Болтающийся в коконе Хьюки поддержал сородича невнятным мычанием.
– И еще – эти. – Тэм показал на мощи, в которые превратились Майра и Кайре. – Если их оставить просто так, то они вполне могут ожить.
– То есть как – ожить? – Карссон круто развернулся. – И эта, без башки?
– Мы их вообще в виде супового набора привезли… – Тэм усмехнулся. – Пришлось, понимаешь ли. В аэропортах аппаратура стоит, на которую морок не наведешь. И запись ведется непрерывно.
– Оживить, значит? – Тролль задумался. Потом бесстрашно вступил на зачарованный ковер и решительно выдрал из него Гэндальфа. Тот завопил: ни ковер, ни тролль с ним не церемонились. Выдрал, выдрался сам и освободил Хьюки, вырвав из потолка крюк (вместе с волшебным коконом), а затем разодрал и сам кокон. Без всяких орудий, руками. Несмотря на небольшие для тролля габариты, мощью Карлссон не только не уступал, но и даже превосходил своих более крупных соплеменников.
Прервав недовольные вопли Гэндальфа дружеским тычком в брюхо, Карлссон велел ему найти какой-нибудь сундук или мешок, и сложить туда останки ведьм. Большой чемодан на колесиках вполне подошел.
Пока паковали останки, Карлссон подошел к лежавшему в параличе Гоше, поглядел на прах, оставшийся от автомата, хмыкнул и проследовал наверх. Там он безошибочно обнаружил сейф и с легкостью (поскольку сейф был открыт) проник внутрь. Деньги и прочие ценности Карлссона не заинтересовали. Взял он только один предмет. Пробормотал:
– Грязные времена пришли… – и сунул добычу в карман.
Когда он спустился вниз, ведьмин прах уже упаковали. Разорванное и целое ожерелья Тэм сложил в подвернувшуюся косметичку.
– Это я заберу, – сказал Карлссон, отнимая косметичку у позарившегося на чужие трофеи Гэндальфа. – Вы сидите здесь и ждете, пока он, – кивок на Двалина, – отморозится. – Потом, с дохлятиной, – домой к моей наложнице. Человечка, – кивок на лежащего Гошу, – не обижать. Это хороший человечек. Дверь поставить на место. Для вас, дварфов, это плевое дело. Всё. Пошли, умертвие. Покажешь, где твой приятель-сид прячется.
(Тэм не должен как-то оговорить, что он не хочет убивать Лу? Это так, вопрос…)
Глава двадцать третья
Обольщение по-эльфийски
Тролль и эльф попали в свой нелюдской рай.
Эльф, понятно, уверен, что он здесь по заслугам, а тролль так, по ошибке или за компанию. О чем эльф троллю и сообщает. Тролль в печали. Но тут приходит райский распорядитель и сообщает, что тролль прожил жизнь правильно и достойно (для тролля, разумеется) и потому будет вознагражден бесконечным хавчиком и неиссякаемым бочонком пива.
Тролля уводят.
Эльф же предвкушает собственное вознаграждение. Эльф – существо тонкое и изысканное. Потребности у него, сами понимаете, не то, что у какого-то тролля… Мечтает, в общем.
Тут снова приходит местный распорядитель. Произносит громко, будто продолжая фразу…
– … И вот за достойную и праведную получишь ты заслуженное и утонченное вознаграждение!
– Хотелось бы знать – какое? – вежливо интересуется эльф.
– Да я не тебе! – говорит райский распорядитель и впускает в комнату троллиху.
Катю разбудило неприятное ощущение – словно какое-то насекомое ползает по щеке. Недовольно мотнув головой, она открыла глаза. Зрение почему-то не фокусировалось, все расплывалось в тумане, кроме большого бело-золотистого пятна прямо рядом с ней. Катя поморгала, пока разноцветные пятна не обрели очертания. Красное оказалось шторой, зеленое – пейзажем на стене, а бело-золотое – рыжим Лу в голубых джинсах и белой рубашке. Англичанин развалился рядом с Катей на широченной кровати и рассеянно водил пальцем по ее лицу. Хотя какой он англичанин! Типичный сид, без всяких сомнений.
Катя шевельнулась, пытаясь отстраниться. Тело слушалось с трудом. Во рту стоял привкус горечи, очень хотелось пить. Лу заметил ее усилия и слегка улыбнулся. Выглядел он феерически – золотистые волосы рассыпаны по плечам, рубашка распахнута на мускулистой груди, но в прикосновениях не больше нежности, чем у биолога, который готовится разрезать подопытную лягушку. Катин испуг его только позабавил.
Что здесь вообще происходит? Где она? Щурясь, Катя огляделась. Судя по всему, они находились в роскошном гостиничном номере. Раньше она видела такие только в кино. Даже номер Ротгара в Стокгольме был куда скромнее. Но как она тут оказалась? Уснула? В памяти девушки промелькнули события прошедшей ночи. Как поймали Хищника… Как пришли потом к Каринке и наткнулись там на пьяного Гошу… Последнее, что вспоминалось, – как внезапно подобревшие сестры угостили ее чайком.
Да что же это такое? Ее опять опоили!
«Дура доверчивая! – обругала она себя, краснея от стыда и злости. – Ведь знаю – ничего нельзя принимать из рук эльфов! И вот результат – усыпили и притащили… Куда?»
– Где мы? – прошептала она, облизнув губы.
– Какая тебе разница? – лениво спросил сид, зевая.
Катя покосилась в сторону окна – в просвете штор виднелся вполне узнаваемый Зимний дворец. Сестрицы поселились на Дворцовой площади? Нет – на Мойке! Тот крутой отель, где ей вдруг захотелось выпить чаю. Откуда уволок ее Тэм. Значит тут, внизу, он ее и поцеловал…
Катя крепко зажмурилась, прогоняя несвоевременные воспоминания, а потом взглянула на Лу, обдумывая ситуацию. Похоже, они тут с ним вдвоем. Значит, сестры чем-то заняты, а Лу остался за ней приглядеть. И это плохо, потому что ей надо немедленно предупредить Карлссона о том, что случилось с его молочным братом. Ведьмы не могут не понимать, что Катю будут искать… Вдруг она уже – наживка в ловушке?
«Надо бежать отсюда! – поняла Катя. – Немедленно!»
Пока не вернулись сестры. И не случилось ничего непоправимого.
От волнения Катя как-то забыла о Лу и даже удивилась, когда при попытке вскочить с постели ее придавила к атласному покрывалу тяжелая рука.
– Лежать! – лаконично приказал сид.
– Отпусти меня! – закричала Катя, извиваясь и пытаясь столкнуть с себя руку. – Зачем вы меня сюда притащили! Что вам надо?
– Уймись, красотка. Тебе тут плохо? Наслаждайся, пока можешь, – ты в постели с сидом, – ответил Лу насмешливо. – Тысячи женщин мечтали бы оказаться на твоем месте!
Грациозным движением он придвинулся, схватил ее за плечи, притянул к себе. Желтые глаза, холодные и неподвижные, были ну совершенно не человеческими.
– Удивительно, – пробормотал он. – Столько суеты вокруг обычной девчонки… Ну-ка посмотрим, что в ней такого особенного…
