Милена снова рассмеялась. После таких совместных приключений она едва ли сможет снова представить Леопольда в образе грозного Люцифера.
— Так это смотря о ком говорить. С кем‑то вроде меня проще пересечься как раз в подобной ситуации.
Леопольд поддержал её веселье и, похоже, совершенно искренне.
— Тут ты права. Таких как мы, проще встретить как раз под землёй — в катакомбах, чем в кафе или кинотеатре.
Милена с интересом и обострившимся подозрением взглянула на собеседника. Не даром же он прировнял себя к оборотню?
— А ты тоже, ну… — Она помахала рукой в воздухе пытаясь подобрать характеристику.
— Не совсем. — Понять чем интересуется девушка, было не сложно. — У меня нет врожденных способностей, как у тебя или Михи. Хотя я думаю и к лучшему. Сколько же с ними мучений. — Милена безразлично пожала плечами. Она не считала, что оборотничество доставило ей проблемы. Скорее придало жизни чёткую направленность, но это другое. Однако спорить не стала. Ведь он упомянул ещё и Михаила, а как сильно влияют способности на его жизнь, Милена не бралась утверждать.
— В своё время я вполне осознано занялся изучением рун. Их ещё называют кельтской магией. Это конечно не совсем верно, но в целом… в общем, при определённом навыке их можно применять и для составления гольдара и для гадания.
Милена недоумённо покачала головой.
— Что такое гольдар?
— Заклятие из рун.
Милена мысленно залепила себе подзатыльник. По контексту это вполне можно было предположить, но видно сказалась усталость. Да и представить себе вполне нормального с виду парня в виде мага было тяжеловато. Она, разумеется, не считала, что маги это непременно старцы в колпаках и мантиях со звёздочками. Но уж во всяком случае, у них должна быть горка амулетов на шеи, магический жезл ну, и что там ещё позволяет отличить мага от обычного человека?
— А как это сочетается с преподаванием в институте экономических дисциплин? — Чуть растерянно спросила. Сомневаться в его словах как‑то и в голову не пришло. Хотя ей всю жизнь казалось, что магией нельзя заняться «вполне сознательно». То бишь такие способности или есть ли их нет, не так ли?
— А что институт? — Неподдельно удивился Леопольд. — Почему это я не могу преподавать экономические дисциплины?
— Не знаю, — она смущённо пожала плечами. — Мне как‑то казалось, что маги должны этому как‑то учиться, заниматься исследованиями, демонов там призывать всяческих. Экономика и управление с этим как‑то не вяжутся.
Леопольд снова рассмеялся, было видно, что её реакция для него как знакомая, но по — прежнему забавная шутка.
— Так все думают, — пояснил он своё веселье, не переставая, впрочем, улыбаться. — На самом деле всё намного проще. Основы учатся быстро, а дальше дело техники, как говорится. Ну а менеджмент, так почему бы мне не преподавать специальность, по которой я сам учился? Магию‑то в институтах не преподают, так что ею можно заниматься так сказать амбулаторно. А на счёт демонов, так это всё от направления зависит. Магия, как и любое творческое направление, имеет множество ответвлений.
— Но ведь, — Милена никак не могла смириться с мыслью, что магию приравнивают к какому‑то хобби, которым можно заниматься на досуге. — Для неё же нужны способности. Там ложки взглядом гнуть, от фаербола прикуривать.
Розов видно представил себе эту картину, потому как изумлённо покачал головой.
— Экстремальный способ, — это пробормотал практически восхищённо. — Такие кто ложки с пелёнок гнут, конечно, тоже есть, но честно говоря, далеко не все. Знания зачастую легко заменяют грубую силу. А на самом деле всяких колдунов да ведьм сейчас развелось как тараканов. Простейшим приворотом вообще наверняка каждая девчонка занимается. Выходит естественно не всегда, и не всегда с первого раза, но в основном получается. Дуры малолетние, — с неожиданной злостью бросил Леопольд. — Тем более что нас даже отследить невозможно. То есть, потомственных ещё так сяк, а вот таких как я да шиш два. Пока официальную практику не открою, да клиентура не повалит, никто и не узнает.
Милена пришибленно молчала. Она естественно знала о всяких «гаданьях на суженого», «приворотах», «отворотах» и прочем, но считать это за реальную магию? Вот левитация, это магия, или там пресловутый фаербол. Но гадания? Примерно это она и спросила у Розова. Тот горько вздохнул.
— Знаешь сколько несчастных влюблённых совершают этих глупые привороты? Или проклинают соперников, да и просто того кто успешнее или счастливее их самих? Никакие левитации с этим не сравнятся. И умирают люди и калечатся. А сколько детей сиротами остаётся, только потому, что кому‑то захотелось, чтобы их папка или мамка другого полюбили? И ведь никакой совести у людей нет.
Милена растерянно молчала. Видно было, что тема для её бывшего преподавателя больная. Так что она даже постеснялась поднять такой глупый вопрос как «а может ли он показать ей настоящую магию»? Хотя бы этот дурацкий фаербол! Ну, ему‑то это пустяк, а Милене до слёз хотелось такой увидеть. Хоть разочек!
Она естественно могла чувствовать магию при помощи банального обоняния. Сторожевые заклинания чуяла издалека, связывающие сетки радов научилась плодотворно избегать, обучающий амулет и сейчас лежал у неё дома, но это всё было не то. Как‑то слишком деловито, как‑то обыденно получалось. И хоть бы кто банальный огонёк из ладони выпустил! Разумом‑то она понимала, что это всё ребячество, но ничего с собой поделать не могла. Душе почему‑то упрямо хотелось сказки.
— Кошмар, — она совершенно искренне расстроилась, правда, не по тому поводу, что её собеседник. Помолчав, она всё же решилась на вопрос. — Но может быть, ты можешь хоть один фаербольчик зажечь?
Лицо Леопольда приобрело растерянное выражение, хотя ответить он не успел, со стороны лаза донеслось злорадное.
— А он не может. Не элементалист ведь, а рунолог. — Медиум из сидячего положения лёг на пол, тяжело дыша. — Белый маленький зверёк. Едва не застрял. Ребят давайте перекур а?
Розов махнул рукой.
— Отдыхай.
Милена разочарованно вздохнула. Интересно, а встретит ли она когда‑нибудь человека, который сможет запустить огненный шарик? Скорее всего да. Уж коли пошла такая полоса в жизни, что человеческие маги изо всех щелей полезли, хоть один из них должен оказаться классическим чародеем.
— То есть физическое воздействие твоей магии увидеть нельзя?
— Ну почему же, вот дойдём до места, а там уж намагичусь вволю. — Отмахнулся от неё Леопольд.
