Если я прав, — подумал Лерка, — то сны видит вся школа… Или не вся?
Он посмотрел на десятиклассников. Стоят, курят. У негра что-то покупают… И первоклашки тоже — в классики и салочки играют. То есть, выходит — только средние классы, так? Ах, какая версия! Разработаем…
Он разрабатывал эту версию так тщательно, что едва не опоздал на урок. Еще бы чуть-чуть… Учительницу звали Еленой Афанасьевной, это он прочитал в расписании. Подошел, представился и спросил, где ему сесть. И оказался рядом с Андреем.
— Ну как дела? — поинтересовался тот, вместо приветствия. Лерка пожал плечами. Он наслаждался спектаклем — если, конечно, его версия верна.
— Начинаем урок. Валера Смирнов, ты у нас новенький — иди к доске. Ты готов?
— Готов, наверное, — Лерка пожал плечами, вышел к учительскому столу и едва не ляпнул «докладывает курсант Смирнов». Вовремя прикусил язык. Эх, конспиратор!
Класс разглядывал его с тем же напряженным вниманием, что и вчера. Случайность? Надо было посмотреть вчера какой-нибудь фильм про школьников, запоздало подумал Лерка, — может, они все так себя ведут? — Впрочем, вчера у него еще не было никаких подозрений.
Вопросы его ошеломили. Семен Семеныч был трижды прав — такого убожества он не ожидал, он не помнил даже, когда им в детдоме рассказывали всю эту арифметику. Наконец, когда он попытался нарисовать на доске интеграл, его посадили на место, предложив «не забегать вперед». Надо будет прочитать учебники…
— Ну ты даешь! — прошептал Андрей, когда он уселся за парту. — Интегралы проходят в десятом классе.
— Шутишь?!
— Ты что — в спецшколе учился?
— Я… да. Это плохо?
— Хорошо — если только Елену не разозлишь. Она обидчивая.
— Я запомню.
Некоторое время Андрей мялся, словно собираясь что-то спросить, затем передумал. Лерка был с ним вполне согласен — во время урока не больно-то поболтаешь. Никто не подошел к нему и на перемене — и за эту перемену Лерка успел просмотреть учебник по химии. Тихий ужас, но все же лучше, чем математика. После химии была большая перемена, и тогда-то они его и поймали. Затащили за угол школы, где никто не видел, и обступили, напряженно разглядывая.
Лерка молчал. В конце концов, если их восемь человек, а он один, кто должен заговорить первым?
Заговорил Андрей. Взял, что называется, быка за рога.
— Что ты видел сегодня ночью? — спросил он, и Лерка понял, что означает снять камень с сердца. Он не сходил с ума, а если сходил — то не один.
— То же, что и ты, — сказал он, пожав плечами. — И что все средние классы. А что?
Его слова не просто озадачили собеседника, он так и замер с раскрытым ртом. Затем, очень медленно, снова обрел способность соображать.
— Ты… уже с кем-то говорил? — спросил он.
— Об этом — нет.
— А откуда узнал?
— Додумался, — Лерка пожал плечами.
— И до чего еще ты додумался? — спросил кто-то из ребят, кого Лерка еще не знал.
— В общем, все. Могли бы вчера предупредить.
— Мы хотели, — сказал Витя, — но ты домой не один пришел.
— Вы что — в кустах сидели? — усмехнулся Лерка. Затем удивленно поглядел на ребят. — Правда сидели? Ну… ладно.
— Ты не поверил бы нам вчера, — сказал Олег.
— Согласен, — Лерка кивнул. — А теперь — у вас есть пять минут, чтобы мне рассказать детали. Если дольше — я остаюсь без завтрака.
— Во дает!
— Рассказываю, — сказал Андрей. — Первое — этот мир такой же настоящий, как и тот.
— Проверить — можно?
— Можно — если ты можешь пробраться на Петровку.
— А что — на Петровке? — спросил Лерка.
— Уголовный розыск, — удивился Андрей. — Ты что?
Еще один прокол разведчика, — подумал Лерка.
— И зачем мне нужен Уголовный Розыск? — поинтересовался он.
— В начале этого сентября был убит маг из Кристалла, — сказал Андрей. — Здесь убит, у нас.
— Из чего?
— Из чего убит? Мечом.
— Нет, из чего маг?
— Кристалл — это одно из названий того мира.
— Ясно. Давай дальше.
— Ты помнишь зеленый кристалл у тебя на шее, там — во сне?
— Да… помню.
— Такой же хранится где-то здесь, в деле об убийстве.
— Верю, — сказал Лерка. — Хотя, постойте — маг был убит тут… — он почувствовал мурашки на спине. — Значит, мы можем умереть там? Так, что ли?
— Быстро соображает, — с одобрением сказал Илья Громов. — Молодец.
— Не можем мы там умереть, — сказал Андрей. — Если умрем, то тут же проснемся, и все — до следующего раза.
— Здорово!
— Да… За это они зовут нас демонами… — в голосе мальчишки было что угодно, но только не радость. — Правда, не только за это… И еще — нас нельзя убить, но можно пытать. Так что — не очень там вырубайся, а то — вон Ленку раз сварили в кипятке…
— Что?!
— Месяц отходила. До сих пор вздрагивает…
— Где я проснусь в следующий раз? — спросил Лерка. — Пока я на какой-то дороге, через болото.
— Болото? Горы видно?
— Да…
— Холодно?
— Не знаю, а что?
— Ну… Климат южный?
— Не южнее Москвы.
— А дорога — она желтая? Кирпичная?
— Да, точно!
— Илинори, — кивнул Андрей. — Проснешься там, где заснул. Иди в сторону гор, за горами лес, а дальше — город, Илинори — это его название. Там много наших.
— Ладно…
— Только пожалуйста, очень тебя прошу, — сказал Андрей с нажимом, — не делай глупостей. За тебя потом накажут кого-нибудь другого, кто подвернется… Мы там все — как заложники.
— Так… — Лерка обескураженно посмотрел на Андрея. — И что же — вас… нас… там совсем никто не любит?
— Все эта дурацкая легенда, — в сердцах сказала Таня. — Ихний мир… Ладно, это потом. Что еще он должен знать, ребята?
— Держаться подальше от орков, хотя их почти и не осталось, а особенно от гобблинов — они людоеды. А если пленника можно съесть несколько раз подряд…
— Так бывало?
— Нет. — Андрей поежился. — Это все Танькины идеи. Но Колокольчик был в плену — сбежал, повезло. Он видел такое…
— И сколько это продолжается? — спросил Лерка.
— С сентября. Месяц. Как убили того мага.
— Я пойду домой с тобой, — сказал Лерка. — Расскажешь мне все по дороге.
— Хорошо.
— Про оружие скажите, — вдруг встрепенулась Таня.
— Сама и скажи!
— Оружие у орков и у гобблинов иногда — волшебное. Если не так использовать, то оно возьмет над тобой верх.
— Убьет?
— Подчинит. И ты станешь убивать тех, кто… Ну, кто хороший. Точнее кто не нравится твоему мечу. И вообще — тебе плохо будет.
— А как оно различается, это оружие? — осторожно спросил Лерка. — Я имею в виду внешне. И что это значит — не так его использовать?
— Внешне у защитников Добра это обычно клинки из светлого металла, сделанные под…
