— Отлично. Предупредите их и велите явиться на сбор немедленно.
— А чего это ты раскомандовался?! — крикнул какой‑то мужик. — У нас свободный город и таких как ты тут не жалуют!
— Ладно, — я поднял руки и повернулся к толпе спиной. — Тогда мы уходим. А вы сами разбирайтесь.
Народ возмущенно загомонил. Сосед отвесил смутьяну звонкий подзатыльник.
— Пусть командует! — поддержал меня охранник со стены. — Это же Авелин! С королевским судом справился, и с орками разберется!
— Верно! Он же на нашей стороне!
— Тишину поймали! — крикнул я. — Вы не бабки на базаре, вы — армия, городское ополчение. Ну‑ка построились!
Пока народ толкался и пытался встать в ровные ряды, Ларитт послал стражников предупредить тайров.
— Сколько у вас оружия? — продолжил я. — Наверняка у каждого по стволу, а то и по два.
— У меня три! — отозвался дед с костылем.
— У меня пять! — скрипнула толстая старуха. — Ну а что? Всякое в жизни бывает!
— Тащите сюда все, что есть. Боеприпасы, револьверы, винтовки, ружья. Я объявляю в Дэрси военное положение. Запасы арсенала и магазина должны быть доставлены на площадь немедленно.
— Да как же так? — простонал толстый лысый мужчина в очках. — Мне только — только новую партию подвезли!
— Делай, что говорят! — зарычал бионин. — Иначе будешь торговать за воротами!
Толстяк поник головой, тяжело вздохнул, но подчинился.
— Бейте в набат! — велел я. — Чтобы никто не расслаблялся.
Дозорный на крыше кивнул и дернул за веревку рынды. Над улицами понесся раздражающий перезвон.
— Надо предупредить пограничников! — предложила секретарша.
— А толку? — Ларитт всплеснул руками. — Ближайший форт в двух сутках пути. А гарнизон там — полтора десятка пьяниц и штрафников. Боюсь, до утра нам никто не придет на помощь.
— Господин Авелин! Господин Авелин! — заорал старик с костылем. — Я знаю, что надо делать!
— Говори, — устало ответил я.
— Надо вскипятить воды и затащить на крыши. Орки подбегут — а мы их кипяточком, кипяточком!
— Если орки подбегут — нам всем конец! Главная задача — держать разбойников на расстоянии. Поэтому марш за оружием!
Дед козырнул и поковылял к дому. А народ уже возвращался. У многих на плечах висели целые связки ружей и винтовок. Наиболее запасливыми оказались пожилые жители. Что подарить на юбилей? Ствол. Чем наградить за выслугу лет? Стволом. Какой лучший трофей с дохлого орка? Опять же ствол. За долгую жизнь у многих накопились целые арсеналы.
Ворота вновь заскрипели. По улице к перекрестку двинулись нестройные колонны рабов с хозяевами во главе. Что и говорить — землевладельцы тут оказались на удивление адекватны. Никто не тащил с собой скарб — все явились налегке и очень быстро.
Эльфы остались на улице, хозяева подошли к ратуше. Все в привычных пыльниках и шляпах, никакой вычурности и роскоши в одежде.
— Меня зовут Даган, если кто не знает, — буркнул кряжистый мужчина с седой бородой. — И я требую объясниться, какого черта тут происходит?
— Мое имя — Джен Авелин, если не признали, — язвительно ответил я. — У нас тут планируется крупнейший орочий набег за последние не знаю сколько лет. Тысяча разбойников движется на Дэрси.
— Тысяча?! — гаркнул бородач. — Вот же уроды. Собрались все‑таки.
— И как мы будем обороняться? — хмыкнул незнакомый мне тайр с густыми бакенбардами и черной шевелюрой. Я заочно окрестил его Росомахой. — Тут с большинства пыль сыплется.
— Отчего же? — я скрестил руки на груди. — По моим подсчетам, можно поставить под ружье почти девять сотен молодых воинов в отличной форме.
Тайры переглянулись. Росомаха начал загибать пальцы и бормотать под нос. Даган опередил его:
— Девятьсот никак не получается. Три сотни парней и женщин, плюс нас шестеро. Ну еще вот та прелестная леди, что стоит рядом с вами. Откуда такие числа?
— Вы забыли про них, — я указал рукой на эльфов.
Мое представление о настроении в южных Округах сильно пошатнулось. Возможно, я неправильно понял слова Абеля. Думал, что здесь ненавидят рабство и стремятся его уничтожить, но все оказалось несколько иначе.
Да, рабство как институт здесь не любили. Но эльфов отнюдь не считали друзьями. К ним относились очень настороженно, ни о каком доверии и речи быть не могло.
После моей фразы поднялся такой гвалт, что заглушил звон набата. Даже выстрелы Тэн тонули в нем. Люди орали, грозили мне кулаками. Один раз над головой пролетел камень и едва не задел шляпу. Я ожидал, что идею воспримут с радостью и энтузиазмом. Но все оказалось иначе. Более того — я не нашел поддержки даже среди рабов.
— А ну заткнулись все! — крикнул бионин.
Куда там. Все так и послушались, ага. Тишина наступила минут через десять, когда у большинства заболели глотки.
— До рассвета шесть часов. У нас нет времени на пустую болтовню и ругань!
— Мы не будем драться вместе с рабами! — заявил незнакомый молодой горожанин.
Толпа поддержала оратора выкриками и хлопками.
— Они же спят и видят, как избавиться от нас. Они ненавидят людей, как бы хорошо с ними не обращались. Сколько эльфа не корми — он все равно в Лес смотрит!
— Верно!
— Так и есть!
— Правильно говоришь!
— Тут все судачат о прошлом набеге, — продолжил парень, — когда орки увели рабов. А что если это был сговор? Что если невольники сами вырезали хозяев и сожгли дом?
— Это вранье! — крикнули с улицы.
Сквозь толпу эльфов протиснулась девушка в грязном сером платье. Длинные светло — серые волосы упали на тощее усталое лицо.
— Я единственная, кто выжила после нападения. Мне одной удалось сбежать! Стала бы я возвращаться в город, если все мои братья и сестры отправились на свободу? Вы хоть думайте иногда, что говорите!
Наступила тишина. Пристыженные горожане смолкли. Как оказалось, ненадолго.
— Но вы все равно ненавидите людей! Про хозяев я вообще молчу! — продолжил юный оратор. — Лично я не доверил бы рабу оружие! Не хочу получить пулю в спину!
— Да!
— Все правильно!
— Молодец, парень!
В неверном свете фонарей я заметил Триэль. Она подошла к паникеру и пристально посмотрела прямо в глаза. А потом с размаху залепила звонкую пощечину. Народ ахнул, я схватился за револьвер — мало ли что.
Но никто не посмел приблизиться к эльфийке. Девушка тем временем встала рядом со мной и неожиданно громко произнесла:
— Если кто‑то заслужил ненависть — значит, он недостаточно хорошо относился к нам! Не знаю, какие у вас порядки и нравы, но Джен показал мне, что такое равенство. Показал, какие можно построить отношения за считанные дни! Он рисковал всем ради нас: жизнью, свободой, состоянием. И теперь мы здесь, в этом богом забытом Округе. Но мы — вместе! Я люблю этого человека! Люблю всем сердцем, как только способна любить эльфийская женщина!
