Сонеа пожала плечами.
— Не знаю, но двэллам от этого ни горячо ни холодно. Разве вы хоть когда-нибудь сделали для нас что-либо хорошее?
Ротан прищурился.
— Да, и немало. Только ты многого не замечаешь.
— Чего же, например?
— Ну, например, не даем бухте Марина зарости илом и засориться. Без нас Имардин уже давно не смог бы принимать корабли и торговля перенеслась бы в другие города.
— И какой в этом прок двэллам?
— Это дает работу имардинцам всех классов. На кораблях приплывают торговцы, покупающие у нас лес, продовольствие и товары. Портовые рабочие их пакуют и переносят. Ремесленники их производят. Наверное, наша деятельность слишком удалена от твоей собственной жизни. Если говорить о непосредственной помощи людям, то вспомни о наших Целителях. Они трудятся не покладая рук…
— Целители?! — Сонеа округлила глаза. — Да у кого же хватит денег, чтобы обратиться к Целителям? Это же стоит в десять раз больше, чем хороший Вор заработает за всю свою жизнь!
Маг ненадолго замолчал.
— Конечно, ты права, — тихо проговорил он. — У нас не столько Целителей, чтобы иметь возможность помочь всем страждущим. Увы, их едва хватает, чтобы лечить тех, кто приходит прямо к ним. Но наши Целители обучают лекарей, не обладающих магической силой, справляться с основными болезнями. Таким образом эти лекари пользуют остальных граждан Имардина.
— Но не двэллов, — упрекнула Сонеа. — У нас есть только аптекари, но с ними никогда не знаешь, вылечат они тебя или загонят в гроб. Я услышала о нормальных лекарях, только когда жила в Северном Секторе. И их услуги стоили целую катушку золотых.
Ротан посмотрел в окно и вздохнул.
— Сонеа, если бы я мог решить проблемы бедности и классового неравенства, я бы занялся этим без колебаний. Но здесь мало что можно сделать. Даже будучи магом.
— Да? Если вы действительно против Чистки — не участвуйте в ней. Откажитесь. Скажите Королю, что выполните все его приказы, кроме этого. Так уже было.
Чародей озадаченно нахмурился.
— Давно, когда Король Пален отказался подписывать Соглашение, — при виде его изумленного лица, девушка подавила торжествующую улыбку. — Пусть Король проведет в трущобах канализацию. Его прапрадед сделал это в черте города, так почему бы нынешнему Королю не повторить столь полезное для всех дело, только теперь в трущобах?
У Ротана глаза поползли на лоб.
— Так жители трущоб не хотят перебираться в город?
Сонеа покачала головой.
— Значительная часть кварталов Внешнего Крута вполне пригодна для нормальной жизни. Там очень даже прилично. Да и город-то растет. Это нельзя остановить. Может, Королю следует построить еще одну Стену?
— Стены — это пережиток. У нас давно нет врагов. Но вот остальные предложения очень даже интересны. — Он окинул девушку оценивающим взглядом. — Так, а что еще, по-твоему, мы должны сделать?
— Идти в трущобы лечить людей.
Он поморщился.
— Нас слишком мало.
— Все лучше, чем ничего. Почему сломанная рука сына Дома важнее сломанной руки двэлла?
Ротан улыбнулся, и в голову Сонеа вдруг закралось подозрение, что он просто-напросто развлекается, вовлекая ее в эту дискуссию. Конечно, какое ему до всего дело? Он всего лишь пытается заставить ее поверить, что сочувствует ей. Ха, ему придется потрудиться. Ее на мякине не проведешь!
— Вы никогда так не поступите, — проворчала Сонеа. — Только будете трепать языком, что помогли бы нам, если бы могли и все такое. Правда в том, что, если бы маги действительно хотели помочь, они давно были бы в трущобах. Ведь не существует закона, который бы им это запрещал, так почему же вы медлите? Я скажу почему. В трущобах царит грязь и вонь, вам проще сделать вид, что их не существует в природе. Вы тут очень даже неплохо устроились, — она обвела рукой комнату и дорогую мебель. — Всем известно, что Король отстегивает вам кучу денег. Если вам действительно так жаль двэллов, то почему бы не отдать часть денег в помощь людям? Но нет. Лучше оставить все себе.
Ротан прикусил губу, его взгляд был печальным и задумчивым. Сонеа вдруг заметила, как тихо было в комнате. Осознав, что позволила спровоцировать себя, она заскрипела зубами от ярости.
— Если бы кому-либо из твоих знакомых дали значительную сумму денег, — медленно заговорил маг, — как ты думаешь, они отдали бы ее, чтобы помочь остальным?
— Да, — не задумываясь отрезала девушка.
Он приподнял бровь.
— И никто из них не соблазнился бы желанием оставить все себе?
Сонеа примолкла. Она знала немало людей, кто ни за что так бы не поступил. И даже больше, чем просто «немало».
— Кое-кто, возможно, — признала она.
— Ага. Значит, ты не хочешь, чтобы я считал, будто все двэллы — себялюбивые эгоисты, верно? Так вот, итебене следует считать всех магов эгоцентричными созданиями. Ты можешь уверять меня, что большинство знакомых тебе грубиянов, хулиганов и прочих нарушителей закона — вполне милые и хорошие люди. В таком случае было бы бессмысленно очернять всех магов за ошибки некоторых из нас или просто ставить нам в укор наше происхождение. Я тебя уверяю, что большинство магов также вполне достойны всяческого уважения.
Сонеа нахмурилась и отвела взгляд. Здравый смысл подсказывал ей, что чародей прав, но это ей совсем не нравилось.
— Возможно, — ответила она, — но до сих пор я не видела ни одного мага, который помогал бы людям в трущобах.
Ротан кивнул.
— Потому что мы знаем, что наша помощь будет отвергнута.
Сонеа заколебалась. Он прав. Но если бы двэллы и отвергли помощь магов, то только потому, что сама Гильдия давала им массу поводов для ненависти.
— От денег они бы не отказались, — возразила девушка.
— Принимая во внимание, что ты не относишься к корыстным людям, которые с радостью присвоили бы деньги себе, скажи, как бы ты поступила, если бы я дал тебе сто золотых?
— Я бы накормила людей.
— На сто золотых можно или много недель кормить несколько человек, или же кормить много народу в течение нескольких дней. А потом все вернется на круги своя. Так что в итоге все останется по-прежнему.
Сонеа открыла рот, затем снова закрыла. Крыть было нечем. Он был прав. И все же неправ. Все равно, даже не попытаться оказать помощь — это неправильно.
Вздохнув, она отвела глаза и нахмурилась при виде своих нелепых одеяний. И хотя она прекрасно понимала, что, сменив тему, покажет противнику, что проиграла спор, девушка раздраженно одернула на себе халат.
— Где моя одежда?
Маг внимательно изучал свои руки.
— Ее нет. Я дам тебе другую.
— Но я хочу свою, — упрямо заявила она.
— Я ее сжег.
Сонеа недоверчиво посмотрела на чародея. Ее плащ, пусть грязный и местами потертый, — но это был хороший, добротный плащ. И — что самое важное — его дал ей Сири, ее друг.
