– А-а-а-а, усохни, ты, ты… самец!
И лапа, чуть-чуть не дотянувшая до размеров автомобильной шины, вошла в тесный контакт с челюстью ягуара.
Остальные воины ринулись утихомиривать разбушевавшуюся дочь вождя.
До Джон-Тома никому уже не было дела, и он прошествовал мимо театра военных действий, ухмыляясь, как Чеширский Кот.
– Приготовься уходить, – бросил Мадж подруге.
– А? Хоть она и дерется с охраной, но из селения нас вряд ли выпустят.
– Просто приготовься. Все верняк, как я и говорил: Джон-Тому не всегда нужно петь, чтоб творить чудеса.
Женское население деревни отложило домашние дела и вышло из пещер, внимательно прислушиваясь к Апробации, которая провозглашала подхваченную у Джон-Тома феминистскую программу, одновременно отбиваясь от полудюжины охотников. Большинства мужчин, занимавшихся подготовкой к свадьбе, в селении не было, иначе они нашли бы речь Апробации весьма любопытной. Сбившиеся плотной толпой женщины начали недовольно ворчать и что-то выкрикивать.
– Очень интересно, – заметила Виджи, краем уха услышавшая несколько отрывочных фраз, но Мадж потянул ее за руку.
– Пошли, милашка, надо быть готовыми слинять, как тока подойдет Джон-Том.
– Крайне интересно, – упиралась она. – Ничего подобного не слыхала.
Мадж тоже кое-что расслышал и тянул Виджи чуть ли не с отчаянием.
Тут драка утихла: вернулся вождь с остальными воинами.
– Нехорошо начинать празднество без нас, – с укором сказал он. – Будет масса времени наиграться, когда свадебная церемония закончится.
– Никакой свадебной церемонии! – Всклокоченная, тяжело дышавшая Апробация была явно не настроена идти на попятную. – Да кто ты такой есть, чтоб мной командовать?!
– Кто я есть? Кто я есть?! Да я есть твой отец! Я есть вождь этого племени!
Надо было видеть его побагровевшую физиономию!
– А по какому праву?!
Онемев от возмущения, вождь пробрался сквозь ряды туземцев, расталкивая их налево и направо, и хотел влепить дочери пощечину, но она парировала удар и ответила прямым в зубы. Несколько воинов хотели схватить ее, но наткнулись на преградивших дорогу женщин. Дремотную тишину вечера взорвали вопли и рычание, воздух наполнился клочьями шерсти и шкур – словом, пыль столбом!
Уклоняясь от битвы, вождь предпочел заступить дорогу Джон-Тому, пытавшемуся на цыпочках проскользнуть мимо бранной сечи.
– Ты! Ты навлек на нас эту беду. Ты толковал с моей дочкой и забил ей голову суеверной чепухой! Что за злые чары ты сотворил? Женитьба отменяется. Обед возвращается.
Он потянулся к Джон-Тому, быстро отскочившему в сторону.
– Апробация!
Юноша выкрикнул это имя несколько раз, но она была чересчур занята пробуждением разума у мужчин путем проламывания их черепов.
Вождь подступал, скверно ухмыляясь.
– Я ем тебя сам, ем сырым, на обед. По кусочку за раз. Пожалуй, начинаю с головы.
Медведь опять протянул лапы. Джон-Том увидел, что Мадж мчится за своим реквизированным луком, но выдру никак было не поспеть вовремя.
Хитромудрый план дал осечку. Мадж прав – удача в конце концов повернулась к человеку спиной.
И тут его прикрыла широченная спина, а ее обладательница взревела:
– Ты больше никого не ешь без моего позволения!
От шагов ринувшейся на вождя фигуры задрожала земля.
– Пошли, чувак! – Лук был уже у Маджа. – Уносим отсюдова ноги!
Слегка очумевший от столь бурного проявления посеянной им среди туземных дам смуты, Джон-Том позволил увести себя с поля боя. Никто не пытался их задержать, и вскоре друзья, беспрепятственно вернув свои вещи и припасы, незаметно ускользнули.
– Кто это был? – наконец промямлил Джон-Том, когда они порядком отдалились от пещер. – Кто меня спас?
– Толком не знаю, – ответила Виджи, – но по-моему, это была миссис вождь. Джон-Том, я и сейчас толком не пойму, что случилось. Ради всего святого, что ты наговорил невесте, если она и остальные женщины так взъярились?
– Правду сказать, такой реакции я не ожидал. Я всего лишь усадил ее и рассказал о…
– Стой, парень, – энергично перебил его Мадж. – Мы можем вернуться к этому попозже, а? Сейчас надо поберечь дыхание, чтоб нас отделяло от этого скопища как можно больше деревьев.
– Разумеется, но я…
– Разумеется, но ты сможешь поговорить об этом потом, када сможем присесть и поболтать, не опасаясь погони, ладно?
Джон-Том уловил, куда клонит выдр, и прикусил язык. Можно и уступить просьбе друга, ничего страшного – тем более Виджи вряд ли нуждается в помощи этой теории.
Каннибалам, занятым выяснением отношений, явно было не до преследования. Вряд ли они быстро вернутся к нормальной жизни.
Маджу следовало бы радоваться по поводу столь легкого избавления, а он вместо этого шел понурый, погрузившись в пучины тоски, и на все вопросы отвечал исключительно односложно. Наконец Джон-Том не выдержал:
– Мадж, тебя что-то терзает?
– Разумеется, терзает, приятель. Усталость. Я устал от вонючих джунглей, от беготни, устал мчаться за тобой на край света всякий раз, када жисть вроде начинает налаживаться. А тут еще проблема. – В виде пояснения он начал чесать левый бок, понемногу переходя на спину. – С самого Чеджиджи у меня все зудит, а в последние дни и вовсе спасу нет.
Надо думать, подцепил какую-нибудь сыпь. Хуже всего посередине спины, но туда я не дотягиваюсь.
– Милый, надо же было сказать! – Виджи остановилась и начала стаскивать с него жилет. – Дай-ка посмотрю.
Пока она осматривала спину и плечи Маджа, человек и енот получили возможность немного передохнуть.
– Ну, чего там? – не утерпел Мадж, но Виджи не отвечала. Когда она наконец подала голос, слова предназначались вовсе не Маджу.
– Джон-Том, по-моему, тебе надо на это взглянуть.
Он подошел, и открывшееся зрелище отняло у него дар речи.
Спина выдра совершенно облысела. С первого же взгляда под мышку, которую Мадж только что чесал, стало ясно, что скоро плешь доберется и сюда. Проведя лапой по ноге, Виджи собрала целую горсть шерсти.
– Да что с вами? Что стряслось?
– Боюсь, это не просто сыпь, Мадж.
– Что значит «не просто»? У меня что, проказа?
– Нет, не совсем, – пробормотала Виджи.
Мадж взвился.
– То есть как это «не совсем»?! Не будет ли кто-нибудь любезен сказать, что стряслось? Это всего-навсего клепаный зуд. Видите?
Он почесал правое предплечье, но, убрав ладонь, увидел полоску голой кожи.
– Ох вы лапочки мои! – Он в ужасе уставился на Джон-Тома. – Приятель, ты должен этому помешать! – Со лба Маджа упал клок шерсти. – Сделай чегой-нибудь, отпой это про-о-о-чь!..
