Сдержался, да рука швырнула меня в сторону рядов со стульями!
— Еще одна — донеслось мне в спину.
Отодрался от седушки, при поддержки какого-то мужика на ней сидящего и на которого я и спикировал. Зачем-то потер лоб, которым не бился, локоть, которым стукнулся о подлокотник, взглянул на бабу рядом сидящею — смотрит на меня глазами-блюдцами, на сцену — пусто! Никто там уже не выступает, весь спектакль перешел в зрительский зал.
Оглянулся на толкнувшего меня человека — бугай! В маске, сделанной из натянутой на лицо шапке с дырками, черной одежде, и с автоматом. Черт! Заряженным! Когда им лицо тычут, намекая что бы сел нормально, или свалил — не знаю! Не разбираюсь в языке жестов огнестрела! Сложно не углядеть в дуле пулю с моим то зрением! И с источником света практически на линии глаз, спиной, на противоположной стене.
— Да, что?! — выпалил, не понимая.
Мужик с оружием в ответ обляпал меня, пройдясь почему-то в основном по пазухам под мышками и поясу, а не груди и промежности, фыркнул недовольно и ушел.
— Проверяют наличие телефонов — пояснил тот мужчина, на которого я упал, и на чьих коленях решил пока пристроится, так как мой стул последнего ряда остался где-то там, в стороне, далеко, и в недоступности.
Осмотрел «свой нежданный стул». Дядька в возрасте! Седой, ухоженный. Смотрит на меня… как на дочь! Вот ведь… коту под хвост вся маскировка! А сейчас вообще есть время о таком думать? Метнул свой взор на зрительский зал, на чей-то визг — да они тут людей убивают!
И словно в подтверждении этому, спортивного вида мужика сбросили с балкона. Прямо на лавки, и сидящих на них людей! И будто этого всего, падения с шести метровой высоты, приземления на спину на деревянные сложные конструкции с торчащими предметами, и пару зашибленных граждан, им показалось мало! И высунувшаяся с балкона рожа в маске, дала очередь по уже явно мертвому телу, добавляя трупов.
— Да что вы… — прошипел я, и прикусил язык — я не знаю русский.
А до этого сейчас дело есть?
Вновь осмотрел зал — человек пятнадцать вооруженных до зубов товарищей, автоматы, пистолеты, гранаты, и еще пятеро, в жилетах обещанных взрывчаткой. Зачем?
— Что происходит? — тихо прошептал на ухо мужику, на чьих коленях похоже надолго пристроился.
— Террористы. — ответил он так же тихо, бегая глазами от одного бандита к другому — Сволочи… сейчас заложников в шахидки наряжать начнут.
И точно — пара бандюгов, приступила к выцарапыванию граждан из кучек в которые они успели сбиться, а другая — приступила к надеванию на плачущих и скрипящих зубами людей, жилетов со взрывчаткой.
— Сиди здесь! Рыпнишся — взорвешься! — проинструктировал один из террористов женщину лет сорока, усаживая на кресла в ряду, недалеко от меня.
— Я в туалет хочу! — крикнула какой-то зализанный хлыщ, вставая со своего места.
За что тут же получил прикладом по лицу.
— Оттащите его в туалет! — крикнул ударивший бедолагу человек на английском, и пара масок утащило бесчувственное тело.
— Хотя, он ему уже явно не нужен — прокомментировал все тот же полоску мочи на полу за покинувшим зал «пыльным мешком», что собрал собой по пути к выходу, чуть ли не все ступеньки.
Граждане — впечатлялись. Притихли. Стали чуть сговорчивее. А вдруг подумал, что это даже немного странно. Тут до этого красавца уже пятерых убили! МИНИМУМ! Пятерых! А люди глядя на это только напугались, и в панику словили. А тут просто ступени мордой — а притихли все и сразу.
Кстати, большинство бандитов, говорят на неизвестном мне языке. Иногда — на английском. Русский же применяют только для разъяснения правил пользования жилетов смертников — иначе одежку со взрывчаткой и не назвать никак! Ну или еще чего-то такого, типо посадки на взрыватель «добровольцев». Или «пшел отсюда, пока не пристрелил». И в большинстве своём — с таким акцентом! Жесть! И что это за язык такой вообще, а котором они тут беседуют?
