Из всего сказанного Андрей сумел выцепить главное: "Выходит, за те неполных пять лет, что прошли в его мире, здесь успело пролететь без малого полвека. Вот это номер…"
Он попытался осмыслить новость. И не сумел.
— Ваше сиятельство, — пользуясь паузой в горестном монологе, вновь обратился Андрей к сокамернику. — Я темный человек, всю жизнь прожил в деревне. Высоко в горах, обращению не обучен, да и новости до нас доходят редко. Не сочтите за нахальство… Скажите, кто сейчас правит Гвардарией, и вообще, что творится в мире?
— Ты верно заметил… — польщено вскинул голову граф. — Тут и благородные господа не всегда могут понять, что и кто… правит бедной страной. Хм… Гвардария… Где она? От могучего королевства остались рожки да ножки, пятая часть, и ту норовят прибрать к рукам соседи, кто посильнее. Правители меняются чаще погоды. С тех пор, как исчез великий король… — тут граф понизил голос и заговорил едва слышным шепотом: — Нынешние даже имя его произносить не велят. С тех пор много всего случилось. И что характерно, в худшую сторону. Мой батюшка, он хоть и совсем старик, но любит вспоминать про те времена. К слову и графский титул он получил из рук самого Короля.
— Простите, а каково имя вашего благородного родителя? — поинтересовался заинтригованный слушатель.
— Тебе-то какое дело, деревенщина? — подбоченился отпрыск. — А впрочем, сейчас мы в равных условиях. Не думаю, что кто-то может обвинить меня в нарушении правил дворянской чести.
— Моего отца величают граф де Гор… — произнес сын с гордостью. — Вся беда в том, что один из многочисленных правителей, которые пытались удержаться на троне после великого короля, отправил отца в изгнание. Потом, через несколько лет, другой король вновь приблизил его. И снова опала… Говоря по совести, я даже и не знаю, как обстоят дела на сегодняшний момент.
Рассуждения о перипетиях отношений преемников капитана королевской гвардии с королевской властью мало тронули Андрея. А вот известие о том, что его бравый капитан сейчас глубокий старик, поразило.
— А позволено мне будет спросить, — не удержался он от вопроса. — Как сложилась судьба принцессы Элизы, дочери короля Аль-Гарда?..
— Ты имеешь в виду королеву Элизу? — построжел собеседник. — О, это великая женщина, она, в отличие от наших недоумков, сумела уберечь все, что создал ее отец, мало того, именно ее стараниями Гвардария окончательно лишилась двух графств…
— Увы, королева уже несколько лет, как сложила с себя корону. На троне ее сын. Способный, надо сказать, юноша, но не ровня матери… Хотя, возможно старуха уже и померла…
"Жаль, если так. Хорошая была девочка", — расстроено вздохнул Андрей. Приставать дальше с расспросами ему отчего-то расхотелось. Однако не удержался и задал последний: — Простите мою темноту, ваше сиятельство, а как же корона? Раз королевством кто-то правит, значит, он возлагает ее на себя?
— Поистине, дикий народ… — огорчился граф. — А что корона? Как положено, так и возлагают. Руками…
Видно было, что ему наскучило общение с простолюдином.
— Эх, кабы не судья, мог еще поспать… — вздохнул узник.
— Кстати, а за что тебя задержали? — поинтересовался он, скорее со скуки, чем от желания узнать историю бродяги.
— Не могу знать, ваше сиятельство, — изобразил искреннее удивление Андрей. — Я шел себе, никого не трогал… А тут, эти, стражники. Схватили, бросили в каталажку.
— Понятно…, бродяга, — кивнул граф. — Впрочем, теперь это не важно.
— Сдается, нам уже недолго осталось смотреть на этот мир, — вырвалось у загрустившего графа.
— Новый судья — потомок самого министра полиции того, первого короля. Папаша его, как мне поведал однажды отец, крепко подвел своего суверена, и только исчезновение короля спасло полицмейстера от заслуженной кары. И не секрет, что именно он стал главным наушником Габса первого… который взошел на трон через пару лет после исчезновения Того короля. Иноземец на троне Гвардарии, да к тому же бывший казначей. Виданное ли дело? Впрочем, при нем, к слову, королевство еще кое-как сохранялось в его прежнем виде. Пришло в упадок оно уже после… А вот полицмейстер сумел пересидеть на своем посту трех или четырех правителей. И с почетом ушел в отставку всего лет пять назад… Но перед тем умудрился пристроить сынка на теплое местечко.
Продолжать расспросы Андрей не решился. Информации пока хватило.
"Если Аль-Гардия оттяпала у северного соседа два графства, то это, несомненно, имевшая выход к морю провинция и богатое золотом графство Алекса. Или принцесса раздумала выполнять данную мне клятву, и прибавила еще пару графств к уже имеемым?…Тогда я буду огорчен, — рассудил король, — хотя, она в чем-то права. Обещание было дано мне, но никак не взявшему на себя явочным порядком бремя власти казначею".
"А что за фокусы с короной? Или ее сила исчезла? Ох, уж эти мне кукловоды… нет, чтобы хоть в трех словах предупредить о том, что случилось?"
"Вот, что, — принял решение король. — Первое, что стоит предпринять, — это встретиться с Гором. Надеюсь, старик еще не впал в детство и сумеет пролить свет на творящееся в королевстве безобразия".
"Погоди… — в памяти Андрея возникла картина величественных горных хребтов и утесов… Край, в котором ему пришлось сразиться с могучим владыкой замка. — Как же его?"
"Точно, Дорн… Пернанские хребты… Именно этот замок я подарил Гору. Теперь все более-менее понятно. Если из пяти графств осталось только два, то одно из них — это малопригодное для жизни маркграфство Григориан, большая часть которого расположена в горной местности. Интересно, какие земли оттяпали коронованные соседи? Будем исходить из того, что первое это Алекса. Как самое богатое и ближайшее к владениям Аль-Гардии. Вторым могло оказаться графство Торус, оно было лакомым куском для Хеттов. А если учесть, что местное дворянство давно мечтало попасть в протекторат к северному соседу, по всему, Торус самый предпочтительный кандидат номер два.
Дальше, как говорится, возможны варианты…"
Его раздумья прервал стук засова.
— Эй, лиходеи, встать… — приказал толстый надзиратель. — Приветствовать его превосходительство, королевского судью, молча. Рта не открывать, руками не шевелить.
Прошло несколько секунд, и в камере появились пара солдат. Мундиры странного серо-зеленого цвета, с дикими, оранжевыми вставками, едва не вызвали у Андрея приступ смеха. Однако, сумел сдержаться и задавил неуместную веселость.
Следом за охранниками в проем, держа у лица белоснежный платок, вошел вельможа. Он брезгливо ступил начищенным башмаком на осклизлый пол камеры и невнятно пробурчал что-то.
