ауры, а не людей. Сейчас же при свете серебряных солнц, Анна сразу же увидела, что все предмостье крепости усеяно телами, пилоны каменного моста разбиты, как разбит и даже частично разрушен фасад главного замкового здания. Бой шел уже не только во внешнем дворе, но и в Главном холле, и на первых двух этажах центральной части замка.
«Мерлин и Моргана!» — выглядело все это ужасно, но сделать прямо сейчас она ничего не могла. Анна лишь надеялась, что Бэлла и Адара пробились внутрь здания, и что подкрепления прибыли вовремя. Иначе следовало предположить, что бой в Хогвартсе ведут сейчас дети. И ее дети, в частности…
— На три часа! — шепнул Сириус, не поворачивая головы, и, взглянув в том направлении, Анна увидела лежащего на земле Каруина Лэрда. Старый пожиратель, много лет скрывавшийся где-то на Балканах, лежал, упав навзничь, и смотрел мертвыми глазами в истекающее жидким серебром небо. Но порадоваться тому, что справедливость наконец восторжествовала, не удалось. В нескольких метрах от Лэрда лежали, где и как упали, совсем молоденькие парень с девушкой, и эти явно были с другой стороны баррикад. У девушки взрывным проклятием была по плечо оторвана правая рука, чем убило парня, так с первого взгляда и не скажешь. Во всяком случае, Анна этого не поняла.
«Что ж, — сказала она себе, уловив на периферии зрения взрыв на вершине Астрономической башни, — похоже, я была в корне неправа…»
Она вспомнила сейчас свой недавний разговор с «Мстителями Судного Дня» и подумала, что Рузвельт верно заметил, что нельзя быть немного беременной[2]. В таком деле, как война, нет полутонов. Взялись за оружие, значит воюем, а разговоры про мораль и нравственность оставим диванным стратегам.
«Об этом пусть Дамблдор печалится. Вырезали бы всех пожирателей под корень еще в прошлый раз, не было бы нынешней войны… А с герильясами надо будет встретиться и поговорить на трезвую голову. Даст Мерлин, закончится война, они останутся союзниками, а вот Дамблдор, скорее всего, нет».
Последняя мысль была связана с тем, что за все пятнадцать минут боя она так и не увидела очевидных свидетельств его вмешательства. В замке и около него сражались разные маги. Судя по некоторым заклятиям, вернее, по их результатам, среди сражающихся было немало сильных магов, но вот Великого среди них явно не было…
«Значит, я ему ничего не должна… И мои гарантии стоят ровно столько же, сколько его обещания. Ровным счетом ничего…»
Эпизод 2: Хогвартс, 4 ноября1995 года
Бой в стенах замка. Это было как раз то, чего они все опасались и чего хотели бы избежать. Ну, не самоубийцы же они все, в самом-то деле! Они ведь дети. Даже они с Лизой всего лишь девочки, которым едва исполнилось пятнадцать. И не важно, насколько они сильны и как хорошо подготовлены к битве. В любом случае, это не их выбор и не их обязанность. Это всего лишь злая судьба, которая гонит их всех на убой.
— Моей рукой! — бормотнула Изи на древнескандинавском.
— Умри, сука! — добавила по-английски, когда ее Ансгар снес молодому пожирателю полчерепа.
Неудачное попадание. Вернее, удачное, но случайное, потому что целилась-то она, как и следует, парнишке в грудь, но другой ублюдок, — постарше и успевший заматереть, — ударил по ней чем-то настолько черным, что у Изи даже сердце едва не остановилось. От проклятия она все-таки прикрылась Анкилом, но Тьма оказалась настолько мощной, — проклятие было наверняка не ниже девятого ранга, — что сердце пропустило удар, и перед глазами на мгновение встало кровавое марево. Вот тогда-то у нее и сбился прицел. Метила в грудь, попала в голову, но хорошо хоть куда-нибудь попала. Однако на этом дело не закончилось. Начался настоящий Танец Смерти.
Подонок видел, что перед ним девушка, но ему, похоже, было на это насрать. И даже хуже того. Возможно, именно из-за того, что его противником оказалась молодая красивая девушка, он еще сильнее захотел ее убить. Швырялся в Изи такими замороченными проклятиями и с такой невероятной скоростью, что, уворачиваясь от его Тьмы, ей приходилось скакать, как какой-нибудь долбаной блохе на сковородке. Сама она, правда, тоже не «молчала», но или не попадала, или пожиратель умело прикрывался каким-нибудь хитро закрученным щитом. А между тем, их с Лизи и несколькими другими ребятами пожиратели оттеснили по лестнице вверх, и бой шел уже в глубине коридоров второго, а возможно, и третьего этажа. Здесь, в коридорах главного корпуса было довольно-таки просторно, но зато некуда было спрятаться. Гладкие стены, высокие окна и отличная видимость, что вперед, что назад. Драться здесь было куда сложнее, чем на лестнице и в Малом холле, где было полно колонн и мраморных статуй. В таких условиях первыми выходят из боя слабаки. Их или нейтрализуют, — убит или ранен тут без разницы, — или они сами «отходят в сторону». И в результате такого рода эволюций, в конце концов, они остались втроем.
Ведя бой с черным магом, краем глаза Изи видела Лизу и Бэзила Ривза, которые дрались недалеко от нее. Иногда они поддерживали ее, выставляя щиты и помогая «огнем», а иногда она делала точно то же для них. Но дела их явно были плохи, ведь они остались втроем против четырех пожирателей, один из которых как раз и поливал Изи отборной Тьмой.
«Да что б тебя!» — Изи бросила очередное копье, прикрылась щитом и, выхватив из наплечной кобуры зачарованный Энфилд № 2[3], выстрелила своему визави сначала в ногу, а затем в грудь. И раз уж пошла такая песня уложила заодно еще одного гада, а тут и Лиза вспомнила про свой Ругер и тоже открыла стрельбу. Оказалось, огнестрел действует не хуже палочки, но палочка в отличие от револьвера может выдать «заряд» большей мощности, да и количество «патронов» в палочке ограничено только силой самого волшебника, его опытом и его выносливостью. В общем, последнего пожирателя добивали уже в три палочки, но главное — все-таки добили.
— Неплохо получилось! — выдохнула Лиза, со стоном опускаясь на пол спиной к стене. По бледному лицу сестры стекали крупные капли пота, ее прекрасные волосы свалялись в черный войлок, —
