— Я не только на начальном освоил. Могу и каменные колья запустить, — ответил я.
— Ты, вообще, слушаешь, что я тебе говорю? — разозлился Айзеншмид. — Сгорят твои колья! Бросай камни, самые обычные! Чем они крупнее и чем чаще ты их будешь бросать, тем лучше — противник просто выдохнется их отбивать и уводить в сторону.
— Вы хотите сказать, что его можно победить обычными камнями? — удивился я.
Ответа на свой вопрос я не получил, так как прозвучал гонг. Я сделал ещё два глотка из бутылки, вернул её Айзеншмиду и направился на середину арены. По сигналу рефери Вагнер опять превратился в пироманта, а я быстро облачился в каменную кожу и последовал совету своего преподавателя — создал огромный булыжник и швырнул его в противника.
К моему удивлению и радости, с камнем ничего не произошло — он не рассыпался, не сгорел, а пролетел в непосредственной близости от противника, еда его не задев. Разве что, пролетая возле Вагнера, булыжник всё же вспыхнул ярким светом, и в этот момент пламя на поверхности моего противника на пару секунд стало менее ярким. Видимо, не хватало парню энергии поддерживать режим пироманта и отводить брошенные в него предметы. Значит, копать стоило в этом направлении.
Вагнер снова выпустил пламя из ладоней, но я тут же метнул в него два булыжника. Противнику пришлось отводить камни в сторону, и пламя на это время угасло. Это меня обрадовало, но ненадолго — Вагнер начал метать в меня сгустки огненной плазмы. Каменная кожа спасала от ожогов, но не от ударов — один из сгустков попал мне в грудь и сбил с ног.
Я даже не успел подняться, как в меня полетела очередная порция плазмы, после чего противник опять активировал потоки пламени. Пришлось перекатываться по полу арены, чтобы не поджариться. Это было уже совсем унизительно, но других вариантов не было.
Катаясь по арене, я заметил, что Вагнер замедлился. Он теперь передвигался с обычной скоростью — видимо, энергии на все эти трюки и ещё на ускорение не хватало. В какой-то момент противник решил перевести дыхание, и я, воспользовавшись этим, вскочил на ноги. И сразу же запустил в Вагнера несколько булыжников.
На какое-то время мне даже удалось перехватить инициативу — я забрасывал парня с Южного камнями, не давая ему меня атаковать. Но ближе к концу поединка всё вернулось к тому, с чего начиналось — я бегал по арене, уворачиваясь от потоков пламени.
Звук гонга позволил мне остановиться. Я выдохнул и побрёл к выставленному Айзеншмидом стулу.
— В целом неплохо, — сказал преподаватель, когда я присел на стул и вцепился в бутылку с водой. — Но, если ты не придумаешь, как переломить ход поединка, финала тебе не видать. Сейчас ему даже не обязательно побеждать, достаточно ещё один раунд погонять тебя по рингу, и по решению судей в финал пройдёт Вагнер. И это будет справедливо, по очкам он ведёт просто с неприличным отрывом.
— Я бы с удовольствием что-нибудь придумал, — сказал я, допив воду. — Только не придумывается ничего.
И это была правда — я действительно не знал, что предпринять против этого парня. У меня уже не осталось никаких сомнений, что ребят в Южном готовили по какой-то другой программе, и, возможно, не один год. Может, не всех, а только избранных, которым для отличия давали немецкие имена, но Вагнер точно не был простым курсантом.
Возможно, не будь у меня заблокированы способности к ментальной магии, всё было бы намного проще, и я спокойно разделался бы с этим пиромантом, нагнав на него страху. Но ментальная магия по какой-то причине была для меня недоступна. Искать эту причину во время боя смысла не было, оставалось принять это как данность и надеяться лишь на заклятия стихийной магии.
Пока я размышлял, что мне делать с противником, прозвучал гонг. Я поднялся со стула и отправился в центр арены. Пользуясь небольшой паузой, всё же попытался прочитать эмоции Вагнера. Считалось совсем немного ярости, и больше ничего. Это показывало, что мои ментальные способности в полном объёме пока не вернулись.
«Значит, придётся рассчитывать лишь на свои кулаки и на магию земли, раз уж она хоть как-то справляется с этим пиромантом», — подумал я, глядя, как противник покрывается пламенем.
