— Эй! Не плачь. — Вим улыбнулся. — Все кончилось же. Наши победили. А твой мохнатый приятель — он сильный, он выкарабкается… Черт…
Белка прижалась щекой к жесткой шерсти медведя. Конечно, выкарабкается! Иначе и быть не может — она не позволит.
— Ты пришел за мной. — Аска вцепилась в руку Вима. — Хозяйка Пауков сказала…
Девушка дрожала. И не от холода, хотя ее одежда и превратилась в жалкие лохмотья — Аска рвала ее зубами, чтобы сделать пращу. Длинные волосы даже не прикрывали грудь.
— Само собой, принцесса, — вздохнул Вим. — Ну, или дочь вождя, какая разница? Чудовище похищает красавицу. В этой истории все по правилам… Так или иначе.
Он поднял голову. Небо — далекое и синее, как глаза девушки, сидящей рядом. Надо же, как все получилось. Аска прижалась к плечу, Вим чувствовал на шее горячее дыхание.
— Хозяйка Пауков сказала…
— Отойди от нее, — неожиданно воскликнул Лорхи. — Я говорил, чтобы ты к ней не приближался?
— Что? — спросил Вим, продолжая смотреть на небо.
— Эта женщина моя, — крикнул Лорхи. — Я убил чудовище, я беру его добычу!
— Лорхи?! — Девушка изумленно посмотрела на охотника. — Ты… Духи забрали твой разум? Какая добыча?
— Ты — моя женщина. Я забираю свое.
— Ты выжил из ума. Я не твоя женщина и никогда…
Лорхи взвизгнул. Подскочив к девушке, он с размаху ударил ее по щеке.
— Заткнись!
Аска совсем не ожидала удара. Она не успела отклониться и стукнулась затылком о каменную стену. Даже не вскрикнув, девушка упала у ног Вима.
— Ты… — Вим попытался встать, но Лорхи приставил к его шее копье.
Вим замер, глядя на перекошенное лицо охотника. Сейчас он бы многое отдал за способность испепелять взглядом.
— Я предупреждал тебя, чужак, — не приближайся к ней…
Вим не ответил. Он дотронулся пальцами до артерии на шее Аски — пульс был слабым. Волосы на затылке девушки потемнели от крови, но вроде ничего серьезнее содранной кожи…
— И не смей к ней прикасаться!
Лорхи надавил на копье. Острый наконечник оцарапал шею. Губы охотника растянулись в довольной ухмылке.
— Какая замечательная возможность, — протянул он, поворачивая копье.
По коже поползла теплая змейка крови.
— И чего же ты ждешь? — тихо проговорил Вим.
Улыбка Лорхи стала еще шире.
— Как ты смеешь! — крикнула Белка.
Она поднялась, цепляясь за шерсть Вурла.
— Не двигайся, девчонка, — сказал Лорхи. — Шаг, и твой приятель отправится в земли предков.
Белка замерла: рот приоткрыт, глаза огромные, как две луны.
— Вот так лучше…
— Не надо, — Белка всхлипнула. — Пожалуйста… Не убивай его.
Охотник хмыкнул.
— Я ведь могу, — сказал он. — Что мне будет, если я сохраню ему жизнь?
Он сильнее надавил на копье. Вим не мог вдохнуть — малейшее движение, и каменный наконечник глубже вонзался в горло.
— Я… Я даю слово кайя, что не трону тебя. Иначе… Я призову лесных зверей и птиц, и они разорвут тебя на части.
Улыбочка мигом сползла с физиономии Лорхи. Угроза была совсем не пустой — он же видел, как сокол набросился на великана, видел, и как пришел медведь.
— Хорошо, — сказал охотник, отводя копье. — Так и будет, девочка-кайя… Я забираю свою женщину и ухожу, а с этим делай что хочешь. Ты дала слово, что не будешь мне мешать, — духи предков слышали его.
Белка кивнула.
— Я же даю слово, что не буду его убивать.
Лорхи отступил на шаг и, размахнувшись, вонзил копье в ногу Вима.
Вим вжался в стену. От боли потемнело в глазах. Только бы не закричать, этот косоглазый ублюдок не услышит его крика… Вместо него завопила Белка.
— Не бойся, девчочка-кайя, — весело сказал Лорхи. — Он живой, просто пока не сможет ходить. Не хочу, чтобы он путался под ногами. Я возьму свое и уйду. А ты помни о своем слове, девочка-кайя.
Белка впилась зубами в полоску кожи между большим и указательным пальцами. Фигурка медведя раскачивалась на шнурке у запястья. Белка могла бы призвать стаи птиц, и они бы выклевали охотнику глаза… Но она дала слово.
Вим корчился, зажимая рану рукой. Штанина пропитывалась кровью. Лорхи ногой отпихнул его от Аски.
— Прощай, чужак, — сказал охотник, наклоняясь к Виму. — И спасибо — ты помог мне получить все, что я хотел.
— Посмотрим, — процедил Вим. — Когда она очнется…
— Когда она очнется — я буду вождем навси. Она слова не посмеет мне сказать.
— Что?!
— Ты не понял? Я же убил чудовище, я спас племя. Я самый сильный охотник. А старик долго не протянет.
— Сволочь…
Лорхи ударил его в живот.
— Не дергайся. Я дал слово тебя не убивать, но не более.
Вим перевернулся набок. Рана в ноге пульсировала тупой болью.
— Я до тебя еще доберусь. Помни об этом…
— Конечно. Никогда не забуду. Прощай, чужак! Мне понравилась эта охота!
Подхватив бесчувственное тело девушки, он взвалил ее на плечо и зашагал к входу в овраг. Задержался лишь затем, чтобы подобрать руку великана.
— Еще доберусь… — прошептал Вим, глядя охотнику в спину.
Почувствовав взгляд, Лорхи обернулся и издевательски взмахнул оторванной рукой.
— Жди…
— Станция закрыта! Вход строго воспрещен!
Четыре щелчка.
— Станция закрыта…
Вим лежал, слушая резкий женский голос. Как долго — он не помнил. Вим пытался считать, сколько раз ему сказали «вход воспрещен», но сбивался, не доходя и до десяти. Слова предупреждения намертво отпечатались в мозгу, словно кто-то выжег их огненными буквами. Вим уже ненавидел эту женщину всеми фибрами души.
Четыре щелчка.
— Станция закрыта…
Постепенно сквозь монотонные предупреждения стали пробиваться другие звуки. Вим расслышал печальный вой — где-то далеко одинокий волк пел извечную песню Луне. Вой приближался. То громче, то тише… Вим вдруг сообразил, что источник звука находится совсем близко…
Аска!
Вим с трудом разлепил веки. Вселенная, видимо, только ждала подходящего момента, чтобы прокатиться на карусели. Мир закрутился с безумной скоростью, обратившись в мельтешение разноцветных пятен. Желудок рванулся вверх; во рту стоял привкус желчи.
— …строго воспрещен!
— Да заткнись ты!
Глубокий вдох, еще один… Вращение мира постепенно замедлялось. Желудок с опаской вернулся на место. Вот и славно… Может, кому и нравилось чувствовать себя центром вселенной, Вима же от этого тошнило.
Цепляясь за стену, Вим поднялся. Над головой темнело вечернее небо. Уже вечер? Сколько же времени он провел без сознания? Об этом лучше не думать… Он до сих пор находился на дне колодца, в логове великана — слишком далеко от того места, где должен сейчас быть.
