— Обещания нужно выполнять, внучек! — назидательно сказала бабушка. — Дворянин, всегда держит слово, запомни это.
— Я знаю, знаю. Наверное мне и правда стоит вернутся. Я поговорю с принцессой, надеюсь она меня отпустит ненадолго.
— Вот и хорошо! — сказала бабушка, с лёгким вздохом облегчения. — Вот кстати и она!
Я обернулся и увидел что Илли вместе с Сэмом спускаются к нам после танца в воздухе.
— Ты уже отдохнул? — спросила меня она. — Давай ещё потанцуем, всё таки это наш праздник!
— Хорошо, хорошо… — сказал я. — Прости бабушка, мы ещё поговорим попозже.
С этими словами я взлетел, увлекаемый Илли, и мы снова закружились в вихре танца.
— Илли, — сказал я ей чуть погодя, — знаешь, я ведь тебе говорил, что собирался вернутся в Москву, ещё до Нового Года?
— Ты хочешь уехать? — спросила она грустно.
— Не то чтобы очень хочу, просто я обещал.
— Ну хорошо, можешь ехать, если тебе так надо! — сказала она немного обиженным тоном, а потом добавила с явной грустью в голосе. — Я буду по тебе скучать. Очень скучать. Ты ведь быстро вернёшься?
— Я постараюсь вернутся через пару дней, хорошо?
— Хорошо! — в голосе Илли послышались радостные нотки. — Пару дней я как-нибудь переживу без тебя. Но не больше!!
— Ладно, ладно… я обязательно вернусь. Ты ведь моя невеста!
— Я думала, что ты это уже забыл! — весело ответила она. — Ты ведь не уедешь прямо сейчас, правда?
— Конечно! Только после того как всё закончится. Надо будет ещё поговорить с бабушкой, когда она хочет вернутся.
Мы с Илли продолжили танец, а затем начали ещё один, и ещё. К концу приёма мне казалось, что мы оттанцевали больше тысячи раз. Наконец, когда было уже за полночь, приём закончился. Я попрощался с Илли и королевой Сигизмундой, после чего отправился с бабушкой в Москву.
* * *
Москва встретила нас праздничными новогодним огнями. В Международном ТП Терминале[58] было тихо, народу было мало. На одном из огромных экранов похоже транслировали новогодний репортаж из Императорского Дворца, звука не было, попеременно мелькали картинки гостей и лицо диктора, и вдруг я замер. На огромном экране в красивейшем бальном платье блистая во всей красе стояла Мила! Она что-то говорила, и улыбалась мне с трёхмерного экрана. Я помотал головой, а когда снова посмотрел на экран, там уже снова был диктор.
— Серёжа, ты идёшь? — спросила меня ворчливо бабушка. — Я уже стара, и у меня не столько сил как в молодости, а день был долгий.
«Померещилось…» — подумал я про себя.
— Да, да, я уже иду! — крикнул я ей, и ускорил шаг.
Мы без особых приключений добрались до её царьградского дома. Войдя в гостиную, бабушка с явным удовольствием уселась на мягкий диван, и приказала служанке подать чаю.
— Ну наконец-то добрались, — с явным удовольствием сказала она.
— Садись Серёженька! Я хочу в тобой поговорить об очень важных вещах.
Я сел. Бабушка взяла поданную ей чашку чая, блаженно отпила от неё, и поставила её обратно на поднос.
— Знаешь, ты меня удивил. — начала она разговор. — Я думала что ты больше интересуешься учёбой, чем девушками. Я понимаю что твой возраст располагает к романтическим приключениям, но зачем же сразу связывать себя обязательствами?
— А что в этом плохого? — спросил я.
— Конечно, принцесса Иллири — это хорошая партия, — задумчиво проговорила бабушка. — Но всё же, даже если не брать в расчёт то, что она иностранка, она ведь слепа, Серёжа! И много ли ты вообще о ней знаешь? Навряд ли тебе сказали всю правду…
— Ты о проклятии, наложенном на неё дедушкой? — сказал я холодно. — Я о нём знаю.
— Правда? — бабушка показалась мне несколько обескураженной.
Она взяла чашку с чаем, покрутила её в руках, но отпивать не стала.
— Серёжа, ты должен понимать, — сказала она с некоторым нажимом, — это очень серьёзно. Это проклятье должно было пасть на её отца-предателя, но оно передалось ей. Возможно оно перейдёт и на ваших детей, и тогда весь ваш род будет проклят!
— Оно уже ни на кого не перейдёт, бабушка, — сказал я как можно спокойнее. — Я снял его с принцессы. Вчера, во время Новогоднего Бала.
— Она несправедливо его носила, — добавил я с жаром голосе. — Кем бы ни был её отец, она ни в чём не виновата! Дети за родителей не в ответе!
— Что??? — бабушка, кажется была потрясена. — Повтори, что ты сказал?
— Я разрушил проклятье, бабушка. Илли теперь может видеть.
— Но повязка на её глазах? Она ведь до сих пор на ней! — недоверчиво проговорила она.
— Просто её глаза не привыкли к свету и сильно болят, поэту она её пока носит, — пояснил я. — А ещё, её внезапное излечение вызовет массу вопросов. Ведь ты же не хотела бы, чтобы открылась правда?
— Нет-Нет! — сказала бабушка. — Если откроется, что твой дед проклял наследную принцессу, это будет иметь самые ужасные политические последствия. Это никому сейчас не нужно.
— Но как это у тебя получилось, Серёжа??? До сих пор считалось, что снять Имперскую Корону невозможно!!!
Я помедлил, а потом рассказал бабушке всё как было.
— Темпоральная магия… Да это могло бы сработать… — задумчиво сказала она. — Остановить движение нитей… над этим стоит подумать…
Бабушка ещё проговорила что-то себе под нос, уже совсем маловразумительное, она как будто ушла в себя. Я тоже молчал. Наконец она вернулась из своих мыслей, посмотрела на меня и сказала:
— Ладно, Серёжа, иди спать! Уже совсем поздно.
— Саша! — крикнула она.
Буквально через секунду после крика бабушки дверь в гостиную открылась и вошла Саша. Она была всё в той же одежде служанки, как и раньше, и вид у неё был всё такой же безупречный.
— Саша, покажи Сергею его комнату! — сказала бабушка.
Саша бросила на меня быстрый взгляд, и встав, как положено служанке, сказала:
— Хорошо, госпожа. Как прикажете. Пойдёмте молодой господин.
Она уже повернулась чтобы выйти, как бабушка остановила её жестом:
— Ах да! Саша, теперь ты опять становишься личной служанкой моего внука. Серёжа ты не против?
— Как прикажете, госпожа. — Саша поклонилась бабушке, а потом мне. — Я приложу все усилия, что бы быть вам полезной, хозяин!
— Спасибо, Саша! — сказал я, и добавил обращаясь к бабушке. — Конечно я не против, бабушка!
— Ну вот и славно, а теперь идите! — отпустила нас она.
Я прошел за Сашей по коридору, поднялся по лестнице, затем мы прошли несколько дверей, и наконец Саша остановилась, распахнула очередную дверь и сказала:
— Вот ваша комната, хозяин!
