– Надеюсь, я не помешал тебе, рабби Ицхак?
Ган Карочей вошел в покои Ицхака без стука и предупреждения. Мечники Жучина, стоявшие у входа, пропустили скифа, ибо отлично знали, каким доверием он пользуется у хозяина. Ган был слегка хмелен и полон новостей. Ицхак не стал подниматься ему навстречу, да Карочей и не требовал от него подобных знаков внимания. Без церемоний он подвинул к ложу Жучина тяжелое кресло и, отдуваясь, опустился в него.
– Боярин Драгутин в Варгии, – с ходу выпалил он самую важную из своих новостей.
– От кого ты это узнал?
– От князя Трасика. По словам здешних купцов, Трасик владеет одним из самых крупных и удобных портов на всем варяжском побережье. Людовик Тевтон ободритскому князю благоволит, зато каган Славомир спит и видит, как заменить непокорного князя на его племянника Сидрага.
– Этот Трасик – язычник?
– Как и вся варяжская знать, – пожал плечами Карочей. – Тем не менее с ним можно иметь дело. В Микельборе наши купцы вполне могут найти приют, если им, конечно, удастся проскочить мимо острова Рюген. Князь Трасик собирается в город Волынь, и я напросился к нему в товарищи.
– Зачем?
– Во-первых, хочу войти к нему в доверие, а во-вторых, по моим сведениям, боярин Драгутин сейчас находится именно там. Жрецы Световида отказали ему в поддержке, и он, судя по всему, решил заручиться расположением ведунов Волосатого.
– А жрецы Велеса влиятельны в Варгии?
– Не менее чем ближники Световида. Если верить моему хорошему знакомому, графу Гийому Саксу, то именно ведуны Велеса в свое время подсадили Трасика на ободритский стол.
За что Ицхак уважал Карочея, так это за пронырливость и умение войти в доверие к самым разным людям. В храбрости скифа тоже не приходилось сомневаться, как и в его преданности кагану Тургану, впрочем. Однако Варгия – это не Русь, с ее простодушными лесными обитателями. Варяги не одно столетие уже играют ведущую роль в Европе, контролируя практически весь ее север и успешно действуя на юге. Их влияние распространяется даже на Балканы, нервируя византийцев. Правда, варяги почти утратили свои позиции на севере Руси, после того как новгородцы разбили ротариев Славомира, но в последнее время князь Гостомысл, обеспокоенный усилением Хазарского каганата, не прочь, видимо, восстановить разорванные отношения. Русь, конечно, сторона богатая, как населением, так и землями, но двух каганов она не выдержит. А значит, одному из них придется уйти в кровавом угаре. Ицхак не питал иллюзий: судьбу Руси не решить одним ударом, борьба затянется на десятилетия, а возможно, и на столетия. Но тем больше чести победителю.
– Если бы боярин Драгутин умер в Варгии, то это сильно облегчило бы наше положение, – задумчиво протянул Ицхак.
– Вне всякого сомнения, – усмехнулся криво Карочей. – Ты себе не представляешь, Ицхак, насколько он любим среди урсов и скифов. Но завалить Шатуна будет не так-то просто.
– Нельзя допустить, чтобы русаланы присягнули кагану Славомиру.
– Русаланы – язычники, им Световид куда ближе, чем Яхве. Это ведь не племя, Ицхак, это вервь воинов. Для них воевать – значит служить богу. В сущности, они те же ротарии, только южные. Вот боярин Драгутин и пытается восстановить утерянную когда-то связь между русами Юга и Севера. Недаром же он протолкнул в атаманы своего зятя Искара Урса. А русы – это серьезно, Ицхак. В прежние времена именно они выкликали каганов из своей среды. Отсюда и пошло название земли, которую они считали своею, – Русь.
– Ныне все по-иному, ган, – нахмурился Ицхак.
– Если русаланы сговорятся с асами и закроют для нас Дарьяльский перевал, то дни каганата будут сочтены.
– Что ты предлагаешь, Карочей?
– Надо устранить Шатуна здесь, в Варгии. Более удобный случай нам вряд ли представится. С ним здесь всего лишь пятьдесят мечников. Варягам он чужой, никто о его смерти сожалеть не будет.
– Ты так смотришь на меня, ган, словно я против. – Жучин резко поднялся с ложа и потянулся к кувшину с вином. – Сколько тебе нужно человек? Только не забывай, что мы не в Хазарии.
– Мне нужны не мечники, Ицхак, а золото, – вздохнул Карочей. – Исполнителей мы найдем здесь. Кроме того, мне нужен человек, осведомленный в делах Варгии и преданный нашему делу. Наверняка такой найдется среди здешних рахдонитов.
– Да уж конечно, найдется, – согласился Ицхак. – Я объясню тебе, как найти рабби Зиновия в Волыни. На этого человека ты можешь положиться. Но будь осторожен, ган, твоя голова нам понадобится в Хазарии.
В былые времена Жучин сам бы возглавил заговор против Шатуна, но, к счастью или несчастью, те времена давно уже прошли. Ицхак должен вернуться в Итиль во что бы то ни стало, сохранив не только жизнь, но и здоровье, а главное, обретя новые связи здесь, на Западе, которые упрочат его положение в каганате. Жучин не очень рассчитывал на Тургана: слишком долго тот прятался за спиной отца, чтобы уверенной рукой перехватить власть после его смерти. Все свои надежды рабби связывал с Обадией, сыном своей умершей сестры, которому до каганской булавы оставалось сделать каких-нибудь полшага. Правда, эти полшага будут самыми трудными в жизни сына Тургана и внука Битюса. Вот где Обадии понадобится помощь дяди Ицхака, самого богатого и самого умного человека в Хазарии.
Город Волынь поразил Драгутина, хотя он в своих скитаниях повидал немало. Ему говорили, что этот город – один из самых больших и богатых в Европе, но одно дело слышать, а другое – увидеть все собственными глазами. Здешнему торгу мог бы позавидовать даже Константинополь, а от обилия иноземных купцов рябило в глазах. Именно отсюда товары, привезенные из дальних и загадочных стран, растекались чуть ли не по всей Европе. Здесь же бесчисленные ватаги викингов спускали добытые в набегах несметные богатства. Пожалуй, не было на побережье Европы городов, где бы не побывали морские пираты. Словно саранча, налетали они на чужие земли и, не стесняясь присутствия хозяев, брали все, что плохо лежит. Сам император Карл, прозванный льстецами Великим, грозился стереть с лица земли разбойный город. Но волынцы только посмеивались в ответ, уверенные в своей безнаказанности. Ротарии кагана Славомира твердо держали под своим контролем Варяжское море и особенно его южное побережье, и пока их боевые ладьи бороздят морские просторы, все угрозы в адрес Волыни, разжиревшей на грабежах и торговле, будут лишь пустым сотрясением воздуха. Со стороны суши город был обнесен защитным валом, оставаясь при этом открытым для гостей с моря. Впрочем, волынцы на всякий случай выстроили в центре города мощную цитадель, логово лужицких князей, способную вместить до десяти тысяч воинов. Но ее строительство было вызвано скорее усобицами внутри самой Варгии, чем боязнью внешнего врага. Ибо от тевтонов лужичей, как и всех варягов, прикрывали мощные крепости-бурги, построенные вдоль побережья Эльбы.
