достоинства. А это было очень сложно, если ты даже не помнил какого ты рода и воспитания... Прости меня. Я еще раз пошел бы на это, если б тебе стало легче.
- Стоп! Это что, получается, если бы ты не разделял со мной чувства, то я бы мог, ну... могла сойти с ума? Ну, захлебнуться в эмоциях?
- Да, ты был очень эмоциональной женщиной, твоя эмпатия осталась с тобой, хоть и в ослабленной форме, но контролировать ее там никто не мог научить тебя.
Я задумался. Сколько раз у меня было ощущение, что я тону, не могу дышать, захлебываясь в чувствах. И смолоду начала носить с собой валидол, он очень помогал в случаях: ежик забыл, как дышать, и умер. Получается, брат вместе со мной нес бремя проклятия... Бывает же...
Я протянул руку Луке. - Давай попробуем... э-ээ, дружить... А? А сейчас ты еще связан со мной?
- Скорее нет, чем да, - сообщил свое мнение Мастер Аврииль.
Я вздохнул. Хорошо, если так, а то никакой личной жизни!
- А можно моей семье помочь? Ну, той, на Земле?
- Что именно ты хочешь для них? -спросил меня отец.
-Надо, чтобы моя сестра родила ребенка. И у мужа ее работа никак не наладится. Моя сестра - единственная опора моим родителям останется... И чтобы родители еще подольше пожили и успели порадоваться внукам. - Вспоминая родных, я начал всхлипывать.
Папа меня прижал к себе, пока я успокаивался. Все же хорошо, что можно спокойно поплакать у родного существа на груди, а на Земле многие мужчины боятся чужих слез, и начинают злиться. А всего то и нужно - внимания и ласки. Когда я поднял глаза от его груди, рядом со мной на корточках присел Лу и внимательно, с сочувствием смотрел на меня.
- Я думаю, что уже смог тебе помочь. На твоей семье было проклятье. Когда мы забирали тебя, я развеял его. Думаю, что уже в скором времени все там наладится.
Я опять повернулся к отцу и спросил:
- Я всегда такой плаксой был? А ничего, что я на руки все время лезу?
- Пока твоя душа сживается с твоим телом, моменты эмоциональной нестабильности будут. Да и ты еще физически истощен, это накладывает отпечаток на состояние твоей психики. Но с каждым днем ты будешь становиться все уравновешеннее. И не забывай, ты - все еще ребенок. А насчет рук - ты всегда был очень ласковым, только в последние годы перед трагедией, старался стать похожим на своего взрослого брата, и немного дичился. - Отец пригладил мои волосы, улыбнулся. - Но я рад, что ты принял меня.
Я приник сильнее к отцу, потерся носом об его подбородок и спросил:
- А как я дальше буду?
- Скоро мы начнем тебя знакомить с дворцом, со слугами, покажем сад, постепенно ты все узнаешь. Через дюжину - другую ты постепенно начнешь заниматься с учителями.
- А магии? Меня будут учить магии?
- Конечно! Мастер, когда вы можете начать занятия с Эллиэнном?
-Мы можем начать не раньше, чем его энергетический потенциал восстановился!
Я чуть было не подпрыгнул от радости, ура, магия! И у меня она вроде бы должна быть! Но от внезапной мысли мне стало хуже:
- А сколько мне лет?
- Когда ты покинул нас, тебе было 64 года, твое тело сопротивлялось разрушительному действию проклятия, которое исполнилось за счет твоей энергии, а вернее, из-за ее нехватки. Этот процесс продолжился за счет физических ресурсов твоего тела. Если учитывать, что твоя память утрачена и сейчас - чистый лист, а восстановительные процессы при соединении души с телом тоже шли за счет сильных потерь твоей энергии и материи тела, твое физическое развитие отодвинулось назад. Теперь ты - даже младше. Таким образом, в семейные хроники будет занесено, что ты возродился в возрасте 55 лет. - Отец сочувственно посмотрел на меня.
- А сколько это соответствует человеку?
- 14 лет.
- Ужас!!!! Мне же еще столько учиться?! Па, Мастер Аврииль, а я так и буду себя ощущать женщиной немолодой, неместной?
Все трое мужчин: Па, Мастер и Лу начали улыбаться и хихикать.
- Ну чего вы...
- По мере того, как ты будешь приживаться в этом мире и чувствовать себя его частью, а это будет происходить по мере наполнения тебя новыми знаниями, отношениями, чувствами, твой прежний мир будет отпускать тебя, ты начнешь забывать его, или скорее -он станет для тебя информацией, оставшейся после книги (читал-чувствовал, а потом остались только знания), -все еще улыбаясь, начал объяснять Мастер.
Я прислушался к себе, да, такого острой тоски по родным уже не было, наверное, прошло после того всплеска!
- И еще, сын, для тебя есть еще подарок, - сказал отец, и увидев, что я сделал стойку, ведь подарки все любят, продолжил.
