Арбалетчики навели было на нас свое оружие, но я, окрыленная победой над колдуном, коротко прошептала себе под нос несколько слов, взмахнула рукой, разбрызгивая вокруг капельки крови, и все арбалеты с громким треском переломились пополам.
Перед глазами замелькали знакомые мушки. Интересно мне знать, сколько крови я уже потеряла? Сдается мне, что слишком много. Надо завязывать со всеми этими сражениями, беготней и геройствованием. Так недолго и в самом деле раньше времени отправиться в мир теней. А мне пока и тут хорошо.
Лишившись стрелкового оружия, стражники дружно схватились за мечи. Ну вот, и что прикажете делать? Морок вовсю сражается со своим очаровательным братишкой, выделенный мне кинжал находится у него за поясом… э-э-э, мой скипетр, кажется, тоже. Надо же, я думала, что мы давно где-нибудь обронили золотую палку, ан нет, вон она, болтается на боку ловкача Морока. И чем я должна сражаться? Опять жечь всех без разбора? Или уморить их бесконечным бегом по полянке?
Нет, пожалуй, скорее они меня уморят, решила я. Азарт сражения с Вороном поутих, и на меня все больше накатывала слабость.
И тут в дело вступил Сай, про которого я, честно говоря, уже совсем забыла. Издав страшный рев и не обращая ни малейшего внимания на численный перевес противника, ночной демон бросился в атаку.
Вот тут-то я и увидела, почему люди так боятся ночных демонов. Это не зверь метался по поляне, круша головы, распарывая одним ударом лапы животы и отрывая конечности. Это была настоящая машина смерти. Мечи с лязгом отскакивали от его густой шерсти, а то и с громким хрустом ломались пополам, а Сай сеял вокруг себя смерть и разрушение, снося одним ударом и противника и ближайшую к нему растительность. Испугавшись, как бы демон под горячую лапу не прибил и меня, я прижалась к стволу большого старого дуба и попыталась стать с ним одним целым. Увы, все, чего мне удалось добиться, так это размазаться по поверхности дерева. Очевидно, испуганный представитель растительного мира так же, как и я, вовсе не желал стать жертвой сорвавшегося с цепи демона и старательно отпихивал меня в сторонку.
Вскоре со стражниками было покончено. Сай задрал тяжелую лобастую голову вверх и издал победный рев, от которого у меня заложило уши, а перепуганное сердечко упало куда-то далеко вниз. Уведомив таким образом всех интересующихся о своей победе, демон преспокойно уселся на землю и принялся вылизывать окровавленные лапы.
По полянке растекался густой омерзительный запах крови и порванных кишок. Как ни жаль мне было это делать, но со съеденным накануне и уже полупереваренным зайцем мне все-таки пришлось расстаться.
Утерев рот рукавом, я обратила свое внимание на то, что Морок с бароном все еще сражаются. Морок медленно, но уверенно теснил барона к густым зарослям страшно колючего кустарника, попав в которые, любой бы забыл о сражении, беспокоясь только о сохранности различных частей собственного тела. Однако Морокан не собирался так легко сдаваться.
Лихо орудуя тяжелым мечом, он вынудил Морока на мгновение открыться и полоснул того по держащей оружие руке. Из раны незамедлительно потекла густая красная кровь. Морок отступил на шаг, зажав полученную рану ладонью.
— Я вовсе не хочу убивать тебя, брат, — негромко попросил он, но ослепленный ненавистью барон только смачно сплюнул в его сторону.
— Я тебе не брат, ублюдок.
Морок тяжело вздохнул и снова поднял меч. Наверное, только я и заметила в этом поединке, как бережно Морок наносил удары, стараясь не ранить собственного единокровного брата, несмотря на то, что тот давно отрекся от него, вынудив вести полунищенское существование.
Пусть Морок и не человек, но в нем гораздо больше человеческого, чем в том же бароне. Про Ворона и говорить нечего. А значит, надо ему помочь.
Уловивший мои мысли Сай одобрительно рыкнул, на мгновение оторвавшись от приведения в порядок собственной лохматой шкуры. И даже предложил свою помощь. Но я и сама не могла сообразить, что же лучше сделать.
Может, усыпить барона? Но когда он проснется, его ярость только возрастет от того, что Морок одолел его не в честном бою, а с помощью колдовства. Парализовать и заставить выслушать Морока? Нет гарантии, что красноречие вора не пропадет зря. И вообще, стукнуть бы его чем-нибудь тяжеленьким по голове для просветления оной.
Слишком много ненависти скопилось в его сердце. Да и Ворон наверняка частенько подливал масла в огонь, рассказывая барону какие-нибудь подробности про вероломство и подлость Морока. Если бы колдун не был так уверен сегодня, что с этой поляны никто не уйдет живым, он бы не пустился в откровенности. А в том, что барон в качестве пешки ему уже не нужен, я поняла еще во время своего пребывания в замке его светлости в почетном качестве пленницы.
Пока я предавалась невеселым размышлениям о подлости человеческой сущности, Морок ловким приемом выбил из рук барона его меч. От силы и неожиданности удара Морокан не устоял на ногах и свалился на землю. Морок приставил острие меча к беззащитному горлу барона.
— Убей меня! — исходя ненавистью, прохрипел Морокан. — Убей меня, и покончим с этим!
— Я не собираюсь убивать тебя, брат, — покачал головой вор. — Но все же тебе придется выслушать меня.
Морокан хотел сказать что-то обидное и язвительное, но прикасающийся к его горлу холодный кончик меча заставил мужчину благоразумно промолчать.
— Я не враг тебе, Эдрик, — между тем говорил Морок. Я сообразила, что Эдрик — это имя барона. Ведь должно же у него быть какое-то имя? — Ты слышал все, что сказал колдун, так же как и я. Ты слышал, что это Ворон обрек нашу мать на гибель и отравил твоего отца. Я не сомневаюсь также в том, что это Ворон устроил так, чтобы старый барон заподозрил свою жену в несуществующей измене. Ведь это Ворон все эти годы раздувал в твоей душе огонек ненависти ко мне. Вспомни, Эдрик, как мы играли во дворе замка. Вспомни, как мы таскали с кухни пирожки с вишней, а старая Ретея делала вид, что страшно сердится на нас за это. Вспомни, как мы устраивали веселые проделки в темных коридорах замка. Неужели ты забыл это все, Эдрик? Неужели для тебя слова чужака важнее, чем заветы собственного отца? Ведь его светлость всегда говорил тебе, что мы всегда должны быть одним целым, иначе каждый из нас станет добычей злобных умов.
Я не удержалась и внесла посильную лепту в их разговор. Разумеется, с помощью магии. Единственное, что пришло мне в голову, это заклинание очарования. Это заклинание на время давало своему носителю способность притягивать к себе сердца и заставлять людей прислушиваться к себе. Если это не поможет убедить барона, то я сдаюсь. Значит, мы слишком поздно пришли к нему на помощь.
