Жажда обрести сокровища привела О'Доннелла, принявшего вид странствующего курда, в недоступный Шахразар. Со времен Чингисхана этот город хранил богатство давно умерших шахов Хорезма.
Многие искатели приключений пытались найти сказочную сокровищницу, и многие из них погибли. Но О'Доннелл нашел ее — только для того, чтобы потерять сокровища. Едва он пришел в Шахразар, как орда туркменов, во главе которых стоял Оркан Богатур, напала на город и захватила его, убив правителя Шайбар-хана. Пока на улицах города еще кипело сражение, О'Доннелл нашел сокровища, спрятанные в потайной комнате дворца, и был поражен видом несметного богатства. Но он не мог унести оттуда сокровища и не решился оставлять их Оркану.
В Шахразаре находился посол одной европейской державы, строившей захватнические планы в отношении Индии и пытавшейся использовать для этой цели богатства Шайбар-хана. О'Доннелл навсегда покончил с этими планами, но опьяненные победой туркмены тщетно продолжали искать сокровища.
Незадолго до этого О'Доннелл под видом курда Али эль-Гази спас жизнь Оркану Богатуру, и новый правитель, Шахразара принял мнимого курда в своем дворце, как почетного гостя. Никто и не догадывался о его связи с исчезновением сокровища, но только до поры, до времени — и О'Доннелл еще раз мрачно взглянул на неподвижное черное тело.
Чернокожий был суданцем, слугой посла Сулейман-паши, и звали его Бабер.
О'Доннелл поднял голову и обвел взглядом темные промежутки между колоннами. Ему почудилось легкое движение позади него в темноте. Быстро наклонившись, он схватил безжизненное тело и взвалил его себе на плечи это удалось сделать только благодаря его стальным мышцам. Затем он двинулся по коридору. Если бы возле его двери нашли труп, то ему неизбежно стали бы задавать вопросы, но на вопросы О'Доннеллу отвечать не хотелось.
Он прошел по безмолвному широкому коридору и спустился по мраморной лестнице в мерцающий полумрак, словно восточный демон, который тащит свою добычу в ад; затем через задрапированную дверь вышел в небольшой темный коридор и дошел до гладкой мраморной стены.
О'Доннелл ударил ногой по этой стене, и мраморная плита сдвинулась. Он вошел в круглую комнату с куполом и мраморным полом, стены которой были увешаны тяжелыми расшитыми золотом портьерами, между которыми виднелись стены, украшенные золотым орнаментом. Бронзовая лампа излучала мягкий свет, отчего купол казался еще более высоким, теряясь во мраке, а портьеры выглядели таинственно и даже зловеще.
Это и была тайная сокровищница Шайбархана, но почему она опустела, знал только Кирби О'Доннелл.
Когда он опустил на пол тело чернокожего слуги, у него вырвался вздох облегчения, потому что даже его стальные мышцы с трудом выдержали эту нагрузку. Он подтащил тело в середину комнаты и положил его на большой каменный круг в центре пола. После этого пересек комнату и взялся за золотую рукоятку, торчавшую из стены и казавшуюся частью золотого орнамента. Он потянул эту рукоятку книзу, и тотчас центральный круг, тихо повернувшись на невидимом стержне, открыл черную дыру, в которую скользнуло тело чернокожего. Из темноты донесся шум бегущей воды и смолк, потому что плита встала на место.
Пол комнаты снова превратился в единое целое.
Шорох за спиной заставил О'Доннелла обернуться. Лампа висела низко, наполняя комнату призрачным нереальным светом. В этом неясном свете он увидел, как дверь бесшумно отворилась, и в комнату вошла какая-то темная высокая фигура.
На пороге стоял высокий стройный человек с длинными нервными руками и овальным лицом бронзового цвета с короткой черной бородой. Раскосые удлиненные глаза пристально смотрели на О'Доннелла, одежда вошедшего была темной, темным был даже тюрбан. В его руке угрожающе блеснул револьвер.
— Сулейман-паша! — растерянно пробормотал О'Доннелл.
Он до сих пор не смог понять, был ли этот человек уроженцем Востока, каким он казался, или переодетым европейцем. Может быть, ему удалось проникнуть в тайну самого О'Доннелла? Однако первые же слова посла показали, что это было не так.
— Али эль-Гази, — сказал Сулейман, — ты лишил меня дорогого слуги, однако выдал мне тайну. Никто больше не знает об этой открывающейся плите. Я тоже не знал об этом до тех пор, пока не пошел за тобой после того, как ты убил Бабера. Я видел, как ты вошел сюда, и думал, что здесь находится сокровищница.
До сих пор я подозревал тебя, а теперь утвердился в своих подозрениях. Теперь я знаю, почему сокровища до сих пор не найдены. Ты отправил их туда же, куда отправил тело несчастного Бабера. Ты почетный гость повелителя Оркана Богатура. Но если я расскажу ему, что ты лишил его сокровищ, как ты думаешь, защитит ли тебя его дружба от его гнева?
— Назад! — прорычал он. — Я же не сказал, что я непременно расскажу обо всем Оркану. Не могу понять, зачем ты захоронил сокровища, разве что ты был фанатично предан Шайбар-хану.
Он все так же пристально глядел на О'Доннелла:
— Лицо, как у ястреба, тело словно из закаленной стали, — пробормотал он. — Я понял все, курдский щеголь.
— Ты понял, как использовать меня? — осторожно переспросил О'Доннелл.
— Ты можешь помочь мне в той игре, которую я затеял с Орканом Богатуром. Сокровища пропали, но я все же сумею его использовать, мне помогут феринги, пославшие меня сюда. Я сделаю его эмиром Афганистана, а потом и султаном Индии.
— И куклой в руках ферингов, — добавил О'Доннелл.
— Что тебе за дело до этого? — рассмеялся Сулейман. — Думать не твоя забота. Думать буду я, ты будешь выполнять то, что я прикажу.
— Я не сказал, что буду служить тебе, — свирепо буркнул О'Доннелл.
— У тебя нет выбора, — спокойно ответил Сулейман. — Если ты откажешься, то я расскажу Оркану все, что узнал сегодня ночью, и он не выпустит тебя живым.
О'Доннелл подавленно наклонил голову. Он стал жертвой случайных обстоятельств. Вовсе не преданность Шайбар-хану, как думал Сулейман, заставила его сбросить наследство правителя Шахразара — золото и драгоценные камни — в подземную реку. Он знал, что Сулейман плетет интриги с целью сбросить британское владычество в Индии и принести при этом в жертву миллионы невинных людей. Он знал, что Оркан Богатур, этот искатель приключений, приблизивший к себе мнимого курда, всего-навсего игрушка в руках посла. Слишком грозным оружием могли оказаться сокровища в их руках.
Возможно, что Сулейман был русским или восточным орудием русских. Возможно, что у него были какие-то свои тайные планы. Сокровища Хорезма должны были послужить этой его игре, но даже без сокровищ близость посла к трону Шахразара была серьезной угрозой для мира в Индии. Потому О'Доннелл и остался в городе, всячески пытаясь не допустить того, чтобы Сулейман навязал свою волю Оркану Богатуру. А теперь он сам оказался в ловушке.
