Несмотря на потрескавшуюся плоть дорожного покрытия, ни единая травинка так и не протиснулась в волосяные щели между плотно подогнанными плитами.
Замок Колодезный сруб выставил над леском остроконечные, сведенные к центру башни, словно когтистую руку, так и не решившуюся сомкнуть захват. Тонких и длинных башен было пять.
Брюс вдруг вцепился в поводья недовольно зашипевшего Лако. Гиппогриф резко осел на задние ноги и затанцевал по дороге.
— Что случилось? — Элия тоже придержала Белую. Принялась озабоченно озираться. — Ты что-то заметил?..
— Да… Нет. Не уверен…
— Слушай, если ты… Эй! Ты куда?! — ужаснулась девушка, когда Брюс свернул с основного тракта, углубляясь по дороге вправо. Дорога выглядела старой, но не заброшенной. И выдерживая общее направление к замку, все же отклонялась чуть в сторону.
— Да куда тебя понесло? — негодовала позади рассерженная Элия. — У нас мало времени! Ты передумал? Ты…
Лес внезапно расступился и осел. Обширную пустошь затянул относительно молодой (по сравнению с деревьями вокруг) и невысокий подрост. Молодые клены и дубы росли прямо через черные остовы развалин, вытянувшихся в два ряда.
— Похоже на деревню… — Элия спешилась, нагнулась и подобрала что-то с земли. Показала обломок фарфоровой тарелки в разводах грязи и копоти. — Здесь бы пожар?
— Точно, — Брюс смотрел поверх лесного гребня на кривые замковые башни.
Он вспомнил это место. Свист бичей и зарево огней.
Проследил взглядом, отыскивая крайний из домов, от которого остался едва различимый в зеленой шубе плотного бурьяна фундамент. Теперь уже и не разыскать нишу в каменных складках, где пытался затаиться перепуганный мальчик.
Обгоревшая яблоня с тех пор успела залечить ожоги и вновь зазеленеть, но черные мертвые ветви торчали из листвы.
Странно, ему казалось, что деревня должна быть больше… И меньше всего Брюс ждал увидеть гнездо некромантов так близко к Золотому городу. Значит, пытаясь по памяти восстановить путь, которым его увозили отсюда, он всегда исходил из неверных предпосылок.
— Брюс? Ты что?
Брюс обогнул мертвую улицу, не решившись пройти между остовами домов, и снова нырнул под сень деревьев. Когтистая длань замка чувствовалась даже в чаще, бросая неразличимую тень на лес.
Кажется, здесь…
Некроманты не ставят памятников над могилами, чтобы не давать меток коллегам. Но любой некромант чует мертвую плоть. Как выяснилось, земные маги тоже… Не зря тех и других всегда связывали тесными узами.
Брюс опустился на колени, прижав ладони к разросшейся кудели из желтых вьюнков. Земля откликнулась сразу же — знакомо, как в детстве. Родным до последней нотки переливом ощущений. Словно мелодия колыбельной.
Давным-давно он слышал ее, валяясь в траве мальчишкой и даже не осознавая этого. Стон и говор пород, тугое молчание базальта, звенящее стаккато рудных жил, ленивое бурчание глины, шепот песочных прослоек. Быструю речь растущей травы, и медлительную песнь старых деревьев.
Там, в Огненном крае они поют иначе…
Сторожко оглядевшись, Элия все же решила присесть на поваленный ствол. И тут же вскочила, услышав неумолимое:
— Господа! Если вы на экскурсию к замку, то вам надо было взять правее… — Из зарослей выкатился, словно великанский еж, некто колючий и сутулый и заговорил слегка дребезжащим голосом: — А тут ходить не велено.
— Кем не велено? — Брюс резко поднялся, отряхивая штанины.
— А то вы не знаете!
При ближайшем рассмотрении пришелец из леса оказался пожилым человеком в накидке. Свалявшийся грязноватый мех на ней слипся и торчал иглами. Под колючим шатром обнаружился худой, дряхлый старик.
— А вы кто?
— Смотритель я здешний, — старик вздохнул, поставил заскорузлую накидку на землю и вышел из нее, как из палатки. — По замку людей вожу, ну и вокруг присматриваю… Тут место опасное. Прежде тут некроманты жили.
Брюс встрепенулся. «Еж» прищурился и вдруг понимающе закивал:
— Ага! Я вижу — вы люди не случайные… Сувениры собираете или для дела? Только тут нету уже ничего. Все как есть до вас повыбрали.
— Да нет, мы так…
— Да уж вижу, как «так»… — Он еще приблизился, бросил взгляд на заскучавших гиппогрифов и понизил голос: — Ежели костями интересуетесь, так я вам целую корзинку вынесу. И проклятые, и вываренные, и выкопанные в полночь, и те, на которые черный зверь помочился…
— Какой зверь?
— Ну… — кажется, Еж смутился. — А вам какой надобен?
— А у вас разные? — поразился Брюс.
— Как пожелаете! Хотите черный пес будет, а хотите и черный медведь… Только подороже выйдет.
— Медведя лично уговаривали?
Сторож посопел, вздохнул и признался:
— Вас, вижу, не проведешь. Кот у меня черный. Он вам чего хочешь пометит… Так берете?
— В другой раз… — хмыкнул Брюс. — Скажите, а вы тут давно смотрителем?
— Да уж лет тридцать, поди…
— Тогда вы должны помнить, как… как обезвредили здесь гнездо некромантов.
Старик насупился и покосился в сторону своего мехового убежища. Брюс почти машинально заступил ему дорогу. Померещилось вдруг, что если старик нырнет под свою накидку, то свернется колючим клубком, и выковырять его оттуда будет непросто.
— Помню… — неохотно признал Еж. — Как же не помнить. Шумно было. Еще бы, такая оказия! Некроманты под брюхом Золотого города… Тихо они жили, незаметно. Если бы не предатель, так и не узнал бы никто…
— Предатель?
Старик вдруг выпрямился, цепко пробежав взглядом по лицам визитеров.
— Ах, вот оно что… А ты не один ли из сыновей Арка? Он вроде в Ветиши подался… — старик подался к Брюсу, вгляделся и вдруг удивление углубило его морщины: — Погоди! Да ты не Арков щенок… Ты скорее из Раздолов! Неужто?
— Из кого?
— То-то я смотрю, лицо знакомое… И на тех, и на других сразу похож…
— Поподробнее.
— Некогда мне. — Старик затоптался, прикидывая, как половчее обогнуть препятствие в виде Брюса на пути к безопасному убежищу. — Дел полно, стемнеет скоро, а на кладбище некротов тьму встречать, это на беду напрашиваться.
— На беду напрашиваться — это костями, обмоченными черным котом, торговать.
— Экие вы некроманты… злые! Как еще старику заработать?
— Я отдам вам вот это, — вдруг вмешалась Элия, выставив ладошку с серебряной подковкой, — если вы расскажете моему другу все, что знаете.
— Элия…
— Ты ведь не уйдешь отсюда, пока не раскопаешь семейные тайны. А вторую подкову я потеряла еще в Башне. Сапожки слишком непрочные для похода…