Я быстро вспомнил самые сильные заклятия магии земли, что успел изучить в Кутузовке. Решил попробовать совместить их с обычным рукопашным боем. Раз уж огненная защита пироманта была слаба по отношению к механическому урону, можно было попробовать её пробить именно кулаками. Разумеется, кулаками усиленными.
Пока противник «разгорался», я быстро начитал заклятие «притяжение земли». Оно усиливало гравитацию для всех, кто находился в радиусе трёх метров вокруг меня, в три — пять раз в зависимости от уровня противника. А для тех, кто стоял ко мне вплотную — в десять раз. После этого я активировал на правой руке обычный каменный кулак — простое, но действенное средство в рукопашном бою.
А вот каменную кожу сменил на алмазную, она была намного прочнее и, как мне казалось, давала больше шансов не сгореть при приближении к Вагнеру. И я оказался прав — алмазная кожа дала почти стопроцентную защиту от огня и жары. Впрочем, радость моя оказалась недолгой — защиту алмазная кожа давала отличную, но… хватило её буквально на несколько секунд.
Под действием жара и огня моя алмазная защита потрескалась и осыпалась песком — я еле успел начитать заклятие и вернуть каменную кожу. Она помогала не очень, было жарко и больно. Я чувствовал себя так, будто меня поджаривали на гриле, но зато каменная держалась, не рассыпалась и выдерживала два прямых огненных потока мне в грудь.
Когда я подошёл к противнику на расстояние трёх метров, он ощутил влияние притяжения земли, правильно оценил ситуация и начал пятиться, покидая область заклятия. Допускать этого было нельзя, поэтому я занёс свой каменный кулак для удара и бросился на Вагнера.
Сразу же меня обожгло ещё сильнее, показалось, что сейчас я потеряю сознание от жары или как минимум ослепну от яркого пламени. Я закрыл глаза и наугад ударил каменным кулаком в ту сторону, где должен был находиться противник. Попал. Притяжение земли не дало Вагнеру отскочить.
Не открывая глаз, я нанёс ещё три удара и почувствовал, что жар стал меньше. Открыл глаза и увидел, что огненные потоки иссякли. Противник выглядел напуганным, он явно не ожидал такого развития событий и срочно начитывал какие-то заклятие. Я наотмашь ударил его по голове, и судя по тому, как исказилось лицо Вагнера, понял, что сбил ему концентрацию и не дал начитать заклятие.
Айзеншмид был прав, магия земли отлично работала против пироманта. Я начал быстро прокручивать в голове все заклятия этой стихии, которые знал. Вспомнил про зыбучий песок. Я не знал, может ли он сочетаться с притяжением земли, но на всякий случай решил его вызвать и начитал необходимое заклятие. Оказалось, что всё сочетается и очень даже неплохо: Вагнер не просто не мог сойти с места, теперь он начал проваливаться в возникшую под ним песчаную воронку.
И тут противник запаниковал — он стал выпускать в меня обычные огненные шары, один за одним. Часть из них я смог отвести в сторону, часть пришлось принять каменной кожей. Было больно, но терпимо. Буквально через минуту швыряния фаерболами, я заметил, как пламя вокруг Вагнера резко начало уменьшаться — видимо, энергия у парня заканчивалась. А когда боец с Южного стоял в воронке уже почти по пояс, пламя погасло полностью. После этого мне осталось лишь наложить на поверженного противника заклятие окаменения и выдохнуть, осознавая, что я прошёл в финал.
Полностью я пришёл в себя от звука аплодисментов, доносящегося с трибун. Я поклонился публике и отправился к ожидавшему меня на краю арены Айзеншмиду. Гауптман дал мне двухлитровую бутылку воды, которую я тут же осушил практически залпом. После этого преподаватель боевой магии усмехнулся и сказал всего лишь одно слово:
— Впечатлил.
После поединка я отправился в раздевалку, где переоделся и отдохнул, полежав двадцать минут на кушетке. К семи часам пошёл на трибуны, чтобы посмотреть второй полуфинальный бой и узнать имя своего следующего соперника. Как все и ожидали, им стал Мориц Нойнер, без особых усилий победивший своего оппонента в начале второго раунда.
