– Что? Менестрелем? – решил на пробу возмутиться Серега. – Это, как я помню, что-то вроде шутов?! Артисты легкого жанра… Песенки-побасенки – а знаете что, сэр, не пошли бы вы… Я вам что – Кобзон на выезде?
– Наплетешь им там что-нибудь, – безразлично махнул рукой рыцарь. – Там любая чушь за передовую лирику сойдет. Выкрутишься. В крайнем случае будешь свою кошку за деньги показывать, у них там таких уродин нет. Должен же ты как-то зарабатывать себе на пропитание.
– На пропитание? Вы же должны давать своим агентам средства. В разного рода спецслужбах…
– Фондов нет, – огрызнулся рыцарь. – Энергоресурсы на нуле. И все из-за твоей кошки! Благодаря таким натуралистам, как ты, скоро по мирам пойдем с протянутой рукой!
Показалось Сереге или нет, но уши рыцаря слегка заалели.
– Самое главное для тебя – найти мальчика. Или его следы. Если удастся найти мальчишку, приведи его к точке перехода, попытаемся вытащить вас оттуда. В крайнем случае вернись сам, но с информацией. Запоминай все. Разговоры, намеки, покашливания… Слуги зачастую знают больше своих господ. Последний поваренок знает, увеличилось или нет население замка за последнее время. Если гость тайный, то в буфете, куда он тайком по ночам лазает, будет оставаться меньше еды. Прачке придется стирать больше белья, ведь это же маленький ребенок! И помни – отсутствие информации тоже информация. Иногда молчание красноречивее слов. В общем, сообразишь по ходу действия. Да, и помни, главное – это доброта! Доброе сердце, милосердие и прочие дамские слюни… Ну, вроде бы все…
Рыцарь торжественно извлек из какой-то щели в своих доспехах нечто матерчатое, по формату смахивающее на скатерть, а по дизайну на носовой платок, и принялся обтирать вспотевшее лицо.
Серега ошарашенно молчал. В его согласии вроде бы никто не нуждался.
Список, который ему вручили, состоял из восьми (восьми!) замков.
Глава вторая
В АЭРОПОРТУ НАШУ ДЕЛЕГАЦИЮ ВСТРЕЧАЛИ…
Ощущения, которые приносит переход в другой мир, были ему уже знакомы. Тошнота, головокружение, окружающий мир начинает вертеться и кружиться вокруг тебя, и затем мрак и пустота. И в довершение всего внезапное пробуждение из небытия сна. С полным ощущением всех комков и кочек, по которым, как масло, размазано твое тело.
Серега открыл глаза.
Безумно яркое синее небо сияло высоко вверху, в серебристо-кружевных древесных кронах.
Многоголосо пели никогда не слышанные им раньше птицы. В незнакомом мире пахло пряно, сладковато и удивительно приятно.
Он поморгал глазами, выходя из расслабленного состояния покоя, слитого с каким-то почти растительным блаженством от созерцания чужого и бесконечно прекрасного мира.
Итак, первое – он лежит на каких-то весьма жестких комках и узлах. Второе – если это лес, то комки и узлы – это сучья и древесные корни.
– Летайте сюда только самолетами Аэрофлота, – посоветовал он неизвестно кому и кое-как сел.
Окружающий лес некоторое время весело танцевал перед глазами, затем успокоился и занял приличествующее ему вертикальное положение. Огромные, в два обхвата древесные стволы колоннами взлетали в небо. Кора на них была гладкая и тонкая, серо-голубая. По земле стелился коврик реденькой сине-зеленой травы. Котенок, переживший вместе с Серегой уже второе по счету перемещение в неизведанные дали, вальяжно возлежал неподалеку, раздраженно подергивая хвостом. Команда “Альфа” была в сборе.
Еще какое-то время было потрачено на то, чтобы восстановить в памяти последние ценные указания сэра Монтингтона Скуэрли. Придя в себя, иди прямо по солнцу и тогда, спустя какое-то время, непременно попадешь в замок Балинок-Деде… Означенный замок принадлежал виконту Баленсиаге и значился пунктом первым в списке, который был вручен Сереге сиятельным сэром от КПСС. Возглавлял, так сказать, перечень предполагаемых узилищ…
Он поискал глазами местное светило, и в конце концов обнаружил его у себя за спиной. Солнышко было небольшим, жемчужно-желтым и стояло в данный момент относительно низко над горизонтом. Впрочем, как знать, возможно, для этого мира это как раз и было высоко. В любом случае убираться отсюда следовало как можно быстрее. Вероятность того, что здешнее светило уже низко и даже клонится к закату, была достаточно велика. Перспектива провести ночь в лесу ему совсем не улыбалась. Не агентское это дело – ночевать в лесу, аки бомж неприкаянный…
Куртку и свитер пришлось снять, идти в них было жарковато. Котенок сидел на плече, надежно, как якорем, уцепившись коготками за воротник Серегиной рубахи. Поразмышляв на ходу, Серега решил назвать его Мухтаром. Имя подходящее, а задатки бойцовские у безымянного звереныша были налицо. На плече котяра посиживал вольготно, сохраняя, однако, исключительно деловой вид – ни дать ни взять хороший и честный мент, ведущий в отделение плохого дядю…
Дышалось пряным воздухом легко. Светило, по направлению к которому он шел, то и дело пряталось за могучими стволами. Слава богу, кроны у этих гигантов были негустыми, жиденькими и посему солнца полностью заслонить не могли. Он шел ходко, ровно, ноги двигались абсолютно независимо от головы, а в голове тем временем, как жернова на мельнице, крутились всякие назойливые мысли. Согласятся ли в замке Балинок-Деде приютить его хотя бы на одну ночь? И какими, собственно, словами ему следует об этом попросить? “Полный я пень в вопросах средневекового этикета, – печально резюмировал Сергей. – Предположительно средневекового, судя по всяким там виконтам и их замкам. Будем надеяться, что хоть с языком-то проблем не будет, в чем клятвенно заверял этот рыцарь от КПСС”.
Перед отправлением в это дивное местечко его не слишком вежливо запихнули в пеналообразную ячейку без света. Она шибко напоминала ячейку заграничного морга – из заграничных фильмов, разумеется. Его погрузили в короткий сон, после которого он проснулся весь в поту, как после хорошего, выдержанного в духе Стивена Кинга кошмара. Рыцарь кратенько проинформировал его, что это и была “звуковая адаптация”. Будем верить, что теперь словарного запаса у него хватит на то, чтобы хоть хлебца кусочек попросить. Или глоточек водицы. А то так пить хочется, что и переночевать негде…
А вот с его прикрытием дело обстояло гораздо сложнее. Песенки и басенки… Тут словарным минимумом никак не обойтись. И не верилось ему почему-то в достаточную компетентность лингвистов из КПСС. Уж если они залеты с пролетами путают…
Почва под ногами начала полого понижаться. Склон. Лес здесь сползал во впадину, напоминавшую по форме чащу с плоским дном и конусообразными скатами. Довольно глубокую и широкую. Чем ниже он спускался, тем более влажным и прохладным становился воздух, почва под ногами заметно помягчела, напоминая почву болотистых низин там, на его Земле. Пряный запах усилился. Он стал тревожащим, рождал какие-то странные предощущения… Близость чего-то… Или кого-то… Зверь, прячущийся во влажном сумраке впадины? Но страха он не чувствовал. Враждебность… ее не было в окружающем его мире, в этой впадине. Во всяком случае, пока – не было…
