видеть тебя живым, — ответил Лорас и отошел с порога, пропуская гостей внутрь. — Вино? Пиво? Сок?
— Пиво. Ваше вино все равно не сравнится с остовийским, — сказал Андрас и сел на предложенный стул. — Я — Андрас. Как понимаю, единственный, кто не имел чести свести с вами знакомство.
— Андриэль. И я буду вино. Мы имели честь свидеться, но не были представлены друг другу.
— Но о твоем имени я наслышан. Грегор рвал и метал, когда у него увели Вайта из-под носа. — Лорас расставил стаканы на стол, а следом рассмеялся. — Даже покраснел от ярости. За одно это зрелище тебя стоило освободить. Так с чем пожаловали?
— Думаем устранить Грегора и посадить на престол Элайджу. — Джеймс сделал большой глоток пива и выжидающе посмотрел на Лораса.
— Всего лишь?
— У нас есть магия, а еще мы очень рассчитываем на вашу помощь, — честно ответил Андриэль.
— А у нас — военная техника и полная карта Остовии. Но я думаю, что вам нужнее наша помощь изнутри. Внешний конфликт за почти семь лет так и не продвинулся вглубь страны. Техника становится лучше, но ваши маги тоже. А еще их все больше и больше.
— Именно. Война может тянуться десятки лет, — кивнул Джеймс, — но я уверен, что внутри страны хватает недовольных Грегором, да и войной в целом.
— Недовольные есть всегда. Вот готовые выступить против…
— Для этого мы и пришли к вам. Но что еще интересно: откуда у вас точная карта Остовии? — поинтересовался Андриэль.
— Ко мне вы пришли правильно — я первый, кто за свержение Грегора. Да и Элайджа мне нравится, хотя в политике я мало смыслю. Найти верных людей сумею, но понадобится время.
— Так мы и не торопим. Мы планировали оставить здесь портал, а потом вернуться через дней пять, — сказал Андрас.
— Лучше десять. Я должен быть осторожен. У меня есть пара людей на примете, но с прямым вопросом к ним обращаться не стану.
— Так что все-таки насчет карты? — Андриэль сам не понимал, почему его волновал этот вопрос, ведь если вспомнить предательство Мэдисон, то шпионы не должны его удивлять.
Но Мэдисон была довольно плоха, когда дело касалось местности. Она могла заблудиться в окрестностях замка Вайтов, а значит, был кто-то еще. Кто-то, кто великолепно знал Остовию, обладал прекрасной памятью и хорошо ориентировался в пространстве.
— Пленник. Ее помог составить пленник. Его схватили довольно давно, но вроде заговорил не сразу. Его зовут вроде… — Лорас задумался, — Риордан. Точно Риордан.
Андриэль подскочил, чувствуя, как безумно колотится сердце. Все эти годы Риордан был жив! Тот самый ключик, необходимый, чтобы узнать, что случилось с родителями. Андриэль должен был его увидеть, а лучше всего спасти.
— Это плохая идея. — Голос Андраса доносился словно издалека, ведь Андриэль все решил.
Лорас отведет его к Риордану, чего бы это ни стоило.
О чувствах и предательстве
Рикас уже в который раз сменил кольца на пальцах, снова поправил ворот камзола, разгладил отсутствующие складки и тяжело вздохнул. Дрейк с трудом представлял, как они выдержат этот день. Делать скорбное лицо после того, как всю ночь занимались сексом, казалось довольно серьезной проблемой.
— Меня заводит то, как ты собираешься на мои похороны. — Дрейк обнял Рикаса со спины и поцеловал в шею.
— Давай ты не будешь меня сейчас трогать. — Рикас скинул его руки, развернулся и укоризненно посмотрел на Дрейка.
— Почему? Неужели мне совсем нельзя тебя обнять? — Дрейк изогнул бровь.
— Пока ты выглядишь как мой брат — нет! — Рикас отрицательно покачал головой.
— Будто Андриэль никогда тебя не обнимал.
— Он при этом не хотел затащить меня в постель. Знаешь, все-таки это кажется довольно странным. И я должен выглядеть так, словно потерял любовь всей жизни, а не переспал с ней только что, — усмехнулся Рикас и поправил манжеты на рукавах. От Дрейка не укрылось, что он сделал это несколько нервозно. Казалось, он и вовсе остался бы в комнате, чтобы избежать сочувствующих взглядов и слов.
Дрейк хотел было это предложить, но прекрасно знал, что Рикас не станет прятаться от проблем даже в компании любовника и бутылки прекрасного вина. Вайты никогда не пасовали перед трудностями — это Дрейк усвоил очень хорошо.
— О, ради того, чтобы узнать, что я — любовь всей твой жизни, умереть стоило.
— Только по-настоящему не надо. — Рикас коснулся руки Дрейка.
Дрейк улыбнулся. Ему казалось, что даже смотря на брата, на самом деле он видел того, кто скрыт колдовством под чужой личиной. Ему хотелось верить, что он смотрит глубже. Интересно, а если бы кто-то вот так явился Рикасу в обличье самого Дрейка, то понял бы он кто перед ним?
Дрейк был уверен, что узнал бы Рикаса, даже если бы тот обернулся Мэдисон. О, особенно, ей.
— Я не собираюсь умирать по-настоящему, пока не выпил все вино в твоем погребе, — рассмеялся Дрейк.
— Ну, учитывая то, что его запасы пополняются быстрее, чем ты их уменьшаешь, то у тебя есть все шансы на бессмертие.
— Только если вместе с тобой.
— Я подумаю над этим, а пока предлагаю все-таки отправиться на похороны. Знаешь, негоже покойнику опаздывать.
Дрейк лишь согласно кивнул и первым вышел из покоев, старательно пряча улыбку — все-таки Андриэлю вроде как нельзя выглядеть чересчур счастливым на похоронах друга. Дрейк даже подумывал пустить слезу, но, скорее всего, Андриэль его потом по стенке размажет за испорченную репутацию второго по непрошибаемости Вайта.
* * *
Рикас смотрел на прямую спину и расправленные плечи Андриэля, но видел Дрейка. Его не могли обмануть зелья Андраса. А еще Рикаса терзали воспоминания. Эти похороны ненастоящие, но когда-то…
— Я хочу уйти.
Рикас прекрасно понимал, что не посмеет задерживать, останавливать, просить, ведь с Вайтами никогда не было просто. С этим поколением Вайтов, если точнее. Он всегда удивлялся тому, как сильно они с Андриэлем не похожи на родителей.
Хотя говорили, что и Зеврана Вайта изменила любовь. Отец всегда называл мать лучиком света, спасшим его из тьмы. Рикас никогда не расспрашивал подробно, но охотно верил этому. Жаль, что его спасать из тьмы было некому.
— Иди. Это твоя жизнь.
Рикас даже не обернулся, лишь услышал, как хлопнула дверь. И самое главное — в тот момент он был уверен, что так будет лучше. Дрейку будет лучше вдали от всего этого. Интриг, войны, мира, который вот-вот рассыплется, как песочный замок, построенный на берегу моря перед приливом. Так будет лучше, убеждал себя Рикас. Он не хотел быть проблемой, а еще не хотел
