– Я наняла им учителя рисования. И вот…
Лотан несколько секунд рассматривал затылок своей непредсказуемой супруги, пытаясь осознать только что сказанное и оценить жуткие узоры с точки зрения современного искусства, но быстро пришёл к выводу, что задача для него непосильна, поэтому просто беззвучно, чтобы ненароком не разбудить детей, рассмеялся и безнадёжным тоном заключил:
– Что ж, будем надеяться на благополучный исход этого предприятия, возможно, наши дети всё-таки станут известными художниками-дизайнерами. Или ты найдёшь способ использовать подобные шедевры для запугивания наших врагов… – Лотан осторожно, чтобы не потревожить близнецов, протянул руку и тихонько подёргал жену за кончик печально опущенного уха. – Не переживай. В любом случае им вряд ли удалось найти стойкую краску, все эти художества вполне можно смыть во время обычной уборки. Правда, по этому случаю слугам придётся выдать премию, чтобы компенсировать им нервные и физические страдания от пребывания в такой обстановке.
Бывший дипломат не стал указывать своей неподражаемой жене на то, что в некоторых случаях у неё на удивление бездарно получаются попытки скрыть от него истинные причины произошедшего. Он был готов поспорить на что угодно, что идею нанять детям учителя рисования Хизе подал Джелл в своём неуёмном стремлении обеспечить своих бывших воспитанников всем самым лучшим. Лотан уже неоднократно сталкивался с результатами его воспитательной деятельности и научился узнавать её по весьма характерным признакам, главным из которых было полное несоответствие принимаемых мер характеру и наклонностям близнецов, что подчас приводило к непредсказуемым результатам. Нет, Сел ни в коей мере не умалял заслуг старого наставника и признавал, что идея поселить его во дворце как штатного консультанта по вопросам воспитания человеческих детей была более чем удачной, позволив избежать многих неприятностей. По крайней мере, женщине-диину не приходилось ломать голову, чем следует кормить человеческих детёнышей и какие вещи им категорически противопоказаны. Но его представления о том, как следует воспитывать наследников его обожаемой хозяйки, в некоторых случаях оказывались источником новых проблем. Вот, например, как сейчас…
– Сами смоют! – Хиза подняла голову и одарила спящих детей многообещающим взглядом. По всей видимости, она не сочла нужным выяснять, о чём задумался муж, или же как обычно решила, что эти размышления на отвлечённые темы её не касаются, и перешла к более важным вопросам, требующим, по её мнению, немедленного обсуждения. – В конце концов, не маленькие! Лиа уже просится на оперативную работу, вот пусть и докажет, что она способна нести такую ответственность.
Лотан с тревогой посмотрел на беспечно спящую дочь, все мысли о художествах маленьких разбойников мгновенно вылетели у него из головы. Он уже успел на собственном горьком опыте убедиться в том, что девочка с завидным упорством идёт к поставленной цели, и теперь с ужасом представлял себе, сколько новых опасностей будет ей угрожать, если она всё-таки добьётся своего и уговорит мать взять её на оперативную работу в Службу безопасности. Хотя, привычно одёрнул себя Сел, не позволяя разыгравшемуся воображению нарисовать совсем уж устрашающие картины, ребёнка её возраста в подобное подразделение просто не возьмут, а в качестве помощницы Хизы дочь вряд ли будет подвергаться серьёзной опасности. Пока не повзрослеет. Если повзрослеет…
Лотан закусил губу, глядя на безмятежно спящих близнецов, он чувствовал, как в душе снова просыпается бессильная ярость, что случалось всякий раз, когда он вспоминал о том, что из-за безумного честолюбия своих предков Лиа и Лио могут погибнуть, так и не дожив до совершеннолетия. Сел сжал зубы, чтобы не застонать вслух от внезапно накатившего отчаяния, он не хотел потерять их и просто не понимал, как это можно ради каких-то абстрактных выгод калечить собственных детей. И какая разница, что Лио за эти дни показал себя незаменимым помощником и блестящим аналитиком во многом благодаря генетическим изменениям, которые его предки кропотливо закрепляли в собственных наследниках путём многовекового селекционного отбора, в конце концов превратившего обычных в общем-то людей в нечто несусветное и относящееся к человеческому роду только по названию. Лотан, не задумываясь, согласился бы, чтобы вместо юного гения анализа и боевых искусств у него был обычный сын, который не рисковал бы в один прекрасный момент умереть от непонятных нарушений в организме и мог бы спокойно завести ребёнка от любимой женщины, не оглядываясь на совместимость их ДНК. Но, к сожалению, подобное оставалось для него несбыточной мечтой…
– Не переживай. – Хиза поднялась с пола, обошла диван, каким-то чудом не задев крыльями небольшой письменный столик, являющийся единственным, помимо подставки для оружия, предметом интерьера, и обняла мужа за плечи, уткнувшись носом ему в шею. – При нашем последнем разговоре Тальза сообщила мне, что нашла записи методики воспитания таких, как наши, детей и парочку подобных им человеческих детёнышей, пригодных для опробования этих методов обучения на практике.
– Как? – Села так сильно поразило это выданное, как обычно, безразличным тоном сообщение, что он попытался встать с дивана и развернуться к жене, забыв о спящих у него на коленях детях. Но, к счастью, женщина-диин прекрасно знала, какую реакцию ей следует ожидать на своё заявление, и успела ему помешать. Лотан осторожно передёрнул плечами, освобождаясь от железной хватки Хизы, и уже гораздо спокойнее произнёс, настороженно косясь на безмятежно улыбающихся во сне близнецов, которых, слава Саану, не потревожили его неуместные выкрики и метания: – Расскажи подробнее.
– А тут и рассказывать-то особо нечего. – Женщина-диин пристально посмотрела на детей, убедилась в том, что они действительно спят, а не используют специфические уловки, которым она сама их недавно обучала, чтобы подслушать разговор, для них не предназначенный, и тихо заговорила, наклонясь к самому уху Лотана: – Тальза случайно наткнулась на одного из изменённых прямо на площади перед дворцом наследного президента. Они как раз выехали на поиски Эфы и Эры, когда совершенно неожиданно мать ощутила знакомое ментальное излучение. Поскольку она близко общалась с нашими детьми, помогая разрабатывать для них программу тренировки, то, естественно, не могла ошибиться. Тальза уже приготовилась обшарить всю прилегающую к дворцу территорию в поисках нужного человека, но этого не потребовалось, у бродяжки прямо там, на площади, случился приступ судорог, оставалось только подобрать её, снять обострение, а потом как следует расспросить.
