— Кто? — Ренат замер.
— Да какие-то подростки, водку пили на втором этаже, а этот ублюдок на них и нарвался. Три трупа.
— Три? Странно… — Ренат на мгновение задумался. — Точно три? Их же всегда четверо было.
— А ты откуда знаешь? — удивленно вскинул бровь Котлета.
— От верблюда, — буркнул Ренат, выходя на лестничную площадку. — Они тут, постоянно крутились. Пошли что ли?
Возле лифта, на втором этаже, где сейчас как пчелы работала бригада судебных экспертов, все было залито кровью. Три тела лежали на кафельной плитке в совершенно неестественных позах, как будто рядом с подростками взорвали гранату и взрыв смял их, разбросав по всему этажу. Головы были отрезаны и лежали отдельно от тел. Голова одного из убитых, застряла между лестничными перилами и с немым укором смотрела в глаза Ренату. Он поспешно отвернулся, зрелище было жутким.
— Вот так их и нашли, — пробасил Котлета, брезгливо морщась, он ненавидел кровь. — Они, наверное, сидели, когда этот здесь прошел. Ну и началось. Четвертый, если он был, скорее всего, сбежал. Один из покойников успел достать нож-бабочку и задел убийцу, нож с кровью уже отправили на экспертизу.
Ренат, сам того не осознавая, протянул руку к порезанному боку. Неужели совпадение? Могильный холод ужаса от осознания, что он мог совершить, когда находился в бреду, толкнул Рената в пропасть.
— Как странно, — протянул задумчиво Макс, ни к кому не обращаясь. — Все убийства происходят в одном и том же районе, прямо вокруг твоего дома Ренат. Очень странно. Как будто убийца живет где-то поблизости.
— А может, ему просто район не понравился? — хохотнул Котлета.
— Ладно, — Макс отвлекся от своих логических головоломок. — Тут нам делать больше нечего. Поехали в управление, там все и обсудим.
— Я только оденусь и спущусь, — торопливо проговорил Ренат, заходя в лифт.
— Давай, мы тебя ждем, — произнес Толик, спускаясь по лестнице вслед за Максом.
Когда лифт остановился на седьмом этаже, Ренат выскочил в еще не полностью раскрывшиеся двери, и влетел в свою квартиру. Дрожащими руками, надел теплый шерстяной свитер, ботинки, накинул на плечи куртку. Во рту стоял кисловатый привкус, как будто он выпил ведро помоев. Ренату захотелось умыться, он включил в ванной свет, открыл дверь и из его рта раздался испуганный и ни с чем не сравнимый вопль ужаса и разбившейся надежды. Четвертый подросток никуда не убежал. Он просто не мог убежать. В окровавленной ванне, с застывшим на лице ужасом, лежал мертвый парень. Все его тело представляло сплошной кусок, мяса, как будто человек попал в большую и ужасную мясорубку.
Ренат издал тихий, булькающий звук и тихонько стал отходить, обратно в коридор.
— Нет! — тихонько заскулил Ренат. — Не может быть, я этого не делал, я этого просто не мог сделать! Невозможно! Я просто сплю. Нет!
Голоса в голове взорвались бомбой, оглушив, Рената. Он упал на колени, заорал, хватаясь руками за уши.
Шепот слился в торжествующий многоголосый рев тысячи глоток, поглотивший его сознание, сожравший, выпивший душу и в этот миг Ренат Сайфудинов навсегда потерял свое Я.
***
Максим вел машину, иногда бросая хмурые взгляды в зеркало заднего вида, на сидящего позади него Рената. С парнем в последний месяц творилось что-то странное. Все началось, после того как Ренат столкнулся с маньяком. Видно, следователь слишком сильно переживал, что убил человека. Ренат заболел, всегда выглядел бледным и усталым. Казалось, что какой-то внутренний огонь сжигает Рената изнутри, постепенно губя его здоровье и сознание. Да еще и эти странные глаза. В последнее время в отделе за Ренатом закрепилось прозвище Странный. Он часто замирал, вслушиваясь во что-то, что слышал только он один, иногда неожиданно всхлипывал, пугая проходивших мимо сотрудников, или бормотал себе под нос сам с собой споря. Иногда, когда Макс разговаривал с Ренатом, ему казалось, что общается он уже не с ним, а с кем-то другим, очень чужим и далеким. С кем-то злобным и страшным и когда Макс смотрел этому человеку в глаза, его обхватывал непонятный первобытный ужас.
Да еще и эти убийства…Макс упорно гнал из своей головы параноидальные мысли о предполагаемом убийце, но они возвращались после каждого очередного убийства. Страшная смерть троих подростков в подъезде Рената почти убедила Макса, но он решил подождать ответа экспертов по поводу ножа с кровью, найденному рядом с телами. Максиму отчаянно не хотелось верить в то, что приходило ему на ум. Ренат не мог, ну просто не мог быть убийцей. Максим слишком хорошо его знал, как никак пять лет проработали вместе. Ренат не тот человек, чтобы сотворить ТАКОЕ.
— А может это вообще и не он, а что-то другое? — пришла к Максу эта странная и нелепая мысль. Он поставил машину на служебную стоянку и заглушил двигатель.
— Приехали, — Толик открыл дверь и спрыгнул на землю. Снег под его ботинками с толстой подошвой жалобно скрипнул. — Подходите к Синицыну.
Максим проводил взглядом уходящего Котлету, а затем снова посмотрел в зеркало и вздрогнул. Ренат смотрел ему прямо в глаза своими золотистыми непонятными радужками. В его глазах застыла нечеловеческая ярость, готовая вспыхнуть пожаром смерти при любом резком движении Макса.
— Ты иди к ребятам, — как можно более дружелюбнее произнес Макс. — Мне еще двигатель нужно посмотреть. Я подойду.
Огонь в глазах следователя угас, сменившись обычной серой тоской побитого щенка, и Максим перевел дух. Наверное, показалось. И что это на него нашло? Не мог Ренат такого сделать. Максим посмотрел, как Ренат скрылся в дверях здания, а затем стал заряжать пистолет.
— Так, на всякий случай, — думал Макс. Его руки почему-то сотрясала крупная дрожь.
***
— Странно все это. Очень странно, — нахмурился Синицын, разглядывая вместе с Котлетой, который вошел к нему в кабинет, карту Москвы. На карте точками были отмечены места, в которых произошли последние убийства.
— Чего странного то? — пробасил Толик-Котлета, уминая бутерброд.
— А ты открой глаза, посмотри, — Синицын наклонился над столом, призывая Толика последовать его примеру. — Почти идеальный круг. А видишь где центр?
— Где? — Котлета как всегда ничего не понимал и Синицын раздраженно вздохнул.
— Где, где. Центр прямо возле дома Сайфудинова! Хорошо совпадение?
— Ну?! — удивленно нукнул Котлета, так ничего и не поняв.
— Баранки гну! — взвился Синицын. — Неужели ты не понимаешь в чем решение головоломки?!
— Да не может быть… — неуверенно протянул Толик.
— Да как не может? Как? — Синицын уже возбужденно махал руками, все, также склонившись над картой. — Еще как может! Убил того очкарика, небось, обычного прохожего, а сам чистеньким вышел!