Мне же, блин интересно! Мне… нужны сведенья! Хотя бы уж о стране, откуда вы всё, умники с оружием, родом! Куда потом идти мстить — в Индию, или Непал? Впрочем, я в этом деле все равно дуб дерево, и вот он, язык, но мне он ничего не скажет — я на слух, китайский то от немецкого не факт что отличу.
— Так что же получается, нас всех тут будут убивать?
— Не всех, и не сразу — ответил человек за моей спиной, смотря на меня… всё так же как на дочь.
Да, моя маскировка разошлась по швам! Зря я глаза зауживал, косметикой мазался, и вообще старался выглядеть леди. А пофиг! Нас тут убивать планируют!
— То есть как? — сказал я, видя как еще одного человека, немного обработав прикладом, нарядили в жилет, надев еще и маску на голову и связали руки за спиной.
Посадили на принесенный откуда-то из гримёрки стульчик, заляпанный собственно не только кровью, но и гримом, отдельно от прочих зрителей и теперь, учитывая что мужчина данный был далеко не певчей комплекции, в маске, да с жилетом, он не отличим от самих террористов! Ему не хватает только автомата.
А, нет, хватает — поморщился я, видя как ему в руки, сунули боевой автомат, но без магазина. Из далека — точно надсмотрщик-камикадзе!
— Им нужны заложники — пояснил мне мужик, чьи колени я просиживаю, тоже глядя на лже-террориста — Так что всех убивать точно не будут.
А сидящая рядом с нами тетка, до того как я рядом спикировал, зажимавшая голову руками меж своих колен, а после — как-то подозрительно расслабившаяся, и на нас с любопытством, пусть и не без страха, поглядывающая, тихонько перетекла со стула в пространство меж рядов.
Это чего это она удумала? — подумал я, и мигом позже, получил ответ — тетя переползла под сиденьями ряда спереди, проявляя чудеса пластики, оказавшись на целый ряд дальше от прохода средь зала, место на котором до этого занимала.
— Ты. — сказал кто-то за моей спиной, ложа массивную ладонь на моё хрупкое плечо.
Я вздрогнул, чертыхнулся, что без распущенных волос, слеп как крот, обернулся неторопливо, взглянув на говорившего.
Этот, без маски. Один из немногих тут, кто не чурается своего лица! Впрочем, бородат он настолько, что ему это и не требуется. Вооружен, как и все — автомат американский, гранаты, пистолет, бронежилет. Но почему-то без ножа, увы, как в прочем и все.
— Идешь с нами — указал он жестом.
Я похлопал глазами в ответ, продолжая играть не знающего языка.
— Идешь с нами кому говорят! — рванул он меня за плечо, от чего я в мгновение оказался на полу, целуя его покрытие. Это ковер? Или что такое, мохнатое?
— Возьмите лучше меня, вместо неё! — соскочил с кресла мужик, с чих коленей я слетел.
Бородач молча, и очень быстро! Движением, сравнимым с рывком кота на мышь, выхватил пистолет из кобуры, еще в процессе снимая с предохранителя и взводя курок, и выстрелил, как кажется — не целясь.
Точно в лоб, вставшему напротив него седовласому.
— Ты — указал он на меня дулом заряженного и дымящего пороховыми газами пистолета — идёшь со мной — указал он всё тем же оружием в сторону одного из выходов из зала, куда уже согнали в кучку иных, нередко плачущих,
Как стадо овец! Как животных! Как зверей! Нелюди…
Я взглянул на стадо, на бородача, на пистолет, вновь на меня наведенный, человеком, что явно теряет терпение. Периферическим зрением осмотрел весь оставшийся зал. Посчитал автоматчиков, прикинул вес взрывчатки в ящиках и жилетах, что прет резким запахом химией, но не стиральным порошком, так, что у меня уже нос онемел, и похоже скоро я утратит чувствительность.
Посчитал свои шансы тут всех убить. Почти сто процентов! И я в списке трупов с этой же вероятностью. Бомбы на людях, вернее люди с бомбами, расставлены уж больно грамотно! И при детонации… шансы выжить — минимальны! Даже мне — обратившись в лоскутки, я тоже умру.
И это не считая скопления автоматического оружия!
— Угу. — буркнул я на своём втором языке, с трудом выдавил пол слезинки из глаз и принялся поднимается.
