Женщина с улыбкой кивнула:
– Не так плохо! Помогает?
Да, это помогало. Если верить Оракулу, ей нет смысла возвращаться, ибо Карло убьет ее в ту же ночь. Правда, она до сих пор не была уверена в том, что верит Оракулу.
Но любовь… Она подумала о Лейси, страдающей за пианино. Она подумала о Лейси, обнимающей Мейзи. Даже о Лейси и Пегги. Она посмотрела на измученное ожиданием лицо Джерри и поняла, что хочет, чтобы и он был счастлив.
– Я люблю тебя, – сказала она.
Правда.
Она повернулась к зеркалу.
– Я останусь в Мере.
Снова правда.
– Ариадна Гиллис, ты выйдешь за меня замуж?
– Нет.
Оракул, зеркало, стол – все это исчезло, и они стояли вдвоем в кругу колонн, снова вполне пристойно одетые.
Он пошатнулся, как от боли.
– Нет?
– Спроси меня через год, – объяснила она. – Уж если я клянусь в вечной преданности, я должна быть уверена.
– О! – выдохнул он с облегчением.
И еще ей придется разобраться как-то с Киллером. Возможно, как предполагал Джерри, для Киллера это просто очередная галочка. Но может быть, и нет, и она не может предлагать себя Джерри, если ей суждено быть подругой Киллера, пусть даже подругой по вызову. Эта мысль заставила ее содрогнуться от физического чувства омерзения, и все же она не могла не видеть, что Киллер в некотором роде поразительно напоминал Грэма.
Возможно, просто еще один человек, знающий, чего он хочет; еще один мужчина, любящий податливых женщин. Даже это гипнотическое обаяние – Грэм тоже обладал им в молодости, и оно возбуждало ее почище джина. Пока она не избавится от угрозы Киллера, она не может ничего обещать Джерри.
Подойдя к верхней ступеньке, она задержалась посмотреть на красно-розовый город, на Северные ворота и грозовое небо Внешнего Мира над залитыми солнцем холмами. Навсегда – она не скоро свыкнется с этим. Эти грозы не могут потревожить ее – в Мере она в безопасности. Рядом с ней прекрасный, благородный человек, чья любовь к ней подтверждена Оракулом, – и если она осядет здесь навсегда, ей не найти более верного и достойного человека, чем этот. Она посмотрела на опечаленное худощавое лицо… человек, так долго искавший себя, человек, так долго не любивший и в одночасье воспылавший неодолимой любовью к женщине – одной и единственной…
– Ты можешь пожить пока у Хельги, – тактично предложил он.
Она покачала головой.
– По-моему, нам лучше отправиться к тебе и восхищаться друг другом.
Он кивнул.
– И мне, конечно, положено спать в ванне.
– Не вздумай! – рассмеялась она. – Ты, конечно, можешь считать, что тебе мало чего предложить, но сегодня утром у тебя было на что посмотреть, и что бы ты, Джерри Говард, ни имел предложить мне, я приму это с радостью.
Он улыбнулся и обнял ее, и они поцеловались – осторожно, потом с нарастающей радостью и чувством. Она и забыла, как долго может длиться поцелуй, как сумасшедше сладок он может быть, как возбуждает. Поцелуй Киллера был скорее технической формальностью, хотя и блестяще выполненной; этот же стал взаимным открытием, и, возможно, омолаживающая магия Меры уже начала действовать на нее, ибо, когда они наконец оторвались друг от друга, она почувствовала головокружение, словно девчонка на первом свидании. Однако и Джерри тоже казался разрумянившимся и хмельным, как она.
– Милая, – сказал он. – Я ждал тебя сорок лет.
Она всегда знала, что у нее глаза на мокром месте.
– А я могла бы вскочить сейчас на эту балюстраду и побежать по кругу с криком: «Я нужна ему!» Я уже годы как никому не нужна была, Джерри.
– С тобой Мера станет еще прекраснее.
– Я не согласилась бы остаться в ней без тебя.
Они снова взялись за руки и сбежали по ступеням, и она поняла, что их не было очень долго, куда больше времени, чем занял их поцелуй.
И все же…
И все же чего-то не хватало, что-то продолжало угнетать ее. Ложка дегтя где-то в глубине ее сознания. Что-то забытое… или кто-то…
– Киллер! – твердо сказал Джерри. – Давай разберемся сначала с ним.
По крайней мере Киллер оправился от разговора с Оракулом и стоял, облокотясь на балюстраду и глядя на них с мальчишеской ухмылкой. К нему они и направились.
– Значит, милая дама остается? – спросил он. – И мой друг Джерри наконец влюбился! Ну что ж, я самый лучший добрый друг и самый добрый лучший друг.
– Вот на этом и остановись пока! – предложил Джерри.
Киллер задумчиво посмотрел на Ариадну.
– Я люблю своего друга Джерри и его прекрасную даму тоже буду любить.
– Веди себя платонически! – рявкнул Джерри и покраснел, но во взгляде Киллера вспыхнул странный огонек.
– Он мне не доверяет! – печально вздохнул Киллер, взял ее руку и нежно поцеловал. И – странное дело – она не сомневалась, что только подлинная почтительность сорвала зеленую шапочку с этих кобальтовых кудрей, перед тем как он склонился к ее руке.
– Ладно, – решительно сменил тему Джерри. – Мне было велено проводить Гиллисов в порт. Карло остается.
– Этот чудила? – фыркнул Киллер и оглянулся в поисках его фигуры. – Что ж, у меня есть для него классная работенка. – Он подошел к Карло, стоявшему в стороне; Джерри с Ариадной шли следом.
– Я слышал, ты остаешься в Мере? – поинтересовался Киллер.
Карло помолчал секунду, смерив его взглядом с ног до головы, потом буркнул:
– Ну и что?
– Когда мы с Джерри уезжали отсюда, – сказал Киллер, – мы собирались устроить игру. С ней пришлось довольно долго обождать, но теперь нам ничто не мешает. Игра называется «Увечье». Не хочешь присоединиться к моей команде или, если не хочешь ко мне, к команде Свена? Я не сомневаюсь, он будет рад тебе.
– Я в игры не играю, – ответил Карло.
Киллер постарался изобразить огорченный вид.
– Жаль. Должен предупредить, игра довольно буйная; команды по возможности велики, и правил почти нет. Может, она для тебя слишком буйная?
– Звучит глупо. – Карло явно не собирался ловиться на крючок.
Киллер собрался было уходить, но задержался, будто вспомнил что-то:
– Погоди! Нам нужен судья, а ты как раз чужак. Не согласишься быть судьей?
Взгляд Карло метался между Джерри и Киллером, словно змеиный язык.
– Возможно. Я подумаю.
– Вот и здорово! – с оживлением вскричал Киллер и протянул ему руку.
Тот проигнорировал ее.
– Разрешите один вопрос, мистер Говард, – произнес Карло, не сводя глаз с Киллера. – Этот экземпляр что-то развоображался. У вас нету закона, чтобы укоротить его слегка?
Киллер застыл как вкопанный.
– У нас в Мере вообще нет законов, – осторожно ответил Джерри. – Но Киллера не так просто укоротить.
