Как только Георгий проснулся, я попросила его отправиться в академию, чтобы за нас не волновались. Кто знает, какие еще бессмысленные жертвы могут последовать, если они решат, что с нами что-то случилось. Он не стал даже возражать и сразу после завтрака мы отправились искать то место, откуда легче всего перебраться в Рейхард. Как из середины миров добраться до нашего мира Георгий знал, прекрасно ориентируясь в улочках города с печальным небом. Я выпустила оборотня в заплаканный мир в какой-то подворотне, которую со стороны не мог видеть никто из редких прохожих. Я смотрела ему в след, пока он не скрылся за углом дома. А потом молча развернула метлу, которую мне любезно выдал, пока я гостила здесь, Эрик. Кстати, он меня и сопровождал.
— Тебе не стоит так беспокоиться, — начал он.
— Разве? — как будто меня резанули ножом по еще не зажившей ране. — Мне можно принять как должное то, что человек из-за меня умирает?
— Я бы даже сказать, что тебе нужно смириться с этой мыслью. В тот момент, когда ты решила вести борьбу за власть, ты должна была осознавать, что из-за этого погибнут многие. Потому что войны без жертв не бывает.
— Да, знаю я, — печально опустила я глаза в искрящуюся зеленую траву, утопающую в лучах веселого солнца.
— Тогда почему ты так о нем волнуешься? Ты ведь места себе не находишь и чуть ли не сама умереть готова.
— Наверное, потому что он мой друг, — невольно призналась я. — Очень хороший друг, который всегда со мной рядом и видит во мне не принцессу, а обычного человека не смотря ни на что.
— Вот с этого и надо было начинать, — улыбнулся Эрик, — кстати, наши врачи перевели его в нормальную комнату и сказали, что после обеда ты можешь сидеть с ним столько, сколько захочешь.
— Что?! — подскочила я, чуть не потеряв равновесие на метле. — А почему ты мне об этом раньше не сказал?
— Потому что иначе ты бы так и не проводила Георгия.
Он усмехнулся, а я в ответ только взяла резкий старт на метле. Правда, до замка мы добрались одновременно, потому как он лучше меня знал дорогу и кое-где срезал. В комнату к Олегу я ворвалась без предупреждения, выгнав оттуда сиделку и заявив, что я сама буду ухаживать за ним. Она долго сопротивлялась, но я отвоевала свое исключительное право на уход за больным.
В итоге пришлось ухаживать еще и за мной: весь день мне приносили еду, про которую я благополучно забывала. Я просто сидела на кресле рядом с оборотнем, иногда прохаживаясь по комнате или выходя в уборную.
Олег как будто мирно спал, лишь периодически вздрагивая от шаливших нервных тиков. Ожоги еще не сошли, но благодаря магическому воздействию кожа вокруг них стала нормальной. Еще, как оказалось, он сломал два ребра, хотя и в этом медики замечательного города Лайори не видели большой проблемы, уже вправив их.
Как бы не уговаривали меня принцы и даже их мать пойти спать к себе, я пока отказывалась, мотивируя тем, что еще не устала. Уже ближе к ночи я пристроилась в кресле рядом с кроватью больного и смотрела на спокойно посапывающего оборотня, как будто бы и не случилось с ним ничего. Поразительно, вот я сейчас сижу и переживаю за него, а ему все равно и даже ни капельки не страшно. А если бы я все-таки попала под удар? Какой же он эгоист. Подставил себя просто для того, чтобы не волноваться за меня.
Утром я проснулась оттого, что кто-то касался моей руки. Вздрогнув, я подскочила. Получилось плохо, ноги, подобранные под меня, просто-напросто затекли.
— И долго ты так сидишь? — с улыбкой спросил Олег, разглядывая заспанную принцессу. — Нормально спать-то не пробовала?
— Мне там не спится, — сконфуженно пробормотала я и тут же начала расспрашивать о том, как он себя чувствует.
Выяснилось, что нормально. Даже издевается надо мной, как ни в чем не бывало. После шутки о том, что у него теперь королева в сиделках, я откровенно обиделась и вылетела из комнаты.
Карл, стоявший под дверью в каких-то неведомых мне раздумьях, тут же бросился ко мне с встревоженным лицом.
— С ним что-то случилось?
— Да все с ним в порядке, — раздраженно бросила я, оскорбленная до глубины души, — еще и издевается. Можно выписывать!
Карл отстал, а я, наконец, вернулась в свою комнату, в которой все было нетронуто с прошлого утра, и рассерженная села на кровать. Однако чувство необычайной легкости скоро угомонило разбушевавшуюся ярость. Еду мне по привычке приносили в комнату, поэтому весь день я ни с кем не виделась. Пару раз порывалась пойти проведать Олега, но останавливалась тем, что он меня обидел, и у него есть сиделка, и оставалась в комнате.
Уже под вечер ко мне зашел старший из братьев:
— Ты бы к нему зашла.
— Зачем? — фыркнула я не хуже облитой кошки. — Ему и без меня там лежится неплохо!
— Ты лучше зайди. Он весь день только и повторяет твое имя, а вроде и не в бреду.
Я помялась еще минут пять, а потом все же решила оказать ему великую милость.
Оборотень чуть не соскочил с кровати, когда я появилась, но его тут же уложила бдительная медсестра. Правда, ее я снова выгнала, желая, поговорить с ним наедине.
— Не поверишь, я за это время выучил, что тебя зовут Миранда! — радостно сообщил мне Олег, оставшись со мной наедине.
— Это все, что ты хотел мне сообщить? — надменно вздернула я бровь.
— Нет, не все, — уже серьезно ответил оборотень. — Я хотел попросить у тебя о прощении и об одной услуге.
— Какой же?
— Посиди со мной, — спокойно и даже немного жалобно попросил мужчина. — Мне действительно очень приятно, когда ты рядом. Кстати, твое имя такое громоздкое и неповоротливое.
У меня глаза поползли на лоб от такой наглости.
— Я знаешь, что подумал? Давай мы тебе какое-нибудь сокращение придумаем?
— Какое? — ошарашенно спросила я.
— Мирочка? Как тебе Мирочка?
— По-моему, как-то не очень получится, если все буду звать принцессу, или даже королеву, Мирочкой.
— А кто говорил про всех? — оборотень невинно моргнул. — Все пусть сами думают, а я для себя прощу. Так как тебе вариант? Можно мне тебя так называть? — Олег нежно и ласково попробовал: — Ми-ро-чка?
— Ладно, тебе можно, — я улыбнулась, не в силах больше злиться, и устроилась в кресла, где сидела весь вчерашний день.
Стыдно признаться, но королева вторую ночь подряд спала сидя на неудобном диване из-за одного очень приятного оборотня. И, что еще страшнее, нисколько об этом не жалела.
Сначала Олегу не разрешали вставать с кровати врачи, потом ему понравилось, и он сам не хотел выписываться. В итоге в академию мы добрались только к вечеру понедельника, когда почти все уже разбежались по своим комнатам. На душе было настолько прекрасно, что хотелось петь и танцевать. Немного скребли кошки оттого, что я так надолго оставила Юру, но Олег забивал эти мысли своими байками, которых еще мне не рассказывал. И каждый раз, как я заливисто смеялась, с возмущенным видом говорил мне: «Не смеши меня, мне смеяться больно!» — и я заливалась хохотом в два раза громче.
