Отстойник для самоубийц, превращение в Проклятого богами, рабство, тяжелая болезнь из-за отравления ядом жабьей слизи, спасение магом Самуром, гибель старого учителя магии, захват тенями, обучение в «клетке», потом «зверинец», тяжелейшие тренировки… Настолько тяжелые, что Наилю казалось, будто его собственное обучение было не более, чем детскими играми. Особенной болью в память врезалась самая первая рабыня, Аса. Наиль, наконец, понял, почему Зиргрин так бережно относился к его сестре. Они были похожи. Характером, немного внешне, даже имена созвучны. Нет, Иса не была реинкарнацией той рабыни, просто сходство, но это сходство причиняло боль и вызывало в жестоком убийце совершенно особые чувства к девушке. Потом тяжелая жизнь в роли королевской тени. Это было просто ужасно! По щекам реального тела Наиля катились слезы, а зубы скрипели от того, что он испытывал. Потом было освобождение, спасение своего бывшего хозяина, братание, месть…
Кроме редких лучиков света, которыми стала семья Зиргина и одна очень красивая сильда Лирилил, в жизни королевской тени не было ничего хорошего. Совершенно ничего. Даже становление богом и Хранителем континента проходило после болезненного сражения с той, кого он некогда любил. И в конце Зиргрин отказался от своей смертной сущности ради этой женщины, ради ее существования, а сам оказался запечатан в клинке. Что за трагичная судьба! Но, вместе с тем, после стольких мучений и страданий, Наиль чувствовал глубокую привязанность Зиргрина к себе. Он был очень важен для ставшего одушевленным мечом молодого бога. Настолько важен, что парню стало неловко. Это была настоящая отеческая забота, которая толкнула бывшую королевскую тень вновь отказаться от остатков свободной воли. Ради его счастья и ради Исы… Наиль был для Зиргрина частью семьи.
Через некоторое время связь клинка с владельцем и бога с апостолом объединились, породив нечто причудливое, чего еще не было в этом мире.
Зиргрин, который первым оправился от этого процесса, спокойно сидел на зеленой траве своей полянки, покусывая сорванный стебелек. Он пытался разобраться в произошедших с ним переменах. Да, теперь он полностью принадлежал своему ученику. Это было необратимо. Но, в то же время, когда новые крепкие цепи связали его подчинением с Наилем, остальные цепи рухнули. Как бог и Хранитель, он мог все, разве что для этого требовалось слияние с его новообретенным апостолом. Но инстинкты меча на него больше совершенно не влияли. Сознание очистилось от насаждаемых телом клинка эмоций. Наконец-то, он снова был самим собой.
Через время Наиль тоже пришел в себя. Парень со сложными чувствами посмотрел на сидящего рядом с ним архана. Тот, прекрасно понимая его эмоции, только лишь улыбнулся.
— Сколько прошло времени? Иса…
— Две минуты, не переживай, она не ранена, я бы почувствовал. Мы успеем.
— Меч… То, что ты сделал для меня…
— Теперь ты знаешь мое имя. Лучше обращайся ко мне сокращенно — Зир, не хочу, чтобы лишние люди поняли, кого ты используешь в качестве меча.
— Это ужасно… — вздохнул Наиль. — Твоя жизнь… Я словно в аду побывал.
— Все это в прошлом. Если захочешь, то мы обсудим это в другой раз. Боюсь, что сейчас нам с тобой придется испытать новую порцию боли. Я не смогу переместить мгновенно твое тело порталом, просто еще не разобрался в своих силах. Раньше я перемещался из-за того, что был больше элементалем, чем смертным. Тебя же это может убить… Остается только один вариант. Мне придется принять истинный облик. В твоем теле. И на крыльях я домчу до Затона почти мгновенно. Мне придется изменить твое тело…
— Я превращусь в Крылатого Змея? — ошарашено спросил Наиль.
— Мы примем этот облик. После слияния. Могу сказать, что будет очень больно… Справишься?
— Вряд ли будет что-то похуже испытанного тобой… Давай попробуем.
— Сними одежду, она будет уничтожена. Я еще не умею создавать обратное поле, в которое можно убрать вещи при смене облика, а пространственный карман при слиянии будет недоступен.
Сознание Наиля покинуло иллюзорную полянку и вернулось в тело. Парень открыл глаза и первое, что увидел, — это распластавшегося перед ним Повелителя Зверей.
— Арсис…
— Апостол, мы все виноваты перед тобой.
— Перестань, друг, — вздохнул молодой человек.
Наиль очень быстро разделся и убрал все вещи в пространственный карман. Даже ножны от меча. Только сам клинок остался в правой руке. На правом плече у него появилось изображение Крылатого Змея, свернувшегося кольцами с полураспахнутыми крыльями. Чешуйки змея были самыми настоящими и переливались под лучами солнца. Апостол… Когда все закончится, ему еще предстоит понять, что значит быть им. Что значит быть проводником между этим миром и давно пропавшим без вести божеством. Но не сейчас.
«Начнем, хозяин?» — спросил меч.
«Не называй меня так».
«Но именно так я тебя теперь воспринимаю… Хорошо. Так что, ты готов?»
«Да, начинай».
Два сознания слились и объединились. Нет, они не стали единым целым, Наиль все еще осознавал себя, но, в то же время, осознавал себя и частью могучего разума Зиргрина. Это было необычно, но парню было удивительно спокойно. Абсолютное доверие. Он чувствовал мысли Зиргрина и знал, что тот никогда не навредит его личности.
В этом слиянии Зиргрин был главным. Он в любой момент мог уступить контроль, но сейчас именно он должен был действовать. Просто потому, что Наиль не имел опыта управления змеиным телом.
Рука подняла меч и прислонила его к груди. Клинок буквально растаял в теле Наиля. Они были единым целым, так что впредь парень мог хранить меч внутри себя без каких-либо неприятных ощущений.
Знак Крылатого Змея ожил. От него по руке стали распространяться чешуйки, быстро покрывая тело с ног до головы. Как только все части тела оказались покрыты белоснежной чешуей, Наиль рухнул на землю. Его рот беззвучно открылся в болезненном вопле, но исторг только шипение. Голосовые связки первыми начали изменяться. Затрещали кости и ребра, перестраивая и изменяя тело. Боль затапливала сознание и хлестала в ментальном фоне такими мощными волнами, что Арсис, не выдержав, потерял сознание. Упал от ментального удара и белый волк, а также все звери, которые находились в округе. Хотел бы лишиться сознания и Наиль, но он не мог. Его разум был частью разума Зиргрина, а тому требовалось полностью контролировать все протекающие с телом процессы. Вскоре покрывшая тело парня чешуя лопнула, из нее показалась клиновидная шипастая змеиная голова, которая на глазах увеличивалась в размере. Само тело тоже удлинялось, медленно выползая из человекоподобной оболочки. Ключицы сместились, выворачивая руки
