— Вот оно что… Видите? — он протянул мне обугленное древко, из которого выглядывал заостренный металлический штырь. — Учитывая, с каким рвением виконт стремился к драке с вами, сир, это можно расценивать как попытку покушения на короля.
— Недоказуемо, — пожал плечами Лэйр.
Гисмус сделал недоуменную рожу, когда взбешенные рыцари окружили его и предъявили вещественное доказательство подлости и нарушения турнирных правил.
— Понятия не имею, кто подсунул мне эту штуку! — отбрехался он и потребовал допросить своих оруженосцев.
— Зачем? — усмехнулся Таррэ. — Они наверняка скажут то же самое и свалят на безвестных оружейников. Я обвиняю вас, ваша милость, в преднамеренном убийстве и настаиваю на Божьем суде. Если вы безвинны, ваш бог сохранит вас в схватке со мной.
— С вами? — побледнел Гисмус. Свиные глазки виконта забегали, потом злобно вперились в лицо Лэйра. — Да с какой стати я должен драться, да еще с мерзким дьяволом? Я требую королевского суда!
Я — Лэйр — сощурилась и негромко переспросила:
— Требуете? У короля? Единственное, что вы можете требовать на ристалище — суда чести, Гисмус фьерр Хольт. И я не вижу причины препятствовать турнирному судье, мастеру Таррэ, в выполнении его обязанностей.
Потрясающе. Я поддержала ненавистного вейриэна! По-моему, Таррэ тоже слегка обомлел от того, что меня не придется уговаривать-обманывать-давить. Даже ужасные ледяные радужки его глаз, почти сливающиеся с белками, на миг потеплели и показались нежно-голубыми. На тот миг, когда он глянул в сторону зрительских лож, где две княжны делали вид, что любуются представлением заполнивших поле скоморохов.
Свиное Рыло оглянулся и прошипел проклятие, когда осознал, что из кольца рыцарей ему не выбраться без боя. Против всех этот трусоватый негодяй не выстоит, даже если он первый меч столицы. Тут подъехал и маршал турнира, герцог фьерр Холле. Старик только головой покачал, увидев обгорелое древко со штырем.
— Не думал, что ты до такого опустишься, Гисмус, — поморщился он.
— Напраслину возводят! — виконт побагровел от бессильного гнева. Сплюнул в сторону Таррэ. — Может, этот пройдоха и подсунул мне это копье! С чего бы ему к костру бежать, вытаскивать? Значит, знал, сволочь!
Вейриэн лениво улыбнулся:
— А это уже второе нарушение. Оскорбления запрещены.
Так или иначе, но от поединка чести Гисмусу было не отвертеться. Пока Таррэ и прочие участники инцидента утрясали формальности, снова расчищали поле, готовили и проверяли оружие, я отправилась проведать Дигеро. Можно было не опасаться за его жизнь: лекарь бы доложил в случае серьезной угрозы. Потому я сначала завернула Лэйра в королевский шатер, чтобы снять груду железа и пропотевший поддоспешник. Пот меня удивил: с каких пор фантом начал потеть? Он же не живой. Но тихий стук сердца утверждал обратное. Тело Лэйра вело себя, как живое. Почти как псевдособака Дорри.
Сиарей и два моих оруженосца помогли переоблачиться. Лэйр беззастенчиво обнажился до пояса, обтер тело влажным льняным полотном, накинул рубашку, поверх — вышитый, изумрудного цвета колет. Заодно слегка покрасневший друг Светлячка еще раз убедился, что слухи о женской природе короля совершенно безосновательны.
Шатер младшего лорда фьерр Этьера, поставленный в стороне, под гигантским вязом на краю огромного поля — ослепительно белый, расчерченный серебряными молниями — казался вылупившейся макушкой будущей ледяной горы, проросшим из недр семенем, из которого вот-вот поднимутся во всю мощь Белые горы, сминая поля и луга и сметая равнинных людей, как тлю, вместе с зеленой травой.
Я подождала, когда оруженосец — незнакомый горец, совсем молодой, но уже с затаившейся в уголке губ презрительной складкой — объявит о королевском визите.
Дигеро был не один. Кроме лейб-медика, его осматривал вейриэн Онис. О чем они перешептывались на горном наречии, разобрать не удалось, но, судя по покрасневшим щекам Дигеро и сердитой складке у губ, его отчитали как мальчишку. Поднимаясь мне навстречу и одновременно пытаясь натянуть рубашку на голый торс, Диго пошатнулся. Онис подхватил его под локоть.
— Не вставай, фьерр Этьер, — смилостивился Лэйр, одновременно подчеркнув обращением официальность визита. Я опять максимально уменьшила свое присутствие в его теле. Слишком мало я знала о возможностях второго огненного мага, а Роберт предупреждал, что женский и мужской огонь различаются.
Дигеро, поклонившись, сел, но только после того, как мое фантомное тело облюбовало себе походный складной стул без спинки.
— Я хотел бы поговорить наедине.
Под взглядом короля лейб-медик ретировался. Вейриэн, разумеется, уперся:
— Если речь пойдет о выкупе вашего пленника, сир, я должен остаться.
— Мастер, — повернул к нему голову Лэйр и, надеюсь, изобразил стальной взгляд, хотя это невероятно сложно при таком не характерном для металла цвете глаз. — Вы можете подслушивать у входа в шатер и проследить, чтобы, кроме вас, никто не получил такого же удовольствия.
Онис хохотнул, махнул рукой и вышел. Дигеро к этому времени справился с рубашкой и выглядел невероятно милым: слегка растрепанным (и весьма побитым) и чем-то обескураженным. Явно не фактом моего присутствия — победитель обязан проведать побежденного и оговорить выкуп, — а чем-то еще. В глаза Лэйру он старался не смотреть, сосредоточившись на осмотре собственных ладоней. С чего бы такое смущение? Но спросила я о другом:
— Почему ты подставился мне, Диго?
Сильные руки сжались в кулаки, но он не ответил.
— Тебе приказали принять участие в турнире, заранее оговорив твое поражение? — предположила я.
— Нет, ваше величество. Все наоборот. Мне не приказывали. И даже не просили. С вами должен был сразиться лорд Наэриль и победить, чтобы выбить вас из участников турнира в первый же день и исключить любую возможность вашей схватки с кем-то другим.
— Ты не ответил на первый вопрос.
— Простите, я не могу ответить вам сейчас, — он выразительно покосился на полог, закрывавший вход.
Лэйр улыбнулся:
— Прощаю.
Дигеро вскинул ресницы. В мягком свете, сочившемся сквозь ткань шатра, его глаза казались совсем темными, а лицо — осунувшимся и усталым. Следов ранений не было заметно, но я спросила устами Лэйра:
— Как твои раны?
— Онис уже вылечил. Какой выкуп вы с меня возьмете, сир?
— Об этом поговорим после. Сразу скажу, что ваши доспехи и конь мне не нужны.
Дигеро пожал плечами, демонстрируя полное равнодушие, наклонился к сумке и вытащил сложенный лист бумаги.
