Юлия Федотова - Наемники Судьбы.Пенталогия

И тогда вероломный родич решил взять судьбу в свои руки, ускорить печальное событие. Под покровом ночи он собственной рукой пронзил сердце брата отравленным аттаханским кинжалом. Но мечтам его о власти не суждено было сбыться. Старшая дочь Карола, принцесса Дейдра, характером и хваткой пошла вся в отца. За предателем стояла придворная стража, но за Дейдрой – армия людей и нелюдей. Спустя семь дней после гибели короля убийца его был казнен на рыночной площади путем медленного сожжения, и пепел его был смешан с нечистотами в выгребной яме, а сущность его маги скормили голодным демонам. Такова была расплата за предательство. Вот и вся история. Разве вы ее не знали?

– Знали! – ответили девицы.

– Нет! – честно признался ученый магистр Ингрем. – В смысле слышал чтото похожее, но без подробностей…

– Что значит, без подробностей?! – возмутилась сестра по оружию. – Нам на первом курсе целую лекцию прочитали! Ты же со мной рядом сидел, как сейчас помню!

– Значит, я думал о чемто другом, более важном, – отвечал Хельги с достоинством. Но потом честно добавил: – Или спал.

– Как же ты ухитрился экзамены сдавать? – искренне заинтересовалась Энка, на первом курсе ее в Уэллендорфе еще не было. – Ведь ни демона не знаешь!

– Загадочный дух Халява всегда мне благоволил! – очаровательно улыбнулся подменный сын ярла и чихнул три раза подряд. В библиотечном воздухе висела такая пылища, что солнце расходилось от окна косыми лучами, и мириады искр медленно кружились, мерцали в них. – Вот! Правду сказал! А толку от вашей истории все равно нет. Потому что про могилу в ней ни слова… Пожалуй, ее надо искать в Альгальде.

– Почему в Альгальде? – не понял эльф.

– А где же? Ведь Карол был королем Альгальда, убили его в тамошнем замке, значит, и похоронили гдето неподалеку. Люди всегда так поступают.

Право, лучше бы Хельги помалкивал – избежал бы новых упреков в невежестве.

Оказывается – и этот факт тоже был известен каждому школяру – в последние десятилетия жизни Карол впал в подозрительность, боялся заговоров, никому (кроме дорогого друга Аларика) не доверял, на одном месте подолгу не задерживался и на родине не показывался годами. Империя его в те времена охватывала большую часть человечьего Староземья, простиралась от Безрудных гор до самых Арвеев – можно было путешествовать месяцами, не пересекая ее границ. Ворота всех дворцов и замков Приморских герцогств, Срединных земель и Прилесья были распахнуты для Карола Освободителя. В каком из них настиг его коварный удар судьбы и где нашло последний приют тело его, историки и летописцы, столь красочно повествующие о жизни и смерти величайшего из правителей, почемуто решили умолчать. Или их заставили?

Но ведь не может такого быть, чтобы всех до единого? Наверняка хоть один да устоял пред чарами и запретами, не убоялся поведать миру правду. Значит, надо искать, искать – вдруг повезет?..

Из дневника Хельги Ингрема

Просто удивительно, до чего может довести смертных стремление к власти!

Убить собственного брата по оружию – это просто в голове не укладывается! Ведь когда заключаешь братский союз, возникает связь прочнее кровной. О супружеской и говорить нечего, она в сравнение не идет.

Как обычно бывает: муж с женой поживут вместе годдругой, потом разойдутся на все четыре стороны, а то и искалечат друг друга, не поделив имущество. Некоторые боги не разрешают своим поклонникам разрывать брачные узы. Хотя казалось бы, какая им разница? Наверное, это не сами боги, а жрецы, из вредности, от имени своих богов сочиняют глупые запреты. Это еще хуже. Потому что тогда мужья забивают жен до смерти, а женам приходится травить мужей погаными грибами. Такое сплошь и рядом случается.

Помню, в нашем фьорде помер кормчий Сьельв Длиннорукий. Туда ему, кстати, и дорога – редкий был скотина. Обзывал меня «волчьим выродком» и кидал камнями в голову. Впрочем, доставалось от него не мне одному, а любому фьордингскому детенышу, случайно оказавшемуся рядом с его домом. Наверное, Сьельв страдал паранойей, ему постоянно казалось, что окружающие только и мечтают его обокрасть. Хотя у него и братьто было нечего, сам все пропивал.

Понятно, что жена его, тетка Хольда, в конце концов, потеряла терпение и пошла к вельве. [18]

Та, как водится, впала в транс, пообщалась с асами, а потом сообщила, что Великой Фригг неугоден их развод, богиня не дает на него своего позволения. Бедная Хольда ушла ни с чем – и что бы вы думали?! Недели не минуло, как Сьельв помер, якобы отравившись дурной сивухой. Но прошло еще немного времени, и по фьорду пошли нехорошие слухи. Жена Грольфа слышала от жены Отара, что жена Кнута сказала ей, будто Хольда проболталась жене Бриньольва, что не в сивухе дело, а в вареных мухоморах. Папашаярл учинил допрос, бедная баба созналась в убийстве. Короче, все умерли, как говорит Макс.

Вот что такое матримониальные отношения! Думаю, существам благоразумным следует их избегать, по крайней мере, до тех пор, пока у них не появятся дети. Но и тогда следует трижды подумать, прежде чем навязывать беззащитному отпрыску общество второго родителя. Одного вполне достаточно для счастливой и благополучной жизни. К примеру, я в детские годы отлично ладил с подменной матерью, но прекрасно обошелся бы без папашиярла. Хорошо, что я успел вырасти прежде, чем убил бы его. Проживи я во фьорде годом дольше – дело непременно кончилось бы отцеубийством, ведь подменная связь приравнивается к кровной.

Но совсем иное – братский союз. Я знавал многих братьев и сестер по оружию – все они даже помыслить не могли о том, чтобы причинить друг другу вред. Это все равно что убить самого себя… Нет, легче убить самого себя. Не представляю, как Аларик мог решиться на подобное! Каких только чудес не бывает на свете!

И все ради власти. Жажда власти – очень опасная вещь. Именно изза нее за последние несколько лет мир наш едва не погиб четырежды и снова, в пятый раз рискует погибнуть. Совершенно не понимаю, чего привлекательного в ней находят? На мой взгляд – только лишнее беспокойство. Когда мы с Меридит перешли из пехоты в разведку, наши воинские звания сделались чисто номинальными. Мы имеем статус сотников, получаем плату, положенную сотникам, при этом предоставлены сами себе и не обременены толпами подчиненных – какая красота! Но прежде мы были вынуждены командовать своими сотнями, а до этого – десятками… Боги Великие, сколько же было мороки! Представляю, каково приходится тысячникам, полководцам, тем более королям! Врагу не пожелаешь!