Ознакомительная версия.
— Ах, он занят.
Легкое пожатие плеч, от которого грудь ходит ходуном. По идее, я должен был воззриться на нее. Наверное.
Восхититься, вдохновиться… Но в душе царило холодное равнодушие.
— Мне не хотелось бы, чтобы Андрэ ревновал.
— Он и не будет. Мы ему не скажем, — 'успокоили меня'. Час от часу не легче.
— Чего вы добиваетесь, госпожа?
Девушка скользнула ко мне, положила ладони мне на грудь, чуть раздвинула пальцы.
— А — алекс…
Губки приоткрылись, язычок призывно скользнул по ним, девушка учащенно дышала, придвигаясь все ближе.
— Ты меня заинтересовал сразу же. Но ты та — акой неприступный…
И в следующий миг в меня впиваются поцелуем.
Хищным, жестким, внезапным…
Искушающий!
И я готов поклясться, что язычок, скользнувший в мой рот… раздвоенный?!
Дальше мое тело действовало без участия разума.
Схватить девушку за шею, оторвать от себя, отбросить…
— Ты кто?
Сейчас Лавиния вовсе не походила на воплощение ангела чистоты и невинности. Карие глаза блеснули хищной желтизной, губы искривились в улыбке, обнажая вполне отчетливые клычки, раздвоенный язычок выскальзывал изо рта.
— Я — ссс?
Я вгляделся пристальнее — уже иным взглядом.
Да нет, обычная аура. Но почему так?!
Болван!
— Амулет, — вырвалось у меня. — Ты скрываешь свою ауру… но ты не демон.
— А кто ты? Ты тоже не человек!
Лавиния успокаивалась. Вот уже и клыки исчезли, и речь стала похожа на человеческую…
Я усмехнулся.
— А вот это не твое дело. Впрочем. Могу попробовать догадаться. Ты не вампир, иначе не носила бы серебро так спокойно. Но что‑то в тебе от них есть.
Сейчас я уже глядел на нее другими глазами. Да, красива. Но ее привлекательность больше ее красоты.
Она обворожительна, притягательна, восхитительна… но не как человек. А кто у нас?
— Полусуккуб? Так? Хотя скорее твой отец был инкубом.
Лавиния зло зашипела.
— Не твое дело.
— Да неужели?
Я сделал шаг к девушке. Лавиния отшатнулась, но я‑таки успел схватить ее за руку. Много мне было и не надо. Одна небольшая царапина. Только капелька крови.
— Пусти!!!
Я отпустил. Но для нее все равно было уже поздно. Теперь я легко узнаю, кто она. Кровь — это жизнь, знание, сила…
Лавиния сверкнула на меня ненавидящими глазами, исчезая в парке. А я промокнул капельку крови носовым платком и пошел искать друга.
Кто ее знает, хищницу.
* * *
Конечно, Томми мне не поверил. Да и кто бы поверил?
Пришлось попросить, как человека. Приятель пожал плечами и согласился посидеть в покоях, пока я не разберусь с проблемой.
Я разобрался той же ночью. Просто призвал охотника.
Адские гончие — не просто собаки. Так и охотники — не просто демоны.
Он явился очень быстро — и поглядел на меня темно — красными глазами. Высокий, нескладный, похожий на паука — сенокосца, в облаке тумана, который не позволял разглядеть лица — неуклюжая фигура, если не знать, насколько он бывает быстр и стремителен. Гончие загоняют. Охотник — наносит решительный удар.
— Ты звал?
'Повелитель', естественно, не добавил. Пришлось чуть добавить силы в пентаграмму. Не то, чтобы мне было важно титулование, но вот статус… это то, чему демоны придают громадное значение. Спустишь дерзость сейчас — и получишь бунт позднее.
Демон скривился.
— Прошу прощения за дерзость, повелитель.
— Чья это кровь?
Прощать я не собирался.
Платок перелетел в пентаграмму. Демон подхватил его, не дав коснуться пола, принюхался.
— Что я получу за это, господин?
Я усмехнулся. Коснулся ритуальным кинжалом своего запястья. Пока еще легко — легко, так, чтобы из крохотного прокола выступила только одна капля крови.
— Хочешь?
Хотел. Глаза вспыхивали алым, мерцали, как рубины на закате…
— господин?
— Скажешь мне, чья кровь на платке — получишь.
Сила некроманта бурлила и пела в моей крови. Как же хорошо… все‑таки я в первую очередь полудемон и некромант, а все остальное потом. Все потом…
Охотник поднес платок к носу, тщательно принюхался, коснулся его длинным языком…
— Полукровка. Получеловек. Здесь человеческая мать и отец — демон.
— Какой?
— Вампир. Из средних.
Я кивнул.
— Знакомый тебе вампир?
— Нет.
— Питается кровью — или жизненной силой?
— И первое, и второе.
— Что‑то еще можешь про него сказать?
— Может питаться, разделяя с кем‑то страсть. Может — разделяя страх.
Замечательно. У нас имеется полувампир и не из слабеньких.
— Некромантия?
— Только в той мере, которая свойственна вампирам. Очень слабенькая.
И то хлеб.
— Метаморфизм?
— Нет. Это — нет.
— А клыки, когти?
— Это не смена формы. Эта женщина не сможет стать туманом или летучей мышью, волчицей или змеей. А остальное… это просто облик. Ближе к крови матери — или отца.
Ага.
— И облики истинные?
— да.
Тогда все понятно. В человеческой форме она человек. Когда насыщается — вампир. И конечно, она может носить серебро. Половины человеческой крови на это хватит, и на храм хватит…
Я дал охотнику выпить своей крови и отпустил его. И присел рядом с пентаграммой. Сейчас уберусь и отправлюсь к Тому. Вот ведь…
Мой братец собирается жениться на полувампире. Оказывается, не одна моя матушка развлеклась. Но кстати, полувампира родить легче. Просто придется всю беременность пить кровь — и лучше человеческую. Хотя бы по стакану в день, кое — какие поддерживающие амулеты — и выживешь.
Только зачем это понадобилось?
Это же не просто так! Это призвать вампира, подчинить его, зачать ребенка, выносить, родить, воспитать…
Зачем!?
Ладно еще Мишель! Там были другие обстоятельства — и то, она пряталась до рождения ребенка. И была Марта, которая могла справляться со мной, и Анри, и Рик…
А тут — зачем!?
На следующее утро я взялся расспрашивать слуг в замке. Зря.
Ни один не служил тут более пяти — семи лет, а на мой вопрос кто служил — отвечали 'не знаю'. Но ведь не просто же так!?
— надо будет проехаться по окрестным деревням, — сообщил я Тому.
Приятель, едва отошедший от новости про красотку — герцогиню, согласно кивнул.
— А не опасно оставлять Андрэ?
Я пожал плечами.
— Есть ли смысл убивать жениха до свадьбы?
— Скорее после родов первого ребенка.
Мы с Томом уставились друг на друга как два барана на новые ворота.
А ведь и верно!
В темных глазах друга я видел отражение своего понимания.
Ознакомительная версия.
