Ознакомительная версия.
У входа в шатер сидел, вольготно развалившись, часовой. Его обязанностью было не столько охранять рыцаря – что может угрожать светоносцу в самом центре военного лагеря инталийской армии. Нет, солдат берег не тело, но покой командира, отгоняя просителей или иных незваных гостей, желающих прервать его отдых.
– Чего надо? – с ленцой осведомился часовой, оглядев десятника. В сторону юноши лишь стрельнул глазом, не проявив особого интереса.
– Позови капитана.
– Его светлость отдыхает. – Часовой небрежно сплюнул в пыль. Хотя он был всего лишь рядовым, но входил в охрану рыцаря, а потому считал себя несколько выше простого десятника.
– Дело серьезное, – буркнул десятник. – Кража.
– Вот как? – Теперь часовой смотрел на юношу с интересом и даже сочувствием. – Ладно, доложу. Имя-то как?
– Д-димс… – заикаясь, выдавил из себя парень.
– Да не твое, дурак.
– Десятник Тар Легод, двенадцатый год службы, – сухо бросил ветеран.
Часовой кивнул и скрылся за пологом. Через несколько минут из шатра вышел рыцарь. Сейчас он был без доспехов, левая рука висела на перевязи – маги поработали над раной, но надрубленная кость еще не срослась до конца, и руку следовало беречь.
– Ваша светлость. – Десятник коротко поклонился.
– Что произошло? – Рыцарь выглядел недовольным. – Мне сказали, ты, десятник Тар Легод, обвиняешь кого-то в краже? Этого мальчишку? Или он свидетель?
– Нет, ваша светлость, он не свидетель. Вчера я посылал его в деревню, приказал купить кое-что…
Десятник чуть замялся, но рыцарь спокойно кивнул. Провизию войскам подвозили исправно, но никто и не думал запрещать солдатам несколько разнообразить свой стол. Если хотят купить у селян пару окороков, простокваши, вина, если платят исправно и не чинят обид местному населению – пусть.
– Ну так вот, – продолжил десятник, – вернулся он… что сказано было – принес, тут я слова плохого не скажу. Только стал харчи выкладывать, смотрю – а из-за пазухи у него штука занятная выпала. Серебро.
Он сунул руку в мешочек на поясе и извлек оттуда изящной работы серебряный флакон без пробки. На вид вещь была дорогой. Если бы они были на гуранской территории, никто бы не удивился, обнаружив в мешке солдата кое-какие трофеи. Грабить врага не зазорно, даже если речь идет о таких же крестьянах, на беду свою живущих на землях противника. Там военная добыча принадлежала тому, кто первый наложил на нее руку – ну, после необходимых отчислений для офицеров, разумеется.
А здесь был Тимрет – пусть и независимое герцогство, но союзник… благорасположение которого сейчас было особенно важно. И если солдатик и в самом деле посмел запустить лапу в сундук какого-нибудь зажиточного крестьянина, его ждет очень суровое наказание.
– Спрашиваю, где взял – говорит, что нашел. Тьма Эмнаура, серебряные банки не валяются на земле!
– Не валяются, – кивнул офицер и мрачно посмотрел на юношу.
Ему не хотелось доводить дело до казни, армия и так переживает не лучшие времена. Но закон… закон должен соблюдаться, иначе он перестанет быть законом. Если парень виноват – его ждет позорная смерть.
– Что скажешь?
Парень вытер вспотевший лоб и выпрямился под взглядом офицера. Видно было, что он боится и все же старается сохранять некое подобие достоинства.
– Я… я нашел эту банку, ваша светлость. Я правда не воровал. И не отбирал.
– Где ты ее нашел?
Солдат замялся, затем выдавил из себя.
– В колодце.
– Где? – Рыцарь решил, что ослышался.
– Я купил, что приказали… я честно заплатил, ваша светлость, до последней монетки. Потом пошел к колодцу, воды хлебнуть. Жара ведь… ну и смотрю, а там, на дне, блестит что-то. Воды в колодце-то мало… ну, я и полез туда. И нашел эту штуку.
– А хозяйке ты, ясное дело, ни слова не сказал? – хмыкнул рыцарь.
Если парень и в самом деле нашел флакон в колодце, это может послужить смягчающим вину фактом. Придется объявить о находке, и если кто из крестьян заметит у себя пропажу да правильно опишет ее – получит сосуд. Ну а проверить, правду ли говорит солдат, несложно. Сам рыцарь не был достаточно сведущ в магии, чтобы наложить «оковы разума», но найти мага можно. Их мало, они заняты – но помочь не откажутся.
– Дык… кому говорить-то? Колодец тот общий, посреди села.
Рыцарь осуждающе покачал головой. Забраться в общественный колодец… вряд ли это будет расценено как невинная шутка. Что ж, в любом случае придется искать не слишком занятого мага. Если парень и под «оковами» подтвердит, что не украл и не отобрал безделушку силой – будет оправдан и отпущен. Если же нет…
– Свяжите его, – приказал светоносец.
Часовой принес веревку, и молодому солдату быстро спутали руки и ноги. Затем усадили в тенечке и даже сунули флягу с водой.
Замок герцога Сивера Тимретского не отличался особыми фортификационными достоинствами, зато был по-настоящему красив. Изящные башенки, сводчатые галереи, большие окна, многочисленные шпили и много-много зелени. Замок, или скорее дворец, располагался на скале, возвышаясь над живописной долиной, к воротам вела извилистая дорога, вырубленная в камне. Множество статуй, вышедших из рук лучших мастеров Эммера, украшали и внутренний двор, и залы, и даже стены замка.
С точки зрения инженерного искусства это сооружение не выдерживало никакой критики. Создавалось впечатление, что хрупкие стены развалятся от первого же булыжника, выпущенного из катапульты. Даже если он будет размером с кулак. Но нынешнего владельца замок вполне устраивал. Как и его многочисленных предшественников.
Это неудивительно – если в Инталии давно не было серьезных войн, то к этим стенам вражеские армии и вовсе подступали в последний раз в незапамятные времена. Со времени правления Иланы Пелид, предоставившей герцогству независимость, битвы обходили эти земли стороной. Как правило, имперские войска стремились к Торнгарту, не рассматривая маленький Тимрет с его столь же маленькими крепостями в качестве серьезного противника.
А потому местные жители полной мерой вкушали радости мирной и спокойной жизни. Герцог не слишком душил своих подданных налогами, не тратился на содержание очень уж большой армии, да и придворных в замке было немного. В былые времена, когда Сивер был молод и горяч, здесь часто проходили пышные турниры, замок наполняли блистательные дамы в роскошных туалетах и благородные воины, хватавшиеся за меч по поводу и без. Лучшие певцы, художники и музыканты приезжали в эти прекрасные стены – и неизменно находили радушный прием.
Но с годами все изменилось. Герцога все меньше и меньше интересовали пышные празднества, турниры и охота. Лучшие кинтарийские вина уже не так горячили кровь, да и женщины все реже вызывали жар в его сердце. Зато он пристрастился к книгам, пылающему камину и тишине. Ему нравился покой.
Ознакомительная версия.
