Глава 21
Король Франдер, который на вид уже приближался к званию “пожилого” поставил на договоре размашистую подпись. Стоявший рядом с ним Биан краснел до самых кончиков ушей.
— Не знаю, как вы меня уговорили, – проворчал его величество, передавая одну из копий договора советнику короля.
Все мы собрались на борту корабля, который стоял в ничейных водах специально для этого случая. Народу было много. Всевозможные специалисты, приближённые, люди и драконы в чинах. Все внимательно наблюдали за происходящим, насколько могли рассмотреть со своих мест. Корабль покачивался на волнах, придавая моменту какую-то будничность. Словно не мирный договор подписываем, заканчивая конфликт, который длился несколько десятков лет, а заказ на доставку из ближайшего ресторана.
— Что ж, поздравляю вас, коллега, с этим знаменательным событием, – король драконов пожал руку королю людей. С этого дня граждане Лу могут свободно перемещаться по Ри.
— А граждане Ри – по территории Лу. Значит, теперь у нас совместное шефство над ничейными землями?
— А… – Биан поднял указательный палец, привлекая к себе внимание. – Теперь это не ничейная земля, а общая земля Намина. Вот здесь подробно о том, какие есть варианты по распределению зон ответственности, вам нужно будет выбрать один из них и подписать дополнение к договору.
Граф положил по увесистому тому перед каждым из коронованных особ и зарделся окончательно.
— Я передам это своим специалистам для изучения, – пообещал дракон.
— Надеюсь, вы сдержите букву договора и не станете использовать оружие против нас, – его величество Франдер скосил на меня взгляд.
— Вам же известно, что наше оружие крайне миролюбиво. И если его придётся использовать против кого-то, то только в благих целях.
— А вам известно, что есть множество способов повлиять на мнение человека.
— Кстати, об этом. Вы ведь обратили внимание на пункт, в котором сказано, что при использовании средств ментального управления на граждан Намина-Ри мы имеем право договор расторгнуть?
— В обратную сторону этот пункт тоже действует. Но мы ведь не будем использовать его ради развязывания войны?
— Сначала докажите, что к случаю причастны органы власти, а после выдвигайте обвинения.
Этот разговор длился утомительно долго, и когда мы с Кеннаном, наконец, оказались на борту небольшого корабля, который следовал обратно домой, я чувствовала себя совершенно измотанной. Месяц выдался длинным и тяжёлым. Все эти приключения, неприятности, путешествия туда-сюда на драконах, кораблях, телегах и экипажах. А сколько времени мы провели на допросах, подробно рассказывая обо всём произошедшем в подробностях!
И только теперь мы наконец остались по-настоящему вдвоём.
Тёплый вечерний ветер щекотал кожу, заставлял тонкие выбившиеся пряди волос танцевать в сумеречной темноте.
— Даже не верится, что это было так просто, – заметила я, глядя, как отдаляются огни судна, на котором заключался договор. – Он просто пришёл и просто позволил мне уговорить себя подписать все бумаги. Даже не пытался сопротивляться.
— С такой силой лучше дружить, чем воевать, – заметил Кеннан, прижимая меня к себе. – Хотя я был бы рад, если бы о ней так никто никогда и не узнал.
— Но ведь мы прекратили войну, – удивилась я, заглянув ему в глаза.
— Это очень хорошо, – согласился мой супруг. – Но кто знает, какой теперь будет интерес к твоей личности. А я, как бы ни старался, не смогу быть с тобой каждую секунду и защишать от всего на свете. К тому же, один раз чуть сам не стал причиной…
— Прекрати, – я ущипнула его за бок. – Мы с тобой уже обсуждали. Ты не мог знать, какая тварь лежит у тебя под матрасом. Любой бы попался.
Мы немного помолчали. Я снова прокручивала в голове события с момента его возвращения, хотя думать о них уже было тошно.
— Знаешь, – сказала со вздохом. – Мне даже жаль Даара. Он ведь не злой. Не убийца. Хитрец, мошенник – да, но не от хорошей жизни. Ему многое пришлось пережить.
— Никто в этом мире не творит зло просто потому, что это его выбор, – рассудил Кеннан. – Это всегда следствие внешних факторов.
— Ну, не знаю. По-моему наоборот, добро нужно воспитывать, а агрессия – это естественное желание человека. Бей или умри. Мы заточены на выживание.
— Да, но отсутствие воспитания – это тоже внешний фактор.
— Значит, – я легла грудью на поручень и свесила руки вниз, – мы не виноваты в том, кто мы есть. Все наши внутренние ценности – результат внешних факторов.
— В каком-то смысле да. Но нам всегда есть, куда расти. И, можно сказать, что каждый по-своему виноват, если сегодня не стал немножко лучше, чем вчера.
— Какой у тебя сегодня философский настрой, – я бросила лукавый взгляд на его мерцающие в полумраке серебристые глаза.
— Обо многом пришлось подумать.
Его губы тронула едва заметная улыбка, и я выпрямилась, подозрительно сощурившись:
— Ты что-то задумал?
— От тебя ничего не скроешь, – одобрительно кивнул он, а потом взглядом указал на крышу палубы.
Я обернулась. Там, наверху, как будто мерцал огонь, но ничего толком не было видно. Вопросительно посмотрела на мужа.
— Это сюрприз, – шепнул он и, взяв меня за руку, повёл по лесенкам наверх.
А там, на самой высокой точке корабля – если не считать мачт, конечно, – царила настоящая романтика. Вся крыша была выложена красными подушками, которые, опираясь на бортики, формировали уютное гнёздышко. В углу стоял низенький столик, на котором стояли тарелки с закусками, два бокала и бутылка чего-то мне не знакомого. В центр столика был вмонтирован подсвечник, а в нём горела свеча, и огонёк, хоть и прикрытый стеклянным куполом, беспокойно дёргался от порывов ветра.
— Какая красота, – выдохнула я, забираясь в мягкое гнёздышко. – Ты запомнил?
— Твой сон? Конечно запомнил. Берёг на какую-нибудь подходящую дату, но, сама знаешь, как оно всё пошло.
Он забрался следом, закрыл дверцу и накрыл её несколькими подушками, окончательно сформировав гнездо. Стоя на коленях, я крепко обняла его. В глазах щипало. Наверное, это был самый счастливый момент в моей жизни.
